"Кажется, конец подходит, - невесело усмехнулся про себя Савва. - Что же делать?" Он стал лихорадочно перебирать возможности: "Не ходить, сослаться на болезнь? Не пройдет. Скажут струсил, а потом всё равно когда-то нужно будет поговорить. Уехать срочно в гости, скажем, к тёте в Питер? Тоже не очень. С какой стати так вдруг понадобилось? Нет, не то. Нужно пойти на разговор. Но как? И, главное, с кем? Стоп!" Тут поподробнее стал заставлять себя думать Савва. "Значит, так: собрать ребят, желательно старших и опытных. Можно попросить друзей брата Леонида. Они, кажется, у родителей ошиваются сейчас. Взять трёх надежных парней - Мишку Резунова, Пашку Пронина да и Вальку Зверева. Ребята вместе с братом выросли, в Питере учились, потом кто в десанте, кто на Кубе служил, умеют за себя постоять, да и закалка питерская. Так, это хорошо".
А в том, что они поедут, у Саввы сомнений не было. Побузить да ещё за правду, за своего парня, за свой родной разъезд - дело чести. Тут они не струсят, с кем угодно в драку полезут.
"Ладно, хорошо. Что ещё? "Вальтер" достать, который ещё брат Лёшка спрятал? Это тоже надёжный аргумент, особенно когда "тет-а-тет" разговор пойдёт. Тут терять нечего: или ты их, или они тебя".
Вечером, выпросив с трудом у матери десять рублей якобы на учебники, Савва пошёл собирать компанию. Долго уговаривать скучающих без дела здоровенных молодых мужиков не пришлось.
- О чём разговор? Брату Лёхи мы всегда поможем. Только обрисуй картину: что к чему?
Савва как мог всё рассказал.
- Хорошо. Подытожим. Дело ясное: тебе нужно форт показать, а нам тебя поддержать. Идёт! Пиво будет?
Савва вынул червонец:
- Конечно, сразу же там в главном буфете и отоваримся.
- Договорились, - за всех ответил Мишка Резунов.
* * *
Следующий вечер встречи Саввы с Русаном выдался почти по-летнему тёплым. Хотя половина листвы тополей пожухла и опала от первых заморозков, но трава сочно зеленела под деревьями. А в воздухе замельтешили густые кучи комаров - верный признак тепла.
Поезд подъехал к перрону почти по расписанию, без десяти четыре. На задней площадке последнего вагона вся их бригада из пяти человек была наготове. Пятым в последнюю минуту присоединился Юрка Андреюшкин, здоровенный парень, немного заикающийся, но неимоверной силы: мог одними руками гружёную машину сдвинуть. Он недавно вернулся из армии и работал на путях молотобойцем, вколачивал в деревянные шпалы костыли. Один удар - один костыль. На спор мог выпить десять кружек пива одну за другой, не отрываясь, и ещё много чего…
Самый интеллигентный из них - Пашка Пронин - весело пошутил:
- Звёздный состав 207-го разъезда в сборе!
- Значит, так, - начал Мишка Резунов, обращаясь к Савве. - Ты идёшь к ним, мы сзади за тобой, чуть поодаль. Так, невзначай приехали парни пивка попить. И к головному буфету пойдем. Там около него остановимся покурить, обстановку оценим. Ты начинаешь разговор, и если что, даёшь знать. Ну, хоть рукой почеши затылок - это значит наша подмога нужна. Мы в один миг будем там. Понял?
- Хорошо, - согласился Савва.
Все замолчали. Поезд мягко подошёл к перрону и остановился.
- Ты сходи один, а то за тобой наверняка следят. А мы чуток попозже, - хлопнул Мишка Савву. - Удачи тебе!
- К чёрту! - бросил в ответ Савва и соскочил на перрон.
Последний вагон остановился почти напротив места встречи. Длинное одноэтажное здание, обшитое вагонкой и выкрашенное охрой в тёмно-коричневый цвет, как и все железнодорожные сооружения тех лет, носило странное название "головной буфет" скорее из-за своих размеров: по сравнению с другими такими железнодорожными строениями ОРСа оно выглядело флагманом на фоне мелких магазинчиков и ларёчков. Савва, не оборачиваясь, быстрой походкой спортивного парня направился к зданию буфета. Подойдя к высокому крыльцу, остановился и осмотрелся. Кроме двух подвыпивших и обнимающихся друг с другом мужиков поблизости никого не было. Савва взглянул на часы: ровно четыре. "Где-то тут, видимо, наблюдают", - сделал вывод Савва и неторопливо стал подниматься на крыльцо. В это время раздался свист - так свистят, когда хотят себя обозначить. Савва на минуту замер и обернулся. Свист повторился. Свистели из-за разросшихся кустов акации привокзального палисадника, заканчивавшихся как раз напротив буфета.
Палисадник был со всех сторон по периметру обсажен акацией и считался святым местом для работников станции. Чужаков туда не пускали: железнодорожники отдыхали в тени во время летней жары, располагаясь вокруг небольшого фонтанчика. В любое время года после получки или аванса они "вспрыскивали" эти события стаканчиком водки и кружкой пива. Савва раза два бывал там с отцом ещё ребёнком, а просто так ходить туда не рекомендовали никому. За это можно было по шапке получить, да и относились в то время к железнодорожникам с почтением: полувоенная форма с нашивками, фуражки, кители, да и заработок выше, чем везде. Создавали тем самым своеобразный ореол рабочей элиты.
Савва оглянулся и увидев, что его группа поддержки, болтая и смеясь, подходит к буфету, смело шагнул вперёд, перепрыгнул через невысокий штакетник и нырнул в кусты. За кустами около уже не работающего фонтанчика его ждали трое, знакомым был один - Алик Русан. Он был в чёрной кожаной куртке с поднятым воротником и в больших чёрных очках. Других парней Савва никогда не видел. Тот, что стоял слева от Алика, был невысоким крепышом, губы у него были разбиты и припухли. "Дидя", - догадался Савва. А третий, высокий тощий мужик с узким и злым лицом, был в сером красивом костюме в полоску.
Начал разговор Алик Русан:
- Пришёл, значит, не струсил? Хорошо. Один?
- Пока один, - ответил спокойно Савва, хотя сердце его трепетало так же часто, как строчил пулемёт.
- Ты должен возместить ущерб Витюхе пятьсот рябчиков, и ещё пятьсот нам, за урегулирование конфликта. В общем, штука с тебя, парень, - перешёл к делу Русан.
- За что? - вырвалось у Саввы.
- Было бы за что, мы бы тебя уже давно прикончили, - ответил с ухмылкой Алик.
Дидя тоже осклабился лишь губами. Лицо третьего оставалось абсолютно застывшим, со злым выражением чёрных колючих глаз.
- Ах да, я тебя не познакомил. Это, - Алик показал на парня с разбитыми губами, - как ты, наверное, догадался, Витёк. А этот, - он кивнул на высокого худого мужика, - наш кореш Вагоб из Питера. Сюда приехал по делам, но специально пришёл посмотреть на фраера, который лучшего спортсмена зоны разделал под орех.
И он басисто рассмеялся.
- Да ладно ты, Русан, зубы-то скалить, - прошипел со злостью Дидя. - Если бы не ты, пришил бы его, сучонка, на следующее утро.
Он матерно выругался, хотел ещё что-то добавить, но Алик резко одёрнул его:
- Цыц! Не тебе меня учить, как правёж вести. Сказано - замётано, - продолжил уже спокойно Алик.
- Да откуда у меня такие деньги? - ответил, сохраняя спокойствие, Савва.
- Это не наше дело. Ты ввязался во взрослые игры - плати по счетам, - как бы подытоживая встречу, хрипло проговорил Русан. - Даём тебе три дня. Чтобы через три дня к семи вечера вот так же, здесь, передал моему человеку штуку. Кто будет деньги брать - сообщу накануне. Свободен.
- Нет, погоди! Погоди! - вдруг снова вскипел Дидя. - И уговор насчет бабы!
Алик поморщился:
- Да, чуть не забыл. Ты девку оставь, не по себе сук рубишь. Усёк? Ну, покедова.
И Русан повернулся спиной к Савве, приглашая своих друзей идти с ним. Но в это время Савва вдруг решительно схватил Алика за плечо:
- Погоди!
- Что так?
Резко и пружинисто Алик сбросил руку Саввы с плеча, и в левом рукаве куртки что-то щёлкнуло. Савва опустил глаза и увидел лезвие ножа, выскочившее из чёрной рукоятки. Алик поднял нож, поднес к лицу Саввы и тихо, но твёрдо произнёс:
- Я не Дидя. Шутить не привык, - и снова защёлкнул лезвие в рукоятку. - Что хотел? Говори!
Савва судорожно сглотнул слюну.
- Вероника сама решит, с кем ей дружить. А во-вторых, я же сказал - нет у меня тысячи рублей, и взять негде.
- А корова в доме есть? - спросил опять с ухмылкой Алик.
Видно, нравился ему этот ершистый парень: вот бы себе в помощники такого.
- Корова? - удивлённо переспросил Савва. - Есть.
- Пусть родичи продадут. Вот и деньги, - уже со смехом прибавил Алик.
Что-то напоминающее улыбку появилось даже на лице Вагоба, гостя из Питера.
- Корову они не продадут, - уверенно парировал Савва. - Родители за детей не отвечают. Так ведь по закону, и вашему, и нашему, - добавил он. - Заработаю - отдам, только время нужно.
- Сколько же тебе его дать? - опять со смехом спросил Алик.
- Летом на каникулах буду на путях работать. Там хорошо платят. И зимой подработать можно на расчистке снега. Соберу за год.
Тут уж рассмеялись все трое.
- Молодец! - вдруг заговорил длинный приятель Алика. - Слушай, Русан! Отдай его мне на неделю. Возьму с собой в Питер. Там дело серьезное намечается, человек со стороны нужен.
Русан пожал плечами:
- Бери. Только задаток оставь.
- Поедешь со мной? - спросил Вагоб Савву, не отвечая Русану.
- А зачем?
- Деньги заработать.
- Как?
- Как-как? Заквакал! - засмеялся Дидя. - Воровать будешь. Понял? И чтоб через неделю пятьсот рябчиков мне выложил, а не то каюк тебе.
- Не пугай парня! Он и так, видно, не из пугливых, - заступился неожиданно за Савву Вагоб. - Ну что, поедешь? - уже более приветливо спросил Вагоб.
- Нет, не поеду, - уверенно и твёрдо ответил Савва. - Воровать не буду.