Зная, какое влияние имел купец при ханском дворе, Федорчук принял его. Военачальник был в расстроенных чувствах. Этот полурусский-полутатарин сильно боялся за своё будущее. Если ушедший хан высоко ценил его военные способности, то, как подмечал он, старший сын был к ним абсолютно безразличным. Вот если бы к власти пришёл младший! Но того успели бросить в яму. Сам поднять войска он боялся. А вдруг не пойдут? Тогда привяжут к лошадиному хвосту и будут гнать животное, пока не слезет с него шкура. А потом бросят на съедение бирюкам. Страшно подумать.
Выслушав купца, он ничего обещать не стал. Зачем ему рисковать жизнью и ради кого - каких-то русских? Тяжко вздохнул купец, прощаясь.
- Погоди, - вдруг сказал он и, подозвав купца к себе, прошептал: - приведи царевича, исполню твою волю.
Вышел от него купец опечаленный. "Приведи царевича. Но ведь там такая охрана!" - возмущался он. Но слова Федорчука заставили задуматься.
Купец подошёл к шатру, под которым была яма, куда бросили ханского сына. Охрана стояла большая. Долго купец думал, как же помочь урусам. И пришла ему в голову мысль. Не к себе свернул купчина, а к рынку. Там он нашёл тонкую крепкую волосяную верёвку, маленькую цепкую "кошку". Купил зелье, от которого непробудно спишь, - арзу. Еле донёс, аж весь вспотел.
Дома приказал замесить тесто и испёк лично два больших каравая. Насыпав в кисет золотишка, взял караваи под мышки и, расспросив слугу, куда кинули казаков, пошёл к тому шатру. Его встретил грозный татарский начальник. Хотел было прогнать русскую собаку, да узнал в нём купца, которого уважали многие татарские ханы. "Ещё скандала не оберёшься", - подумал он и спросил:
- Что те надо, купец?
- Ничего, всемогущий. Держи! - и подал кисет.
Заглянул тот в него, и его широкое лицо расплылось в улыбке.
- Слушаю, - сказал он.
- Дозволь, всемогущий, наших русских хлебом напоследок угостить.
Татарин понял, кого он имел в виду.
- Пусть поедят. Они, конечно, заслужили, чтобы их бросить в яму. Пущай тама ждут, что Великий решит. Но всё же, - купец с жалким видом замялся, - всё же они земляки. Смилуйся, всемогущий. Один из них когда-то мне жизнь спас, пусть поедят перед смертью.
- Ладно, - великодушно согласился татарин, - пошли!
Подойдя к шатру, остановился и, подозрительно посмотрев, спросил:
- Больше ничего нет?
Купец приподнял караваи:
- Обыщи.
- Ладно, - и что-то сказал по-татарски.
Купец вошёл в шатёр. Там было темно.
- Эй, - высунул он голову, - посвети.
Татарин взял факел у одного из стражи и подал его купцу. Недоставало, чтобы он служил этой русской собаке.
Брошенные в яму друзья гадали: за что им такая участь? Но не могли понять. И всех мучил вопрос: "Чё делать? Как отсель выбраться?" Пока они раздумывали, яма вдруг осветилась. И сверху послышался странный голос, похожий на причитания бабок-плакальщиц:
- Что же вы, родимые, наделали? Да кого вы спрашивали? Его новый хан бросил в яму. Так ему и надо. А то, ишь, трона захотел! А вы покушайте, покушайте. Охрана у выхода толпится. Мня пропустила. А тот преступник сидит рядом. Там тоже много охраны у входа. Так ему и надо.
Не успел голос стихнуть, как послышался другой:
- Хватит. Уходи!
- Ладно, ладно! Иду. Держите, - и он бросил казакам караваи.
Есть друзьям хотелось. Поймав хлеб, они тут же его разломили. Но что это там? Жаль, свету нет.
- Друзеки! - обрадовался Андрей, - "кошка" с верёвкой!
- Тише ты! - зашептал Митяй.
- И вправду, радость надо умерить, - согласился Андрей.
- А у меня нож! - прошептал Захар.
Друзья оживились.
- А он нас ещё и предупредил, - сказал Андрей, распутывая верёвку.
- О чём? - спросил Роберт.
- Да о том, что стража только у входа!
- А щас день или ночь? - спросил Захар.
- Узнаем, - сказал Андрей и заорал: - Воды! Воды!
В яме на мгновение чуть просветлело, а потом факел осветил её. Сверху раздался грозный голос:
- Будете орать, глотки перережем!
И вновь наступила темень.
- Вот татарва недорезанная! - ругнулся Митяй и добавил. - Ещё светло.
- Да, - подтвердил Андрей, - ещё светло. Потерпим!
- Наш-то царевич тожить в яме! - удивился Захар.
- Да, где-то рядом, - ответил Андрей.
- Найдём! - уверенно сказал Митяй.
Время тянулось томительно долго.
- Пора? - спрашивал кто-то из друзей.
- Нет, потерпим, - решил Андрей.
Хотя самому не терпелось скорее подняться наверх. Он понял, что надо будет ещё освободить царевича. Так подсказывал им тот добровольный спаситель.
- Пора! - наконец произнёс Андрей и попросил: - Помоги, Пресвятая Богородица, - и перекрестился.
Перекрестились и друзеки.
"Кошка" зацепилась только после третьего броска. С ножом в зубах Андрей поднялся наверх. Осторожно, на ощупь стал обследовать стену шатра. Вот и выход. Слышно похрапывание. Чуть приоткрыв, он увидел, что на дворе ночь. Ползком он добрался до противоположной стороны и убрал деревянные распоры. Нож сделал своё дело. Выход был готов. Опять осторожно вернулся к яме и шепнул:
- Поднимайтесь.
Вскоре друзья оказались наверху. Ползком выбрались наружу. Богородица была на их стороне, покрыв небо спасительными тучами. Не успели они отползти и десяток шагов, как услышали чей-то шёпот:
- Сюды, ко мне.
Они поползли на голос. В темноте узнать человека было невозможно. Но что им оставалось делать: только слушаться его.
- Надоть вытащить царевича, - прошептал тот же голос, - без него вы пропадёте.
- А где он? - тихо спросил Андрей.
- Пошли! - человек приподнялся и, согнувшись, пошёл вперёд.
Вскоре увидели перед собой тёмный силуэт шатра.
- Здеся! - пояснил тот и спросил: - А верёвку-то взяли?
- Нет, - растерянно ответил Захар, последним поднимавшийся из ямы.
- Чё делать? - заволновался незнакомец.
- Я схожу за ней, - ответил Захар, чувствуя свою вину, и решительно направился назад.
Вернулся Захар быстро.
- Держи! - и подал её Андрею.
- Они там спят, я им дал арзы с порошком, - сказал незнакомец и тихонько засмеялся.
Андрей быстро сделал проход в шатре и с верёвкой пролез туда.
- Эй, - тихо позвал он сверху, - Чанибек. Я Андрей. Помнишь?
Как не помнить! Царевич в яме прощался с жизнью. И невольно она пробежала перед ним. Вспомнил, как оказался в плену у казаков, как те с почётом проводили его. Чужие люди, а не лишили жизни, а тут свой, брат... Дальше ему не хотелось думать. Но зло поднималось в его груди. Как с ним обошлись! Хуже, чем с собакой. Схватили, поволокли, бросили... И он скрипел зубами.
- Ты? Андрей?
- Я! Я! Лови верёвку.
Чанибек услышал, как что-то мягко стукнулось невдалеке. Он нащупал верёвку. Царевич ловко поднялся наверх. Андрей взял его за руку:
- Пошли!
Они выбрались из шатра и вскоре оказались среди друзей Андрея.
- Царевич, - зашептал незнакомец, - я был у Федорчука. Он готов, если ты ему скажешь, выполнить твою волю.
- Пошли! - решительно произнёс Чанибек.
Разбуженный полководец, не разобравшись, в чём дело, завопил:
- Хан! Высокочтимый! Я ни в чём не виноват. Я не помогал Чанибеку!
- Я Чанибек! - в какой-то ярости воскликнул царевич.
Федорчук протёр глаза.
- Прости! - он упал перед ним на колени, - я выполню твою волю!
- Схвати Инсанбека!
- Слушаюсь, мой повелитель! - голос уже властный, уверенный.
До тумена было недалеко. Воины, увидев решительно настроенного начальника, не раздумывая подчинились его воле. А когда рядом с ним появился царевич, они встретили его словами:
- Всемогущий повелитель. Джихангир!
Давно они не произносили этого сладкого для их ушей слова. Ту мен, как ураган, налетел на ханскую ставку. Они выволокли отчаянно бившегося хана.
- Собака! - закричал на него Чанибек. - Смерть тебе!
Светало, и Андрей узнал своего спасителя.
- А я-то гадал, чей это голос. А это ты. Бурок! Ну, свела нас судьба!
В это же утро Чанибек собрал курултай, который утвердил царевича на ханство без лишних разговоров. Отпустив курултай одним властным движением руки, новый хан приказал позвать к нему своего спасителя. Когда Андрей появился на пороге ханского шатра, он пошёл к нему навстречу. Они обнялись, как старые друзья.
- Ты зачем здесь? - спросил хан.
Андрей разжал кулак. В нём был подарок царевича.
- Ага, тебе нужна моя помощь?
Казак кивнул.
- Хорошо! А это, - он указал на перстень, - оставь себе! Эта твоя просьба будет не в счёт. Так говори, что тебе надо.
Андрей всё рассказал.
- Найду! - заверил хан и хлопнул в ладоши.