В курс молодого бойца и специалиста-кабельщика - последний должен был продолжаться до шести месяцев - обязательно входили политзанятия. Их проводили и офицеры, и сержанты, но это было особое дело!
К семнадцати часам занятия заканчивались, и наступал период самоподготовки. В это время сержанты выводили на плац провинившихся и нерадивых, гоняли их строевым шагом, хотя часто оставляли на плацу целый взвод. В этом случае новобранцам объявляли, что они оставлены для занятий строевой подготовкой по вине такого-то курсанта. Надо сказать, что этот метод воздействия был исключительно эффективен.
В тот вечер совершил ошибку курсант Таманский.
Чем он не угодил сержанту - трудно сказать. Вероятно, это было последствие его отрыва от коллектива по причине высокой грамотности.
Выстроив взвод, сержант Мешков, замкомвзвода, недолго кривил душой. - Сегодня Таманский плохо занимался, - во всеуслышание заявил он, - недостаточно высоко поднимал он и ноги на плацу. К сожалению, ему во многом потворствовали товарищи по взводу. Ввиду всего этого, я решил применить к нему самую мягкую меру - строго предупредить! А вот взвод за сочувствие разгильдяйству сейчас будет заниматься строевой подготовкой вместо личного времени! Чтоб служба медом не казалась! - добавил он.
Курсанты еле сдерживали злобу. - Вот, гад, - пробормотал один из них, - занимался весь день ерундой, а мы за него - мучайся!
По рядам прошел гул.
- Кругом! Шагом - марш! - последовала команда, и воины пошли вперед. - Взвод, песню - запевай!
И над плацем загремело:
- Пусть будет только грязь,
Пускай палящий зной,
Должна работать связь -
Закон такой!
- Выше нога! Выше нога! Левой! Левой! - подбадривал военачальник.
Около двух часов продолжались строевые учения, а когда курсанты совершенно обессилели, сержант прекратил эту маету и увел всех в казарму.
В восемь вечера состоялся ужин, после которого новобранцы получили, наконец, право на личное время.
Около часа слонялись они по казарме из угла в угол, заходили в канцелярию и даже в Ленинскую комнату (в которой почему-то никто долго не задерживался), но большинство просто сидели в оцепенении на своих табуретах у кроватей и таким образом отдыхали.
В половине десятого вечера сержанты начали поверку. Проверив личный состав и сделав анализ прошедшего дня, наказав "злоумышленников" нарядами и похвалив "добросовестных" курсантов, они отпустили ребят готовиться к "отбою".
В этот период разрешалось посещать умывальную комнату и туалет. После команды "отбой" все должны были лежать в постелях.
Иван направился в умывальник с полотенцем в руке. Для того чтобы успеть лечь в постель он, также как и другие солдаты, снял с себя верхнюю одежду и шел в одном нижнем белье.
В умывальнике было полно народа. Несколько человек что-то обсуждали, собравшись в кучу. С приходом Ивана воцарилась тишина. Ополоснув холодной водой лицо и вымыв ноги, он уже собрался выходить, как вдруг услышал за спиной какую-то возню.
- Братцы, не надо! - взвизгнул кто-то.
Иван обернулся. Из-за умывальника выскочил Таманский, держась за нос, из которого обильно текла кровь. За ним выбежали товарищи - самые рослые и сильные курсанты.
- Что случилось? - спросил Иван Таманского.
- Да, ничего, - глотая слезы, ответил тот. - Вот видишь, поскользнулся, упал…
- Ясно! - сказал Иван. Он теперь понял, что наступает его черед! - Эх, вы, герои, целой толпой на одного…Но я вам не Таманский, только попробуйте! - сквозь зубы пробормотал он.
Г Л А В А 8
Д Е Н Ь К О Н С Т И Т У Ц И И
Как обычно, утро началось кличем: - Рота, подъем!
Однако после зарядки воинов не погнали сразу на плац, а завели в комнату для политической подготовки, где замполит поздравил всех с праздником - Днем Конституции.
- В то время, когда весь капиталистический мир пытается сорвать мирное коммунистическое строительство в нашей стране, наши воины несут тяжкое бремя защиты советского народа! Бдительность - вот то качество, которое всегда было присуще нашим вооруженным силам! (- Особенно двадцать второго июня тысяча девятьсот сорок первого года, - подумал Иван).
Далее замполит перечислил все великие победы Советской Армии от времени приема первой Конституции до наших дней и подчеркнул, что именно основной закон страны Советов способствовал таким выдающимся успехам. В процессе выступления были процитированы высказывания Ленина и Брежнева о роли Конституции в обществе. В завершение политрук зачитал сегодняшний праздничный распорядок дня, после чего рота проследовала на завтрак.
В столовой играл оркестр, у входа висели флаги СССР и союзных республик. Меню оставалось неизменным, а сержант, замкомвзвода, предупредил воинов, чтобы ели спокойно, не суетились, так как в честь праздника "никто спешить не будет". Иван же стал есть, как обычно, в среднем темпе, в то время как остальные ели неспеша, как говорится, кейфовали.
Как только Иван проглотил чай, последовала команда: - Подъем! На выход!
Ошеломленные курсанты выскочили, ломая дверь.
Сержанты и старослужащие воины, стоявшие на улице, попадали со смеху. - Вот, дурачки! - радовались они. Иван тоже торжествовал: на сей раз он не стал объектом насмешек. И, тем не менее, его поведение только усилило злобу и подозрительность товарищей,
Сразу же после столовой роту повели в клуб. Предстояло торжественное заседание, посвященное празднику.
В президиуме, как это было принято, восседали самые видные батальонные начальники: командир батальона, его заместители и весь политсостав батальона, командиры рот и гости - члены Политотдела воинской части.
Вел заседание замполит батальона майор Жалаев. Он представился публике и сообщил регламент. Первым должен был выступить командир батальона, затем командиры двух рот, в том числе второй кабельно-монтажной, и завершало торжественное заседание выступление представителя Политотдела части - подполковника-инженера Коннова.
К трибуне подошел лысый пузатый подполковник - командир батальона. Откашлявшись, он сообщил военнослужащим о том, в какое историческое время они имеют честь проживать. Затем он уведомил сидевших, что этим счастьем они обязаны великому Ленину и нынешнему вождю - гениальному Брежневу.
Упоминание имен исторических личностей сопровождалось бурными аплодисментами. Безусловно, было сказано об агрессивной сущности американского империализма, а также были перечислены некоторые страны НАТО, готовившие якобы нападение на СССР. Несмотря на то, что комбат в процессе эмоционального перечисления врагов включил в Североатлантический блок Албанию и Швецию, это не вызвало никакой реакции в зале.
Сгустившаяся над воинами атмосфера "холодной войны" постепенно стала рассеиваться в конце выступления старшего военачальника и, наконец, он уверенно завершил: - … но мы - непобедимы!
После бурных и продолжительных аплодисментов на трибуну взгромоздился командир первой роты. Фамилию его Иван не запомнил, да и необходимости в этом не было. Речь этого военачальника полностью копировала предшествующую. Перейдя от угроз в адрес империализма к славословию Советской Армии и ее порядков, он тоже оптимистически завершил: - Верные Ленину и социализму воины нашей роты приложат все усилия, чтобы отразить любой удар врага!
В президиуме переглянулись, вероятно, упоминание лишь только одной роты как гаранта социалистических завоеваний народа, не устраивало руководство батальона.
Теперь к трибуне устремился капитан Баржин. С самого начала он захватил внимание аудитории. В отличие от предшествующих ораторов, доклад этого командира по форме полностью соответствовал праздничному событию. В докладе кратко анализировалась Конституция СССР с восхвалением всех ее принципов. Был дан экскурс в историю страны и сделан вывод о ленинском авторстве основного закона и заслугах перед Советским народом партии и ее идей.
В завершение Баржин сказал: - Мы не можем идти в стороне от всей Советской Армии: мы - ее часть. Поэтому не только наша рота, но и весь батальон готовы защитить светлое небо над советскими людьми!
Зал буквально загремел от аплодисментов. Особенно усердствовал командир батальона (потому-то энергично аплодировали его подчиненные). Доклад как никогда удался! Капитан Баржин не скрывал своего ликования!
Прослушав свой доклад со стороны, Иван не мог не отметить, что практическая сторона дела - выступление - оказалась на высоте. И даже те вставки, которые Баржин внес в доклад из своих собственных рассуждений, его нисколько не испортили.
Несколько минут в зале стоял небольшой гул. Воины беседовали между собой, обмениваясь репликами, не связанными с докладами.
К своему недоумению, Иван обнаружил, что лишь немногие слушали выступления военачальников. Большинство же пребывали в полусонном состоянии, наслаждаясь возможностью сидеть в теплом помещении, а не метаться в морозную ветреную погоду на плацу.
В конце торжественного заседания к трибуне подошел член Политотдела части подполковник Коннов.
Курсанты впервые видели знаменитого оратора. Он был хорошо известен всем старослужащим воинам части, на него часто ссылались командиры.
- Что, не интересно, болтаете? - сказал однажды сержант Мешков на занятии по спецподготовке. - Погодите, вот придет замполит Коннов, он вам прочитает лекцию!
Теперь новобранцам представилась возможность познакомиться с этим именитым военачальником.