Оцепенение немедленно прошло. Иван подскочил и как угорелый побежал к заводской стене. Перемахнув через нее, он, не разбирая дороги, помчался, как на крыльях, в сторону воинской части, несколько раз падал, вскакивал и снова устремлялся вперед.
Лишь оказавшись в постели, Иван почувствовал, как проходит сжимавший его душу страх. Однако он до самого утра не смог сомкнуть глаз и, пролежав как бревно, встал при общем подъеме с головной болью.
Г Л А В А 5
К А К В Ы Я В Л Я Л И Ш П И О Н О В
Распорядок дня в хозяйственной роте был внешне таким же, как и в учебном батальоне. Тоже - подъем в шесть утра, затем - зарядка, умывание, следование всей ротой на завтрак, построение перед ротной казармой и прохождение строем перед командирской трибуной до конца плаца, после чего проводился "развод на работы".
"Разводом" и отличался распорядок дня основных подразделений от "учебки", в которой курсанты сразу же после торжественного шествия отправлялись на учебные занятия.
Рабочий день в хозяйственном подразделении длился, как правило, по восемь - десять часов и больше, в зависимости от того, какое задание выполнялось. Так, Зайцев мог заниматься делом вообще весь день, а поначалу было просто необходимо действовать энергичней, стараться не только качественно и грамотно оформлять документы, но и возможно быстрей. Все зависело от него самого. Захочешь отдохнуть после ужина, значит, придется поработать, не разгибая спины, целый день. Если же, скажем, неохота сегодня интенсивно вкалывать, то тогда можно оставить часть работы на вечер. Однако и спешить на работе было невыгодно: оставалось свободное время, и в голову лезли всякие неприятные мысли. Иван очень боялся оставаться наедине со своими переживаниями, ибо впереди он не видел никакой светлой перспективы: до конца службы еще далеко, а что предстоит испытать за оставшиеся полтора года - один только Бог знал! Будущее страшило Зайцева точно так же, как почти каждого гражданина страны Советов. Иногда в голову приходили мысли о том, что же будет с ним после армейской службы? Эта тревога об отдаленном будущем была весьма смутной и поначалу заглушалась желанием избавиться от тяжкой воинской повинности и как можно скорей ее отбыть. Как ни странно, мысли Зайцева совпадали со взглядами Шорника на перспективу. Появившись вечером в штабе, тот рассказал Ивану о последних событиях в роте и поинтересовался, отчего у Зайцева такой хмурый вид. - Да плохо спал, - вяло пробормотал Иван. - К тому же что-то упало настроение. Стал думать о будущем, но ничего хорошего не надумал…
- Откуда нам ждать хорошей жизни? - удивился Шорник. - Мы сами должны создавать себе хорошую жизнь! Смотри, я вот, например, не унываю…Однако, кто знает, с кем сейчас моя жена?
- Да, твое дело несколько похуже, - согласился Иван, хотя в душе он никак не мог представить себя на месте Шорника, так как о женщинах и женитьбе ему не приходилось серьезно думать.
- Ладно, оставим скучные мысли, - сказал Шорник. - Давай вернемся на землю. Расскажи-ка, как тебе удалось оправдать доверие Розенфельда?
- Откуда ты знаешь?
- Я все знаю. Я же работаю с ребятами на стройке, так от них и узнал.
- А они никому не скажут?
- За это можешь не бояться. На стройке подобраны, в основном, свои ребята. Мы ведь строим дом Розенфельду. Так что они ничего не разболтают. Ну, как тебе понравилось первое задание?
- Помилуй Бог! Да я едва оттуда удрал!
- Да ну? А ребята говорили, что на этот раз они притащили краски больше, чем обычно…
- Так ты разве не знаешь, что нас "засек" сторож?!
- Нет.
- Ну, так слушай.
И Иван рассказал со всеми подробностями историю его похода на злополучный завод. Шорник внимательно слушал, нахмурившись, однако в самом конце повествования, когда Зайцев сообщил о своем страхе и бегстве назад в роту, он вдруг хлопнул в ладоши и громко захохотал. Он долго не мог успокоиться, и на его глазах даже выступили слезы.
- Что тут смешного?! - возмутился Иван, когда товарищ перестал смеяться.
- Ох, Ваня, ну и потешил же ты меня! - промолвил Шорник, вытирая ладонью руки слезы. - Давно я так не смеялся! - И он, глядя на Зайцева, добавил: - Брось ты обижаться! С кем не бывает! Я тебя понимаю…Смешно мне вот только…Что я могу поделать?
- Ладно, смейся себе, если так нравится. Скажи мне только, а не врут они, что в самом деле добыли краску? - спросил озадаченный Иван.
- Нет, краску они действительно достали, ибо сегодня днем мы красили ею караульное помещение. Видимо, воровали те, оставшиеся на заводе. Их ведь сторож не "засек". Они, скорей всего, затаились, а потом выполнили поставленную задачу.
Затем Шорник рассказал Ивану о том, как солдаты похищают материальные ценности на заводах. Умение красть - это большая наука! Здесь, в хозяйственной роте, этому неплохо обучают! Как и в случае с Иваном, ребята, как правило, действуют небольшими группами. Почти всегда спереди и сзади такой группы шествуют так называемые "часовые", которые при необходимости "стоят на стреме". Если кто-нибудь из участников набега создаст шум и окажется замеченным сторожем, он отвлекает его внимание на себя, бежит с грузом как можно дальше, а потом его бросает. Сторож, удовлетворенный найденным мешком похитителя, надолго теряет бдительность. Этим немедленно воспользуются остальные участники "операции". Иногда специально применяется отвлекающий маневр, когда опытный вор идет прямо на сторожа, рискуя быть подстреленным, увлекает его за собой и порой даже устраивает с ним борьбу (такое бывало однажды с Золотухиным), а затем успешно удирает, в то время как его товарищи беспрепятственно наполняют свои мешки строительными материалами и банками с краской.
- Какая удивительно изощренная система! - промолвил Зайцев по завершении рассказа. - Выходит, они все-таки успешно справились с заданием!
- В этом нет сомнения, - ответил Шорник.
- Скажи, а что же они теперь обо мне подумают, после того как я позорно сбежал? - с тревогой спросил Зайцев.
- А ничего! Ты же был вынужден убегать. Они все прекрасно знают. За тобой наверняка был "хвост"!
- Ты думаешь? Розенфельд, небось, зол на меня за то, что я ничего не стащил?
- За это не беспокойся. Я думаю, что "папа" послал тебя на "дело" вовсе не для того, чтобы что-то от тебя поиметь. Новичок обычно не оправдывает такие ожидания. Розенфельд, скорей всего, хотел тебя проверить.
- А как?
- Тут Шорник замялся и покраснел: - Слушай, Вань, у тебя больше не осталось денег?
- Есть, а что?
- Может, я возьму еще бутылочку "красненькой"?
- Да ради Бога, только без меня! - И Иван протянул ему деньги. Шорник выбежал из кабинета. Когда он вернулся, Иван закрыл ключом дверь, чтобы никто не видел, чем они занимаются. Окно уже было заранее зашторено.
Потягивая из стакана вино, Шорник продолжил разговор. Прежде всего, он рассказал о том, что Розенфельд подбирает надежных солдат. Самые преданные у него, как правило, люди гонимые и травимые, но выгодные лично ему. Например, хороший парикмахер, портной, сапожник. Они всегда могут оказать личную услугу "папе". Таковых Розенфельд, без всяких колебаний, переманивает из любых подразделений, где только не встретит. Эти люди обычно не служат в "учебке". Стоит им туда попасть сразу же из военкомата, Розенфельд всеми правдами и неправдами переводит их в свою роту.
- А как же командование? - удивился Иван. - Неужели начальство спокойно взирает на такое открытое нарушение воинских норм?
- Э, дружок, - рассмеялся Шорник, - ты, видно плохо знаешь жизнь. Когда есть связи, деньги, знакомства, проблем не бывает! Попробует, скажем, зампотылу отказать в чем-нибудь Розенфельду. Он пойдет к комдиву. Откажет комдив - он до министерства обороны доберется, а там - звонок в часть, и какой-нибудь начальник с большими погонами даст команду, и все решится так, как "папе" нужно. Впрочем, к министерству или ЦК ему совсем не надо обращаться: и здесь в части вряд ли кто-нибудь станет с ним спорить!
- А как же тогда со мной? Он же не сумел ничего добиться? Я же перешел в роту?
- Не обижайся, но эта история - такая мелочь! Ради тебя Розенфельд не стал бы обращаться к большим начальникам…
- Неужели "папа" так влиятелен?
- Еще бы! Ведь он не только себе строит дома силами солдат своей роты! Гляди - и замполиту части, и заведующему вещевыми складами, и даже…заведующей библиотекой какие хоромы отстроили! Если нужно комдиву или зампотылу устроить какое-нибудь дело, они - сразу же к Розенфельду. А тот, чего угодно, хоть птичьего молока достанет…Вот почему им даже невыгодно мешать "папе" устраивать свои дела!
- Ну, а как все-таки Розенфельд проверяет подозрительных?