Всему миру известно, что мы строим новое общество. И всему миру также известно, что, когда рубят избу, не каждое бревно ложится в паз. Брёвна приходится подтёсывать. Тем более понятно, что человек не бревно, и нужно величайшее искусство, чтобы выложить хорошее здание нового общества, соединив людей воедино. Поэтому-то, для наиболее удачного соединения людей и существует множество комиссий, докладов, решений, организаций, музеев, а также отдельных личностей, которые тем или иным способом стремятся сблизить людей, сдружить их, образумить.
Андрей Вавилыч работает в таком учреждении, которое среди перечисленных является не только наипервейшим, но, так сказать, сверкает молнией впереди них. Короче говоря, он занимает пост инструктора финансово-контрольного отдела Наркомата Уловления и Выпрямления Экономических Ошибок.
На крупном лице его и на розовой, сильной, - несмотря на лишения, - широкой шее вы всегда разглядите целеустремлённость и начитанность. Он всегда в чёрном платье, исходя из того, что личность, следящая за порядком в экономических планах человечества, должна испускать черноту и серьёзность мыслей.
Разумеется, эти серьёзные мысли несравнимы с серьёзными мыслями Григория Максимыча, непосредственного начальника над Андреем Вавилычем, но всё же… Видите ли, в пишущей машинке существуют клавиши. Каждый из них отбивает одну букву. И сколько вы ни лупите одним клавишем, вы не отобьёте постановления. Но вот заиграли все клавиши. Какие серьёзные слова! Какие решительные меры! Какие строгие приказания! Поясняю. Григорий Максимыч был и есть один из тех превосходно вычищенных клавишей канцелярской машины, в которые где-то, на недосягаемой вышине, постукивал кто-то невидимый.
Позвольте, говорите вы? Нет уж, вы мне позвольте договорить. Да, Григорий Максимыч - клавиш. Да, Андрей Вавилыч подчиняется ему. И мало того, подчиняется, он подражает ему во всём, даже в бритье через день, несмотря на то, что волосища у Андрея Вавилыча ползут, как весенняя трава. И всё же во всём этом нет ни капли противоречия! Нет и не будет! Поймите и запомните, что Григорий Максимыч - клавиш государственной машины, а наш Андрей Вавилыч - клавиш машины учрежденческой. Разница? Ну то-то.
Однажды, в конце 1942 года, в мутно-холодное утро, Григорий Максимыч приказал явиться к нему лучшему инструктору Отдела. Начальник спросил:
- Где данные нашей комиссии о показателях кинематографических организаций в их выполнении плана? О чём вы думаете? Проверить работу комиссии и доложить мне завтра в ноль-ноль десять.
Андрей Вавилыч мгновенно пролетел Москву, ворвался в киноканцелярии. Начальник был прав! Комиссия Наркомата вместо работы просматривала какие-то там недоконченные фильмы. Андрей Вавилыч составил акт и принудил комиссию исполнять её обязанности, а, кроме того, сам встал рядом. Ясно, что сразу обнаружились недочёты, недохваты, перерасходы. Прибежал сам председатель и с бледным носом стал глядеть на энергичные действия Андрея Вавилыча.
- Запутанность в счётном деле не есть ещё запутанность в искусстве, - попробовал он оправдаться.
Андрей Вавилыч сказал:
- Искусство без хорошо налаженной отчётности - нуль.
В обеденный перерыв мы прохаживались по длинному коридору. Множество дверей выходило в него. На каждой двери висела табличка с названием будущего фильма, вроде "Вперёд, за Суворовым!" или "Девушка у винтовки". Мы уже знали истинное название этих фильмов. Бесхозяйственность, - вот им имя!
Андрей Вавилыч остановился перед табличкой "Александр Македонский". За дверью слышались яростные голоса.
- Александр Македонский?.. - вспоминал Андрей Вавилыч. - Кто это? Кажется, он какие-то там стулья ломал…
Вот здесь-то Андрей Вавилыч и показал всё наличие своего духа. Он распахнул дверь и вошёл в комнату группы "Александр Македонский". Я понял его. Андрей Вавилыч хотел дать бой председателю, показав, что раз в отчётности плохо, то плохо и в искусстве.
Мы знаем, что в культурных организациях редко говорят по существу, но на этом заседании, посвящённом производственному вопросу, - ах!.. Попробовали б вы узнать, на сколько процентов заснята картина, но зато вы сразу узнали б, кто такой Александр Македонский и чего ради его снимают.
Прежде всего выяснилось, что это грек и полководец и что этот чёртов Александр Македонский, грабя мирное население и сжигая города, прошёл вместе со своим, не столь уж многочисленным войском пешком и частично как всадник из ныне оккупированной Греции, через Турцию, Иран, в Туркменскую ССР, задел часть Таджикской ССР, а затем уже вторгся в пределы Узбекской ССР. Здесь его встретили скифы, и дальше он не имел возможности продвинуться, а то бы, через Китай, добрался и до японцев и показал бы им, где греки зимуют…
Длинноногий консультант с лицом столь заросшим, что оно казалось покрытым дерном, лихо орал:
- Утверждаю: сокровища Александра Македонского существуют! Вы спрашиваете: откуда я взял это утверждение? Сообщаю. Демократическая партия в Афинах, антимакедонская партия, вместе со своим вождём Демосфеном…
Тут из-за его спины всплыла белокурая высокая красавица и губительным злобным голосом спросила:
- Так почему же вы, дорогой сценарист, заставили меня говорить какую-то дурацкую речь перед скифскими воинами?
Над красавицей поднялся второй сценарист и голосом ещё более злорадным, чем мощный голос красавицы, провопил:
- Да потому, что русское искусство - искусство психологическое и в его рамки не вкладывается авантюрный роман!
Откуда-то из тьмы колдовски крутящегося табачного дыма послышался пискливый вопрос:
- А как же Фёдор Михалыч Достоевский?
Тут очевидно длинноногий консультант и сценарист решил полностью уничтожить своих противников, наполнить их утробы горечью их же бессмыслия! Он оттолкнул красавицу, опрокинул на неё второго сценариста и, - упав на стол, перед самым лицом председателя собрания, - закричал:
- Достоевский - авантюрный писатель? Только негодяй способен утверждать это! И утверждать при господстве в искусстве достоевщины и, в частности, у нас в кинокомитете… (Невероятный шум. Голоса: "Вздор! Подлец! Замолчите! Дайте слушать!"). И - пропадает пропадом ценный материал! Все сказки среднеазиатских народов наполнены сокровищами Искандера Двурогого! А прочтите "Шахнаме"! А расшифруйте "Александрию"… Спуститесь вместе с нею в подземное царство… (Шум ещё более. Вопли: "Спускайся сам! Скотина! Дайте слово! Долой!"…)
Само собой разумеется, что Андрей Вавилыч не мог дальше терпеть это безобразие. Он поднялся и как представитель Наркомата УВЭО попросил дать ему возможность высказаться. Заседание немедленно утихло, и Андрей Вавилыч сказал:
- Насколько мы понимаем, тема "Сокровища Александра Македонского" не входит в тему фильма "Александр Македонский"?
- Попробовали б вы её всунуть туда! - воскликнул длинноногий консультант и сценарист.
- А между тем, вот уже битых три часа я слушаю ваши споры о наличии сокровищ. Граждане! Если вы ставите фильм о сокровищах недр во времена прошлых греков, - это одно. Но если вы ставите на тему свободолюбивых скифов, восставших против греческого безрассудства, - это другое. Нельзя расходовать время и деньги на праздные разговоры. То и другое - народное, граждане.
- Мы - праздные разговоры? - воскликнул длинноногий. - В искусстве не бывает праздных разговоров! Если сокровища не войдут в фильм, то они войдут в жизнь! Таков закон искусства. Так вошли в жизнь сокровища Тутанхамона, микенский клад, скифские древности…
На лице Андрея Вавилыча появилась скорбь. Она появлялась всегда как признак того, что его противник с минуты на минуту неизбежно исчезнет в пропасти, вызванной им самим же! Андрей Вавилыч сказал:
- Утверждения, вами высказанные, доказывают лишний раз, что сокровищ Александра Македонского - нет. И быть не может.
- Категорически утверждаете?
- Категорически. И нельзя не утверждать, поскольку всякое кладоискательство есть факт капитализма, факт бессистемного, беспланового товарного хозяйства. А у нас хозяйство социалистическое, по плану, мне хорошо известному. И в плане, - торжественно заключил Андрей Вавилыч, - сокровищ Александра Македонского не значится, а поскольку они не значатся, поскольку они не запланированы, их нет, и появление их невозможно!
Как я и предчувствовал - пропасть разверзлась! Все заседавшие замерли, выпучив глаза, а наш Андрей Вавилыч сказал:
- Кто директор группы? - Он взглянул на испуганного человека с седыми волосами и глазами задавленной собаки и добавил: - Вы? Потрудитесь показать мне отчётность группы "Александр Македонский" и, в частности, графу, по которой значатся трехчасовые прения о сокровищах данного полководца…
Когда на другой день, ровно в ноль-ноль десять, Андрей Вавилыч пришёл с уничтожающими данными относительно работы киноорганизаций в кабинет начальника, там, небрежно протирая очки, сидел неизвестный. На нём был просторный френч отличного стального цвета и сапоги с короткими голенищами, - дальнейшее Андрей Вавилыч не стал рассматривать, потому что неизвестный был явно личность малозначительная и малоответственная, наверное, из отдалённых родственников Григория Максимыча…
Только, конечно, родственными отношениями объяснишь то, что Григорий Максимыч эти уничтожающие данные подал неизвестному во френче, добавив, что Андрей Вавилыч едва ли не лучший счётно-контрольный работник Наркомата и что, мол, он лично руководил работами командированной в кино комиссии…