- Вот то-то и оно, Франц. Море нам надо, море, а не речка, где, как говорит Алексашка, воробьям - по мудям, заяцам - по яйцам.
Витзен рассчитывал, что пройдут по верфи, посмотрят да вернутся в управление компании, где ждали уже столы, уставленные винами и закусками для торжественного ужина в честь царя. Но Петра не так просто было увести с верфи, он не довольствовался внешним осмотром. Лез на палубу, спускался в трюм, лазил там по всем переходам, допытывался, для чего предназначено то или иное устройство. Добирался даже до балласта, проверял его крепление. К концу экскурсии Витзен, уже выбившийся из сил, не стал спускаться вниз за Петром, посылал вместо себя кого из мастеров. Несколько раз он пытался напомнить Петру:
- Может, хватит, Пётр Алексеевич, нас ведь ждут в Ост-Индской компании.
- Ещё вон тот фрегат осмотрим, и всё.
Однако после фрегата Петра увлекал стоявший за ним корвет, потом галиот. Он измучил не только Витзена, но и великих послов. Где-то, махнув рукой, отстал Возницын. Наконец Лефорт не выдержал:
- Питер, в конце концов, поесть надо, да и Ивашка Хмельницкий рассердится.
- Не говори, - согласился Пётр. - Жрать как волк хочу.
В Ост-Индской компании Витзен представил Петру всех директоров. Пётр жал им руки и говорил, не скрывая восхищения:
- Это здорово! Ваша верфь чудо! Спасибо.
А кому ж не льстят подобные хвалы, да ещё из уст государя великой державы. И директора тут же, пока гости рассаживались за столы, буквально мимоходом скучковались около Витзена, перекинулись несколькими фразами, покивали головами и расселись между гостями.
Витзен, как директор компании и бургомистр Амстердама, взял руководство застольем на себя.
- Господа, прошу наполнить ваши бокалы.
И когда бокалы были наполнены, произнёс тост за здоровье великих послов России и высокого гостя Петра Алексеевича. И едва он кончил и все поднесли ко рту чарки, как небо с грохотом окрасилось фейерверком. Пётр был в восторге. Едва выпив первый бокал, он тут же наполнил его снова и, вскочив, предложил тост:
- Друзья, а я предлагаю тост за Ост-Индскую компанию, за всех директоров её. Виват!
В темнеющем небе рассыпался фейерверк, за столом под навесом у Ост-Индской компании гремели вилки, ложки, звенели бокалы, раздавался смех, разговоры. За день все проголодались и ели с величайшей охотой. Когда первый голод был утолён, Витзен опять поднялся с бокалом, постучал вилкой по тарелке, привлекая внимание:
- Господа! Дорогие наши гости, уважаемый Пётр Алексеевич, дирекция нашей компании приняла решение предоставить вам возможность заложить на наших стапелях фрегат и самим построить его под руководством нашего лучшего баса Геррита-Клауса Поля.
Пётр, сидевший рядом с Витзеном, мгновенно вскочил, опрокинув свой стул, схватил за голову Витзена и расцеловал, сдвинув ему набок парик, расплескав вино из бокала.
- Спасибо, Николай Корнеевич! Спасибо великое, - бормотал он растроганно. От восторга в глазах его вроде и слёзы явились. - Спасибо, господа!
И, выпив свой кубок, поднял упавший стул, но не сел на него, а, приставив за спинку к столу, сказал:
- Я сейчас же еду в Саардам за инструментом.
- Но, Пётр Алексеевич, куда такая спешка, - сказал Витзен, поправляя сбившийся парик. - Завтра со светом.
- Сейчас уж ночь, считай, - уговаривали другие. - Опасно ночью-то.
- Ничего, ничего. Я пройду. Путь мне ведом.
- Франц Яковлевич, - апеллировал Витзен к Лефорту. - Что ж вы-то молчите? Уговорите.
Лефорт вздохнул и, вытерев салфеткой губы, махнул ею с безнадёжностью: мол, бесполезно. Уж он-то знал характер своего царственного друга, не имевшего привычки менять свои решения.
И Пётр ушёл, убежал даже, не простившись, не извинившись.
- Знать бы, сколь пороховой характер у герра Питера, - сказал Витзен. - Объявили б утром.
А Пётр среди ночи приплыл в Саардам, разбудил и семью хозяина, и своих волонтёров. Вздули огонь, зажгли свечи.
- Алексашка, Гаврила, вставайте. Да поживей, засони. Аргил, проспишь царствие небесное.
- Что за пожар, мин херц?
- Ост-Индская компания даёт нам возможность заложить и построить фрегат на их стапелях.
- Что, фрегат не мог до утра подождать? - ворчал Меншиков.
- Одевайтесь быстро. Забирайте все инструменты. Отплываем немедля.
- Лёг бы ты спать, бомбардир, - посоветовал Головкин. - Утро вечера мудренее. Ночью кто ж по каналам плавает?
- В Саардам мне только ночью и приезжать теперь, пока ротозеи спят. Быстрей, быстрей.
При посадке на буер Меншиков умудрился свалиться в воду. Вымок. Матерясь, влез на палубу, а там в крохотную каюту. Пётр кинул ему куртку.
- Накинь, а то околеешь, моряк.
- Да, мин херц, бас нам заплатил вчерась за неделю.
- По скольку?
- Как и договаривались, по пяти гульденов.
- И мои отдал?
- Отдал. Тебе он накинул ещё пять.
- Ого. Это за что же?
- Ну как? Ты, чай, шишка, не нам чета. Он сказал: теперь я, мол, за эту посудину вдвое запрошу, раз её сам царь строил.
- Алексашка, скинь штаны, они ж у тебя мокрые. Там под банкой мои рабочие, вздень. Да на ветер не вылазь. Сиди уж, горе луковое.
Пётр ловил парусом ночной бриз, натягивал кливершкоты.
13
Челобитие
Утром они были уже в Ост-Индской компании на верфи. Усатый корабельный бас Геррит Поль был несколько удивлён, когда Пётр, поставив у двери инструмент, молвил:
- Мы прибыли закладывать фрегат.
Поль неожиданно закашлял, но не оттого, что подкатило, а чтобы скрыть от русских смех, - столь наивно прозвучало заявление этого долговязого царя. Прокашлявшись, он сказал:
- До закладки, ребята, ещё далеко. Надо подготовить стапель, но главное, вытесать брусья и детали для киля. Вот когда мы положим на стапель первую деталь киля, тогда и будем считать, что фрегат заложен.
- Так это когда ж случится-то? - спросил Пётр.
- Ну, если вас столько будет работать, то месяца через два-три.
- Нас будет много, мастер, столько, сколько скажете.
- Надо бы не менее десяти человек, герр...
- Питер, - подсказал бомбардир. - Хорошо, будет десять. Где прикажете нам разместиться, мастер?
- Верфь не имеет гостиницы, герр Питер. Размещение - это уж ваша забота.
- А что это за домик у ворот?
- Это дом канатного мастера.
- Он нам подойдёт, - решительно сказал Пётр. - Алексашка, ступай сыми комнату, лучше две. За ценой не стой.
- Эх, - вздохнул Меншиков, - говорил же, фрегат подождёт. Слушать надо умных людей, мин херц.
- Ступай, умный. Снимай квартиру.
Когда Меншиков ушёл, Пётр сказал мастеру:
- В таком случае, мастер Поль, давайте обсудим, какой фрегат будем строить.
- Давайте, - согласился Поль, доставая из шкафа кипу чертежей и раскладывая их на столе. - Прошу вас, герр Питер.
Они долго листали изрядно потрёпанные чертежи. Поль объяснял кратко:
- Это стопушечный, тут вот его размеры киля, деков, мачт... А это девяностопушечный... Вот восьмидесятипушечный... Семидесятипушечный...
- Мастер Поль, - сказал Пётр, - всё это хорошо. Но какой вы нам посоветуете заложить?
- Я бы посоветовал вот этот... длина по килю сто футов.
- Почему именно его?
- Как я понял, вас будет десять человек, по десяти футов на каждого в самый раз.
- Согласен.
- Ну что ж, берём его, - сказал бас, вытаскивая из вороха бумаг чертежи выбранного корабля. - Кстати, вы знаете, как будет называться ваш фрегат?
- Нет. А что?
- Директора определили ему имя - "Святые апостолы Пётр и Павел".
- Ну вот, - засмеялся Пётр, - имя есть, осталось всего ерунда - построить.
Усмехнулся и Геррит Поль, вполне оценив шутку "знатного иностранца". И отвечал в тон ему:
- Тем более что в брёвнах он уже готов.
И оба рассмеялись, довольные друг другом.
- Тогда завтра и приступим, - сказал Поль.
- Почему завтра? Сегодня начнём.
И Пётр отправился с Полем отбирать лес для будущего фрегата, пред тем приказав Головкину:
- Гаврила, ступай к нашим, найди Плещеева, пусть пришлёт ещё шесть или семь волонтёров, желательно из преображенцев, имеющих плотничьи навыки. Да не мешкав бы и не с пустыми руками.
Где-то уже к обеду Головкин вернулся с волонтёрами и сообщил Петру:
- Господин бомбардир, адмирал Лефорт велел тебе быть у него немедленно.
- Что там случилось? Не раньше, не позже, - проворчал Пётр, но вызовом адмирала не стал пренебрегать, хорошо усвоив урок капитана Виллемсона: чтобы повелевать, надо учиться подчиняться другим.
- Подтаскивайте пока брёвна, помеченные басом, и начинайте тесать. И нарезайте чурки для стапеля. Я постараюсь скоро вернуться. Алексашка, командуй.
- Есть! - весело ответил Ментиков.
Лефорт ждал Петра в резиденции. В передней, неожиданно для Петра, со стульев на пол бухнулось горохом около десятка молодых людей, ударив лбами в пол.
- Что это ещё? - удивился Пётр, но, сообразив, что это его подданные, приказал: - Сядьте на стулья и берегите лбы, тут вам не Москва.
Ворвавшись к Лефорту, даже не поздоровавшись, Пётр спросил:
- Что случилось, адмирал?
- От короля польского Августа к тебе посланец, Пётр Алексеевич. Спешный.
- А в приёмной что за рабы?
- О-о, это твои спальники, которых ты зимой отправил на учёбу.
- Чего они хотят?
- Говорят, выучились, науки превзошли, в Москву просятся.