- Теперь ты назвала его на Он, - сказала подруга.
- Его здесь нет.
- Я здесь, - банщик оказывается сидел на околостенном малиновом кожаном диванчике.
- А что ты здесь делаешь, спрашивается?
- Курю.
- Что-то у тебя не видно сигареты.
- Зачем мне сигареты, даже Верблюд и Мальборо вне конкуренции, воздуха-то какие-е.
- А! ну ладно, спасибо и на этом, - Арт улыбнулась Пархоменко, и даже подумала - уже до этого - что возможно, он будет держать ее сумочку на балу. Тогда как другие боялись потерять сознание от этих самых воздухов сигарного типа. И в конце концов объяснила, что Шейк - это не танец, и не значит трясти случайного путника за ноги, как в фильме Берегись Автомобиля трясли великолепную даму, держа ее за ноги.
- Да и не копьё, - констатировала она, - а…
- А-а?
- Ко-ле-ба-ть-ся-я-я!
- Ну, ты додумалась, - разочаровалась даже Кали, а Броня так вообще только махнул рукой, мол:
- Так-то и я могу.
- А в чем дело? - спросила ЩеКа.
- Нет разницы, - ответила Кали, - что трясти, что колебаться.
- Вот и видно, мил человек, - обратилась она к Нази, предупреждая его жизнерадостную атаку, и не обращая внимания на банальное возражение Кали, - что есть. Колебаться - это значит: переходить незаметно от слов автора к словам героя, как это делал более известный вам - а вам особенно, она кивнула на Пархоменко у стены, но он только поперхнулся дымом, а так ничего и не понял - Маркиз Де. Он говорил:
- Давайте сначала расставим кровати, какая кому, а только потом займемся делом.
- Каким дело? - счел нужным вмешаться Банщик, раз на него обратили внимание.
- Этим, мой друг, Этим, - и дальше идет разговор.
- Разговор - это не дело.
- Помолчи, один раз тебя спросили, и это не значит, что теперь ты будешь тут постоянно махать веником, скройся с глаз моих.
- Случаюсь, эта, как ее, Джульетта.
- Я? Спасибо, тогда пока останься.
- Значит, не Трясти Копьё, а Колебаться между словами Автора и словами Героя, - сказала Кали, и добавила:
- А как же Спир - Копьё? - Оно ведь осталось.
- Это не копьё, а Труба, переходя незаметно от слов автора к словам героя, вы превращаетесь с Трубку. Два, казалось бы два независимых, непересекающихся Листа свиваются вместе, образуя трубку. Понимаете:
- Трубу, а не копьё. - И Труба эта есть не что иное, как переход с Альфы нашей Центавры сюды-твою на Землю. Ну, или, как здесь считается:
- Это - Вифлеемская Звезда, Звезда Перехода Демаркационной стены.
- Что отделяет эта Стена? - спросил Амер.
- Так известно, что, - беспечно ответила ЩеКа.
- Мы не понимаем, - ответили ребята хором.
- Я знаю, - сказал опять появившийся Пархоменко. - Так скать, бывал. И да: вы меня возьмете с собой на бал, если я правильно отвечу?
- Какой смысл? - сказал Броня. - Она-то, - он кивнул на Арт, как на нового Моисея, - ответ, видимо, знает.
- Да, ладно, пусть говорит, я так и так ему обещала, что будет на балу носить мою сумочку с бриллиантами.
- Это Театр, а люди в нем актеры, - сказал Банщик, и добавил: - Более того, как сказал Пушкин, там есть:
- Партер и кресла, и не только:
- Раёк нетерпеливо плещет, и… этеньшен:
- Взвившись занавес шумит. Это Труба - Переход между Сценой и Зрительным Залом. Вот это самое Шейк - Колебание и происходит именно благодаря этой Трубе.
Поэтому не:
- Копьём Потрясающий, а:
- В Трубку Свивающийся, образующий:
- Вифлеемскую Звезду.
- Вы разработали здесь, друзья мои, - Нази поднялся, - целое доказательство Великой Теоремы Ферма, а Вильям Фрей - это всё-таки Свободный Вилли, а именно:
- Защищаясь Нападаю.
- Или наоборот, - сказала Кали, - Нападая Защищаюсь. Именно это и значит Вильям - Надежный Защитник, но! С копьём. Вошел Банщик.
- Опять ты? - спросила ЩеКа. - Что?
- Эта-а, забыл добавить: ответ попросили нарисовать.
- Вот, - сказал Нази, а у вас получилось Доказательство на триста страниц. Все печально задумались, но Артистка что-то нарисовала, а потом показала всем. И народ, как сказал Пушкин:
- Опять безмолвствовал. Что это было? Это были Ворота Кремля. Кажется, Спасские.
- Да, это кажется Спасские ворота? - спросила Кали, как особа, обладающая особенными качествами в отношении мужчин: при ней они сразу начинают раздеваться.
- Рипит ит, плиз! - рявкнул капитан, ибо с первого раза такого злого парня не взять.
- Я тебе говорю, скотинообразный осёл! - подошла и рявкнула ЩеКа:
- Это Никольские или Спасские Ворота.
- Я не понял? - спросил парень, - почему Ворота с большой буквы?
- Дамы обернулись, посмотрели на небо, и стало ясно, что про Ворота с большой буквы - Нигде Не написано.
- Это маг в каракулевой шапке, - улыбнулись девушки.
- И я узнаю его, - сказала Кали, - это мой Васька.
- Васька! друг! - закричала и Артистка, - как ты здесь? А Амер-Нази и Пархоменко с веником стояли в пятидесяти метрах, так как боялись испортить всё дело. Сомневались, что по нарисованным на листке ватмана толи Спасскими, толи Никольским Воротами их пропустят в Кремль, а если и пропустят, то только в КПЗ.
- Кстати, спорим, - сказал Нази, повернувшись к Банщику лицом, к Кремлю задом, - что здесь есть КПЗ.
- Нет, не верю, просто отвезут в Районное отделение милиции.
- На что спорим?
- На Артистку.
- Да возьми ее так, бесплатно, предложи что-нибудь другое?
- Я больше ничего не хочу.
- Ты, дурак, Банщик, веришь, что она Инопланетянка, и по этом Воротам на бумаге нас пропустят в Кремль?
- Я не понимаю, почему бы нет?
- Как тебя зовут, ты говоришь, Пархоменко? Вот ты и порхаешь в небесах. И вообще, ты пива взял?
- Для бани? Естественно. Но думаю, нас не пустят в баню. Здесь не пустят, пойдем в Сандуны.
- Сандуны - это Кремлевская резиденция Под Прикрытием. Если пустят, то пойдем. Но нас не пустят, будем куковать в КПЗ.
- И да, - сказал Пархоменко, - если уж спорить, как вы настаиваете, то я согласен.
- На Артистку?
- На обеих.
- На обеих, - повторил Амер-Нази. - Зачем мне две?
- Мне надо, хочу обладать собственностью.
- Одной Артистки тебе мало?
- Она и так моя, по определению, - сказал Пархоменко, - хочу, чтобы была еще и Немоя.
- У тебя замашки Персидского Шаха.
- В случае чего… - Но тут им замахали руками Кали и Арт.
- Чего?
- Двигайте сюда!
- Щас идем-м!
- Так на что мы спорили, - давай определимся окончательно, - сказал Нази.
- Кстати, - перебил его Пархоменко, - Нази - это араб?
- Араб? - Бро приложил кончики пальцев ко лбу. - Хорошо, пусть будет по-твоему, тогда зови меня с сегодняшнего дня:
- Ксеркс.
- Не поймут.
- Кто?
- Наши люди, будут ассоциировать это имя со словом - Срать.
- Вот так? Ну, я вообще-то не араб, а араб, изменивший своему племени. Читал академика Панченко?
- Где? В бане? Нет.
- Так вот там написано, что человек, вышедший в степь Донецкую, тот молодой парень, которого в шахтах ждали все девушки, на самом деле есть не кто иной, как…
- Навозный Жук, - сказал Пархоменко, - я в курсе. Жители деревни, которую он покинул, чтобы выйти в степь на работу тяжкую, остались в большой обиде.
- Да, бывает называют даже обезьяной и свиньей, - сказал Нази. И добавил: - Тогда давай пока замнем этот вопрос для ясности, и просто еще раз проинтонируем, на что мы спорим:
- На дивизию, - сказал Пархоменко.
- Ты хотел этих дам.
- Только как приложение к мой личной дивизии.
- Как приложение? Еще какое-нибудь приложение тебе надо? Может еще Золотой Запас России хочешь?
- Я за него и буду биться.
- Откуда что берется только! - воскликнул Бро-Нази-Амер, - надеюсь это все?
- Только имя моей дивизии.
- Как? Вторая Ударная? - говори, а то мы уже пришли.
- Нет, просто: Летучий Голландец. Вот теперь пришли.
А Кали и Артистка уже уговорили Каракулевого капитана.
- Пропустит? - сразу шепнул Нази.
- Да ты что?! Согласился только посмотреть пароль, не пароль, а как это у вас на Земле?
- Пригласительный билет.
- Точно. Где он?
- Так у вас, наверное, я знаю?
- Да у меня, у меня он, сказал Пархоменко. И развернул ватман. Два охранника из будки бросились его отнимать.
- Брысь, брысь, - сказал Пархоменко, и устроил с ними драку, но проиграл, так как дрался только одной рукой, другая была занята футляром с ватманом.
А дамы знакомили каракулевого капитана с Бро. Они видели, что Пархоменко один дерется с двумя абармотами, как, между прочим, официально, хотя и только устно называли охранников Кремля, но думали:
- Еще успеется. Далее, почему Броня считает, что может дать Пархоменко всё то, что он просит.
- Дайте нам пройти, - сказал Бро-Нази, - я только поговорю с Ле, и выйду, - обратился он к капитану.
- Его сейчас нет.
- Как нет? - не понял Нази, и посмотрел на часы на Спасской Башне, - рабочее время.
- Он в командировке, работает его заместитель.
- Кто?
- Волхи.
- Кто это?
- Неизвестно, Ле встретил его случайно, охотясь на своих семи, как у - впрочем об этом в другой раз - гектарах за Белыми.
- Грибами? Я так и знал, что он большой любитель Белых.
- И вот вышел из лесу Кудесник, любимец Некоторых древних богов, заветов, так сказать, Прошлого Вестник.