Но кое-что все-таки сохранилось - на немецком. Разумеется, эти сведения косвенные, к тому же записи искажены стайной психологией. Но факты все равно выявляются: пленных в первые дни войны было мало (куда делись 236 тысяч безоружных?); потери немцев незначительны (чем занимались охранники из НКВД?); расход боеприпасов - тоже. Но были столь потрясавшие гитлеровских командиров случаи индивидуального мужества русских: когда отбивались до последнего патрона и предпочитали взорвать себя в подбитом танке, чем оказаться в плену. Началось столь ужасавшее немцев партизанское движение - но что немцы могли знать о социальном статусе партизан?
К тому же, от немцев мы никогда не узнаем, камнем ли или острой щепкой добывал оружие сумевший найти в себе силы бежать от пленения "неблагонадежный"…
Конечно, кто-то из "неблагонадежных" "внутренников" погиб при немецкой артподготовке уже утром 22 июня, кто-то сгинул среди русских "комсомольцев", провождистских украинцев и прибалтов-"внешников". "Неблагонадежные" "внутренники" стайного типа хоть и не сразу, но в плен сдались. Их как "благонадежных" (по мнению немцев) отправили батрачить в Германию, где они 41-й год, видимо, пережили. Правда, в 1944-1945 годах часть их была уничтожена при бомбежках американской авиацией, часть при продвижении наших войск расстреляна энкавэдэшниками, но многие предатели Родины всеми правдами и неправдами, любыми преступлениями против совести пытались попасть в Америку - и к своим попали. Из "внутренников" летом 41-го не сдавались до конца только самые яркие: отсиделись где-нибудь.
Но было и "золото, огнем очищенное" - неугодники.
Во многом усилиями именно неугоднической части "неблагонадежных" был летом-осенью 41-го надломлен хребет гитлеровско-сталинской "внешнической" стае - обеспечив тем самым победу над сверхвождем во Второй мировой войне, в которой неугодники и "внутренники" воевали против "внешников".
Именно неугодники 41-го и победили сверхвождя.
Парадокс истории заключается в том, что их подвиг - самая сущность этой эпохи - почти не отмечен, - разве что в немецких документах, в которых упоминаются - всего лишь упоминаются! - загадочные, наводящие на немцев ужас одиночные партизаны.
А где о них можно найти упоминания в советских документах? Не в официальных же отчетах о партизанской деятельности, в которых восхвалялись партизанские края и полки! И не в мемуарах партизан, фальшиво поющих дифирамбы партизанским полкам и дивизиям. Им неугодники чужды. Да и откуда им было знать, что происходит за пределами их края или дивизии?
Впрочем, найти кое-что все-таки можно и в таких мемуарах. Как, скажем, начинался знаменитый отряд Ковпака, ставший символом партизанского движения? Немцы прошли мимо, а в их тылу в лесу изо дня в день под руководством Ковпака проводились собрания на тему необходимости борьбы с агрессором. Так проходит неделя, вторая… Для собраний нужны силы; чтобы были силы, нужна еда; чтобы была еда, нужно идти в села и просить. В селах "партизанам" продукты давали с готовностью. Почему? Да потому что в округе на минах постоянно подрывались немецкие машины, и жители думали, что это дело рук ковпаковцев. "Партизаны" провели свой первый "рейд" и виновника нашли. Им оказался парнишка, учащийся, кажется, ремесленного училища, который разоружал минные поля и ставил мины на дорогах, по которым проезжали машины немецких тыловых частей - с известным для захватчиков результатом. Вопрос: кто к кому присоединился? Во "внешнической" литературе пишут, что присоединился мальчишка. А с неугоднической точки зрения - наоборот: это любители собраний толпой присоединились к пацану. Все кончилось к "внешническому" удовольствию: Ковпаку присвоили звание Героя Советского Союза, он, как и "Зоя Космодемьянская", Сталину нравился, а имя парнишки так и осталось неизвестным, хотя погиб он не скоро, и счет уничтоженных им гитлеровцев явно перевалил за сотню.
Мальчишка по молодости к ковпаковскому монстру присоединился, но были люди поумнее, которые не присоединялись. Какова их судьба после завершения оккупации? Чтобы доказать, что ты партизан, надо было привести свидетельства трех верных сталинцев. Но в том-то и штука, что эти верные сталинцы в 41-м были если не полицаями, то доносчиками; неугоднику с ними в 41-м ради спасения Родины лучше было не пересекаться. А сколько по селам и городам было проститутни, не только бескорыстно обслуживавшей гитлеровцев, но и бескорыстно им "стучавшей"! Исторический факт: население городов в 41-м встречало гитлеровцев хлебом-солью - совсем как крепостные в 1812-м…
Вот и получалось, что истинным победителям невозможно было ничего "внешникам" после победы доказать. Как они выворачивались? Намеренно шли на гибель, нападая из засад на отходившие немецкие части? Молчали всю оставшуюся жизнь? Дураками прикидывались? Что-де под юбкой отсиделись?
О судьбе некоторых из них могли бы поведать архивы следственных дел, заведенных смершевцами на оказавшихся на оккупированных территориях. Но кто знаком с положением дел в архивах, тот знает, что открыто все - кроме именно этого архива - и что власть предержащие дожидаются, пока последний из упомянутых в документах человек умрет и будет забыт.
К тому же архивы порой чистят - и кто знает, какие массивы документов вычищаются и уничтожаются?!
О "неблагонадежных" писать запрещалось.
Они не могли в День Победы выйти на улицу с орденскими планками, - их не награждали: согласно марксизму-ленинизму, героями они быть не могли.
Они были лишены привилегий, которыми до конца своих дней пользовались комсомольцы-предатели.
Демократы, придя к власти, не только выпустили из тюрем уголовников, но реабилитировали даже военнопленных, не пытавшихся ни бежать, ни раскроить череп конвоиру (одному на сотню, да и то с винтовкой, у него даже патронов на всех не было, следовательно, массовый побег был безопасен; но исполнители в 41-м бежать даже и не пытались) - но про неугодников из "неблагонадежных" демократы даже и не вспомнили.
Победители могли только, встретившись, помолчать.
Или обняться…
Или при встрече просто кивнуть - они завоевали больше, чем победу, - но мудрость, открывающую дверь в вечность.
Неугодники, несмотря ни на что, все равно победили.
И победа их была намного более значимой, чем спасение территории России и даже предуготованного к уничтожению русского народа от Гитлера и его стаи.
Неугодники продвинулись духовно - ближе к состоянию "курьер", пришелец, апостол.
Для истинных же неугодников трагические события 41-го несли благословение, - настолько жестко эти события призывали к очищению от иерархического начала.
Война трагична - но нерождение свыше трагично десятикратно. По большому счету, не было ничего трагичного ни в Вавилонском пленении, ни в Голгофских ужасах, ни даже в насильственной гибели апостолов, но одна только радость возрастания - радость вселенская, вечная, пребывающая вовеки.
Многие лучшие из "неблагонадежных" уже почили, чтобы восстать в Воскресение праведников, - и рассказать нам уже ничего не могут. Однако, подобно тому как из двенадцати апостолов в служении другим неугодникам не своею смертью погибли одиннадцать, а двенадцатый, апостол Иоанн, жил невероятно долго, чтобы своей судьбой рассказать о будущем, - так сохранен до наших дней хотя бы один из "неблагонадежных", русский, который может рассказать.
И его воспоминания стоило бы записать.
Читатель, даже если ты не неугодник! Нужный человек, скорее всего, читает немного - и не потому, что не ищет Истины; просто он привык не находить в массовых изданиях ни слова правды. Этот человек странный - но мудрый.
Возможно, совмещающиеся с иерархией его считают сумасшедшим.
Он никогда не занимал высокой должности, хотя в руках его все спорилось. Маловероятно, что у него есть ордена. Наиболее вероятно, что он причисляет себя к этническим русским, хотя, возможно, по крови и не таков.
Читатель! Вспомни о знакомых тебе стариках! Может, такой тебе знаком? Вложи ему в руки эту книгу, - и я буду ждать его письма. Может быть, и встречи.
А может быть, твой отец или дед что-нибудь тебе рассказывал?
Важна каждая деталь: ведь в жизни России, Родины, это очень важно - год 1941-й.
Глава сорок шестая. СМИРНОВ АЛЕКСЕЙ ФЕДОРОВИЧ - КАПИТАН ЗАПАСА, 1918 ГОДА РОЖДЕНИЯ, ПЕТРОГРАД
Беседа эта состоялась летом 1997 года в Болграде (город на границе Одесской области и Молдавии; население на 60% - т. н. бессарабские болгары, то есть часть болгар, в XVIII-XIX веках отслоившаяся от балканских болгар-"внешников" по психологическому принципу, - уходили от издевательств турок вслед за русскими рекрутскими солдатами).
Участвующие:
П. - персонаж, известный по "КАТАРСИСУ" ("Подноготной…"), с тем разве отличием, что к и без того обширному перечню своих специальностей он прибавил еще одну - историка-исследователя. Официальный статус: соискатель ученой степени в Институте Российской истории Российской Академии наук, тема работы: "Динамика общественного сознания на оккупированных территориях в период Великой Отечественной войны"; этот статус открывает доступ в архивы, на конференции, "круглые столы", дает возможность получать консультации у нужных специалистов;
С. А. Ф. - сосед П. в Болграде, капитан в отставке, 79 лет, держится достаточно твердо, несмотря на недельный запой - вино на юге Одесской области дешево.
Беседа стенографировалась непосредственно во время разговора; дается в несколько сокращенном варианте и, для понятности, несколько обработана стилистически1.
…С. А. Ф.: А отцу, когда он помер, было 104 года.
П.: Ого! Раз так долго жил, значит, жить нравилось. Ведь люди перестают жить, когда им это надоедает…