- Запретная любовь.
- Мужчина?
- Его сестра. Они были родственниками калифа... и Айше.
- Были?..
Куан махнул рукой.
- Они всё равно что умерли.
Пока он говорил, к ним на большом белом верблюде подъехал калиф Кайит Бей. В белых abba и gumbaz - бедуинском хлопковом платье и плаще - он выглядел простым кочевником. С ним были ещё человек двадцать кочевников, все на белых беговых верблюдах, гордости калифа. Эти дикари были телохранителями калифа. Куан однажды сказал Леонардо, что они могут скакать и биться дольше и яростней любого - за исключением, разумеется, самого калифа; а ещё Леонардо узнал, что Куан был командиром калифовых телохранителей - и, кстати, рабом, что в этом мире отнюдь не было бесчестьем. Сам Кайит Бей когда-то был рабом. Королевством мамлюков на протяжении поколений правили рабы.
Кайит Бей ехал во главе отряда, и Леонардо с удивлением заметил, что он ещё больше похудел, словно пустыня, солнце и битвы обтесали его. Однако ещё больше Леонардо удивился, увидев своего давнего друга Америго Веспуччи. Его узкое нежное лицо потемнело и огрубело; солнце выбелило его брови и высветлило волосы. Он был одет как араб, и это его, похоже, устраивало. Выглядел он здоровым и крепким, совсем не похожим на щёголя, каким Леонардо знал его во Флоренции.
Как и тот бедуин, что сидел на большом верблюде бок о бок с Америго.
Сандро Боттичелли потерял свою полноту и приобрёл бороду. Он был чёрен, как нубиец.
Леонардо мгновенно узнал его.
- Пузырёк! - вскрикнул он и бросился к нему. Сандро тронул своего верблюда бамбуковой палочкой и сказал: "Ikh", что означало: "На колени". Верблюд подогнул передние ноги и наклонился - и тогда Сандро соскользнул с седла и безо всяких церемоний - калиф насмешливо смотрел на него, явно развлекаясь, - стиснул Леонардо в своих медвежьих объятьях, прошептав ему на ухо:
- Есть новости.
Глава 22
БЕЛЫЙ БАРАН
Стоит, однако, пожалеть, что иные восточные
государи, величайшие по могуществу и разуму,
не имели историков, дабы запечатлевать их деяния,
поскольку среди султанов Египта и царей Персии
были люди, непревзойдённые в войнах и достойные
сравнения не только с варварскими вождями,
прославленными в сражениях, но также и с великими
полководцами Греции и Рима.
Предисловие Рамузио к Катерино
Разите, разите! Если вы победите, получите
величайшую награду от нашего правителя.
Синан Басса
- Машину, что летела по небу, видел весь Каир, а также те, кто был в рощах, на реке и в пустыне, - сказал Куан калифу, - и все они видели Царя Времён, стоящего в её корзине и глядящего на них с высоты, подобно огненному ангелу.
- Или джинну, - прервал его калиф с довольным видом. Белый верблюд стоял на коленях рядом с ним, словно даже животные понимали, что ему надлежит кланяться.
- Слово распространится быстро, как плывут корабли и скачут кони - слово о том, что Кайит Бей, Правитель Миров, может летать как джинн, - продолжал Куан. - Уверен, что Мехмед и остальные турки очень скоро услышат об этом. - Он говорил неестественно, нараспев, будто читал эпическую поэму; но калиф был доволен и, казалось, откровенно счастлив видеть своего слугу и соратника.
- Разве не услышали они уже - и не увидели - твоего оружия, что убивает во множестве.
На эти слова Кайит Бей, рассмеявшись, кивнул.
- Что до этого - спасибо маэстро Леонардо. Будем надеяться, что труды его потрясут равно наших врагов и наших друзей.
Леонардо вопросительно взглянул на Куана, ожидая объяснений, но калиф сказал:
- Не смотри так удивлённо, маэстро. Ведь не думал же ты, что мы никак не использовали твоих набросков? Скоро ты увидишь плод твоего творения. - Калиф отвернулся.
- О чём он? - спросил Леонардо.
Сандро хотел было ответить, но вмешался Куан:
- Будь терпелив и придержи вопросы.
Коренастый стражник, курд с широким веснушчатым лицом, заплетёнными в косички волосами и крашеными веками, подвёл Куану одного из белых беговых верблюдов, крупное животное с бурыми подпалинами - только у калифа верблюд был крупнее этого. Стражник улыбнулся Куану, тот лишь кивнул в ответ, но было видно, что он доволен и что это животное принадлежит ему. Леонардо подвёл верблюда сам калиф - дар, который Леонардо с благодарностью принял; но, когда он попытался потрепать молодую верблюдицу по морде, та пугливо отскочила.
- Подружись с ней, - сказал калиф. - Она твоя.
Куан подал Леонардо лепёшку, и Леонардо протянул её верблюдице. Та мягко и аккуратно взяла угощение. В этом животном было что-то необычайно человеческое; Леонардо разглядел, что у неё ресницы на верхнем и нижнем веках. Волосы её были как лучшая шерсть.
- Ты знаешь, каковы верблюды? - спросил калиф, явно поддразнивая Леонардо. - Они глупы, вероломны, уродливы, а ненавидеть умеют, как ни одно другое животное. Они платят тебе за доброту, плюя зелёной жвачкой в лицо, а весной бредут по многу миль, чтобы испустить дух в источнике и своими останками осквернить водоём. Они создания шайтана - все, кроме вот этих, что белы, как глаза Аллаха, и ласковы, как мать.
С этими словами он взобрался на своего верблюда, переговорил с Куаном и другими телохранителями, а потом махнул рукой, веля ехать. Стражи, кроме тех, кто остался свернуть ткань летающего шара, последовали за ним. Америго тоже поскакал за калифом, но обернулся и кивнул, давая понять Леонардо, что они ещё поговорят - попозже.
- Едем, - сказал Сандро.
- Я никогда прежде не ездил на таких зверях, - сказал Леонардо.
- Ну так тебе следует научиться. Калиф ездит много, порой до двух сотен миль без остановки, словно не нуждается ни в еде, ни в воде, ни в отдыхе. Он сам такой, как его верблюды... Смотри, я покажу, что делать.
- Пузырёк, - сказал Леонардо. - Как тебя занесло сюда?
- Сперва позволь помочь тебе сесть на твоего скакуна.
- Что у тебя за новости? Я должен знать и ждать не могу. Увидеть тебя здесь - это как... как чудо.
- He такое уж и чудо, - хмыкнул Сандро. - Чудо произойдёт, если ты, не умея управлять своим скакуном, всё же соберёшься ехать за калифом. Будь внимательнее, и обещаю, я тебе всё расскажу. - Он оглянулся на стражников, которые разрезали оболочку шара и теперь грузили её на верблюдов. - Они сейчас отправятся, а мы не можем позволить себе потерять караван из виду - одним нам долго в этих местах не прожить.
- Караван?
- Сам увидишь. - И Сандро показал ему, как заставить верблюда опуститься на колени. Леонардо вскарабкался в седло - обыкновенную деревянную раму, накрытую ковриком - и по совету Сандро зацепился ногой за переднюю луку. К задней луке были привязаны мех с водой, одежда и меч в импровизированных ножнах из полотна - ещё один дар калифа? У Леонардо голова пошла кругом, когда его верблюдица поднялась во весь рост - сперва на передние, потом на задние ноги - едва не выбросив при этом Леонардо из седла. На шаре он чувствовал себя в большей безопасности - и куда менее странно.
Потом Сандро тоже взобрался на своего верблюда, который испустил душераздирающий, почти человеческий стон.
- Ему не тяжело, - пояснил Сандро, подводя верблюда к Леонардо. - Он частенько вопит просто так, когда я спешиваюсь.
- Что мне теперь делать? - спросил Леонардо; ему чудилось, что он оседлал скалу, которая дышит, колышется и пахнет кипящим молоком. Но тут же он заговорил о другом, потому что терпение его иссякло: - Расскажи же мне свои новости!
- Никколо Макиавелли жив, - сказал Сандро. - Это облегчит твою ношу, милый друг.
- Слава Богу! - воскликнул Леонардо. Радость и облегчение переполнили его - и сменились печалью; он расплакался, как ребёнок, не в силах сдержаться. И одновременно он ощутил страшную усталость, словно это известие истощило все его силы.
- Леонардо, что с тобой?
Леонардо взял себя в руки.
- Где... где ты его видел? И как? Расскажи мне всё, что знаешь!
Пока он говорил, отъехал последний из калифовых стражей; верблюды их были натужены большими тюками ткани.
- Я видел его в Константинополе, - сказал Сандро.
- С ним всё в порядке, он здоров?..
- Он жив, Леонардо. - Сандро указал на отъезжавших стражей. - Нам пора ехать.
Он объяснил Леонардо, как хлопать верблюда по шее палочкой, чтобы указать ему направление, и как регулировать аллюр шенкелями. Верблюды двинулись, и Леонардо показалось, что он вернулся на палубу "Девоты" - ощущение было сродни морской качке.
Чувствовал он себя довольно неуютно, хотя и не видел необходимости цепляться для надёжности за луку седла.
- Сандро...
- Ты хорошо едешь, Леонардо. Калифа это позабавит.
- Позабавит?
- Да, Леонардо, он находит тебя весьма забавным. Вероятно, он прозрел сквозь твою поверхностную серьёзность и напыщенные манеры, - Сандро невиннейше улыбнулся. - Ты знаешь, Лоренцо...
- Лоренцо меня не интересует! - оборвал его Леонардо. - Прекрати играть со мной и рассказывай всё, что знаешь. Ну?!
Сандро смотрел прямо перед собой, словно говорить ему было больно.
- С родственницей калифа, твоей последней наложницей, Блистательная Порта обращается как с почётной гостьей. Она принимала меня точно турецкая королева. - Он помолчал и добавил: - А Никколо в тюрьме Порты, словно убийца или обычный вор. Айше никак не может помочь ему. - Сандро вздохнул, точно избавившись от бремени.
- Хотел бы я знать, сильно ли она старалась.