- У него важные дела. Разве ему сейчас до этого?
Наташа, подумав, снова стала одеваться. Ей пришла мысль о том, что она должна была не Нюшу посылать к Пастухову, а пойти сама. Ведь она более обстоятельно сумела бы рассказать о Хмелеве и о своих подозрениях…
Надежда Васильевна с удивлением смотрела на дочь:
- Ты куда?
- Туда, к ним… Мне надо…
Ермакова подошла к дочери и отобрала у нее пальто.
- Ты рехнулась, Наташка! Ведь сама говорила, что за тобой могут приехать в любую минуту. Если тебя не застанут здесь, начнут искать по всей деревне и могут нарваться на дом, где происходит встреча. Ты же этим все испортишь.
Эти слова матери отрезвили Наташу. В самом деле, ей нельзя появляться там. Она провалит все дело и погубит людей. "Значит, надо ждать". Наташа подошла к окну и стала вслушиваться в завывание ветра. Она так чутко прислушивалась, будто могла сквозь этот неустанный вой услышать голоса тех людей, которые собрались сейчас на западной окраине Сосновки, в маленьком домике у самого леса.
– А почему ты задержалась? - вдруг спросила мать.
- Так… Дел много было, - не сразу ответила Наташа.
Ей не хотелось рассказывать о явке, куда она ходила, о встрече с Хмелевым. Знала, что мать расстроится и начнет уговаривать ее больше не возвращаться в Березовск, не подвергать себя опасности.
Надежда Васильевна больше ни о чем не спрашивала Наташу. Закутавшись в теплую шаль, она дремала на никелированной кровати тети Даши. Та еще с вечера ушла куда-то по заданию командира партизанского отряда и не появлялась до сих пор. Рядом, на русской печке, сладко посапывал во сне шестилетний Андрейка. А Наташа даже не присела. Она то ходила по комнате, то стояла у окна и вслушивалась в звуки ночи, а то вдруг, услышав чьи-то приближающиеся шаги, выбегала на крыльцо и ждала, не откроется ли калитка. Но всякий раз человек, шаги которого она слышала, проходил мимо, и Наташа, поникшая, возвращалась в комнату и снова стояла у окна и ждала, ждала…
В первом часу ночи, когда Наташа уже совсем отчаялась и решила, что Кожин не придет, в окно тихо постучали.
Наташа насторожилась. Она знала, что это не немцы. Те бы не так стучали. Не раздумывая ни секунды, девушка бросилась к двери и широко распахнула ее. Через порог переступил высокий, плечистый человек в маскхалате, с автоматом на груди.
Окинув быстрым взглядом комнату и двух женщин, вошедший спросил, обращаясь к Наташе:
- Вы - Наталья Петровна Ермакова? - и, когда Наташа кивнула, продолжил: - Я от майора Кожина. Здравствуйте. Извините, що так поздно, но есть одно важное дело… Кто у вас в доме?
- Это, моя мама. Больше никого нет. Хозяйка еще не приходила. А вы кто?
- Николай Бандура, командир взвода разведчиков.
- Проходите, садитесь… Вы, наверное, голодны?
- Спасибо, ничего не надо. Скоро уходим…
Надежда Васильевна стояла в стороне. Она с радостью заметила, как повеселела Наташа. Но у нее самой на душе было тревожно. Она боялась, что в дом внезапно нагрянут немцы и… "Господи, какое ужасное время!.." Решив, что гостя надо покормить, Надежда Васильевна вышла в сени.
- Как прошло совещание? - спросила Наташа.
- Хорошо. Договорились обо всем и уже разъехались. Майор хотел сам зайти к вам, но не смог. Вот меня послал. Просил передать вам и маме вашей привет.
- Спасибо… - взволнованно ответила Наташа. - Что еще просил передать майор?
- Ему стало известно, що вы сегодня видели Хмелева…
- Да, видела.
- Где он сейчас? Нам надо найти его. Из-под земля вырыть, а найти.
- Зачем?
- Он предатель. Трудно говорить об этом, но он предал нас. Предал своих товарищей. Из-за него погибли десятки моих однополчан. А он еще жив, гад, еще ходит по земле, дышит воздухом…
Наташу охватил ужас. Ей снова пришлось пережить то, что она пережила во время встречи с Евгением.
- Я должен найти его, - снова услышала она гневный голос Николая. - Такой человек не может жить на свете. Он должен умереть.
- Скажите, Николай, когда Хмелев в ноябре вернулся в полк, он сообщил майору о дате наступления немцев?
- Нет, Наталья Петровна, ведь эти данные вы сообщили через Олега.
- Я просила порознь и того и другого. Я думала, так вернее будет. Если бы один из них погиб в пути, дошел бы другой и передал вам.
- Мы получили сведения только через Олега, а Хмелев об этом не сказал ни слова. А вот что он немцам потом об этом вашем поручении рассказал, это точно.
- Но почему же меня немцы не арестовали?
- Не арестовали, так арестуют. Вам нельзя больше возвращаться в город. Товарыш. майор советует уходить в лес, к партизанам.
"Уходить… С какой бы я радостью ушла к своим!" - подумала девушка, а вслух сказала:
- Нельзя мне уходить отсюда. И Кожин хорошо это знает. Другому человеку надо все начинать сначала, а я… Мне они пока верят.
- Вы уверены в этом?
- Абсолютно. Им не к чему придраться.
В комнату вошла Надежда Васильевна. В ее руках была тарелка с несколькими картошинами, сваренными в мундире, и кусок черного хлеба.
В этот момент распахнулась наружная дверь и на пороге появился Чобот. В белом маскировочном костюме, одетом поверх телогрейки и ватных брюк, он казался огромным. На поясе висели сумка с гранатами и ножевой штык. Автомат Чобот держал наготове - в правой руке.
- Що там случилось? - спросил Бандура.
- С западной окраины сигналят, что в деревню въехала машина.
Бандура еще не успел принять решение, как в дверь вбежал другой разведчик.
- У ворот остановилась легковая машина! - сообщил он.
Наташа побледнела.
- Товарищи военные, вам надо уходить отсюда! - предложила перепуганная Надежда Васильевна.
- Сколько людей в машине? - не ответив Ермаковой, спросил Бандура.
- Двое. Водитель и офицер.
- Это он, Вебер, адъютант Мизенбаха! - воскликнула Наташа.
- Адъютант Мизенбаха? - с какой-то затаенной радостью переспросил Бандура и, обернувшись к Чоботу, приказал: - Офицера пропустить, водителя…
- Ясно, товарищ старшина.
- Только без шума.
- Есть!
Разведчики вышли в сенцы. Надежда Васильевна быстро подошла к двери, накинула крючок и посмотрела на старшину.
- Что вы задумали? Он ведь может выстрелить… Поднимет тревогу.
- Ничего, обойдется.
На крыльце послышались шаги. И тут же кто-то нетерпеливо постучал в дверь.
- В спальню, скорей! - скомандовала Надежда Васильевна, не понимая еще, как намеревается поступить Бандура. - В случае чего выбейте там окно и уходите. Я задержу его.
- Ничего не надо делать, Надежда Васильевна.
Бандура по-прежнему стоял на месте, ждал немца. Наташа схватила его за руку и с силой потащила в соседнюю комнату. Надежда Васильевна подошла к двери, спросила:
- Кто там?
- Обер-лейтенант Вебер! - донесся голос из-за двери. Надежда Васильевна колебалась.
- Открой, мама, все равно от него не отвяжешься, - выйдя из спальни, сказала Наташа.
Ермакова откинула крючок. В комнату вошел разъяренный обер-лейтенант.
- Почему не открывайть?!
- Но ведь сейчас ночь, господин офицер.
- О-о-о!.. Ви есть сердитый женщин. Это есть не карошо! - выпалил Вебер и обернулся к Наташе: - Фройляйн, мне надо поговорить с вами.
- Я вас слушаю.
- Гм-м… но я думаль, мы можем говорить без… без наблюдатель…
- Оставь нас на минуту, мама.
Надежда Васильевна вышла. Наташа вопросительно посмотрела на Вебера.
- Вы сегодня как-то по-особенному смотрите на меня, фройляйн Наташа.
- А как я должна смотреть на вас? - Наташа тоже перешла на немецкий язык.
- Ну, вы сами знаете. Вы даже не пригласили меня сесть.
- Я нездорова, господин Вебер. Если можно, давайте перенесем наш разговор на другой раз.
Это окончательно вывело из себя Вебера. Он не для того пятнадцать километров тащился сюда в такой холод, чтобы уехать ни с чем. Если эта девчонка не сдастся по-хорошему, то он найдет способ заставить ее…
- Нет, черт возьми! Вы меня почти два месяца, как мальчишку, водите за нос. Я приехал за окончательным ответом.
- Я вам уже ответила.
- Не спешите. Подумайте хорошенько, прежде чем дать окончательный ответ. Поверьте честному слову офицера… Я не могу жить без вас.
- Я очень тронута вашим вниманием, но согласиться на ваше предложение не могу.
- Напрасно, - глядя ей в глаза, сквозь зубы процедил Вебер. - Я думал, вы будете посговорчивей, но теперь…
Мне, видно, придется действовать по-другому, и вы, фройляйн, придете ко мне сами, на коленях, со слезами станете молить, по будет уже поздно… На одном из допросов Хмелев, небезызвестный вам, проговорился, что отлично знает вас. Я предвкушаю услышать интересные подробности… Я сам лично допрошу его, вы поняли?
Из спальни вышла Надежда Васильевна и остановилась у порога. Вебер так был увлечен, что даже не заметил ее появления.
- Я прошу вас, господин Вебер, дать мне еще несколько дней на размышление…
- Нет, к черту! - заорал Вебер. - К черту! Вы и так слишком долго думали. Вы…
Обер-лейтенант не договорил. Он услышал какой-то неясный шум в соседней комнате и ринулся было туда.
- Кто там?
На его пути встала бледная, решительная Надежда Васильевна.
- Не пущу туда. Там спальня, - твердо сказала Ермакова.
Наташа в ужасе ждала, чем кончится этот неравный поединок.