Смурная быль
- На выходных у соседей юбилей там отмечали… - кивнула Тимертасовна, шинкуя огурец у раковины.
- И чё? - Сульто поднял глаза от газеты.
- Да ничё. Машину он себе купил. "Форд мандео". И еще там тачка какая-то крутая была, спортивная, они её долго рассматривали. И "Нива" ещё, и корейская эта… "Хундай". Шашлык жрали, бухали. Потом вышли, стали палить по сараю из пистолета. Грохот стоял - жуть. А потом опять бухать сели, и так до утра. А утром тот на спортивной тачке уехал.
- А ты чего, не спала что ли?
Но Тимертасовна не ответила, ибо в этот момент диктор по телевидению приступил к прогнозу погоды.
О пользе витаминов
Прочь, негодные! Светлый дух рок-н-ролла снизошёл на меня. И стал вспоминать я ушедшее, и бояться стал дня грядущего.
И возомнил я себя пророком, а людей вокруг возжелал подчинить воле своей. А кто не хотел подчиняться, того я пиздил жестоко кувалдой по голове.
Но возмездье пришло: гнилая пика угодила мне в брюхо. Склизкая, измазанная ослиным говном пика из заточенного куска арматуры.
Они пронзили меня, как пронзают бетонный раствор.
И жизнь вытекала из меня липким горячим ручьём, и я не мог построить плотину.
А вокруг стояли люди с раздробленными головами - и причёсывались, причёсывались, причёсывались…
А причесавшись, стали пританцовывать:
- Хуй-лю-лю, хуй-лю-лю, хуй-лю-лю…
Смутные воспоминания
Мерцающим сожалением, где-то там, во безумных глубинах души своей, Кузьма любил покойного сына. Но едва ли вялые отголоски эти могли быть услышаны многоковарной судьбой-хозяйкой, крепко удерживающей роковые вожжи.
Кузьма называл это: память о горячей залупе.
Этот намёк носил в себе смутный привкус сексуальности, но всегда приводил в стыд, узнай о нём посторонний.
Кузьму разрывало на части.
Это были одинокие, несчастные части пластов осознания.
Они стремились заставить Кузьму думать, что всё кончено. Что ему больше нельзя, нельзя, нельзя…
Игра на пианино, говорите?
Идеально расслабляет?
Но Кузьма не хотел расслабляться. Кузьма хотел держаться стойко, до самого конца.
А сына… сына жаль, конечно… но да и хуй бы с ним, с сыном…
Гнилой горн
Гнилой горн представляет собой разновидность медузы, но это, как бы сказать… медуза сухопутная. То есть, сухопутный аналог медузы, вот.
Ядовитый гриб, который тихо растёт в прелом ельнике.
Медузы оплетают собой, а грибы подзывают усрачными обещаниями.
Сделать то, сделать это… а ты чего-то другого ждёшь. Ты хочешь из каждой неудавшейся жизни энергию аккумулировать.
И Гнилой Горн помогает тебе в этом.
Хит с таким названием исполняло на балу у полковника Ермоленко "Раскалённое сопло", известная метал-банда из посёлка шахтеров.
Пропавшая микстура
Однажды у отца запершило в горле: покурил, видать, чего-то не того.
Он сидел у окна в деревянном шезлонге, созерцая колыхавшуюся листву, когда до восприятия его дошло наличие противного жжения, намекающего, что не стоило ходить босиком по росе после поднятия тяжестей.
По хорошему надо было отыскать микстуру "Хуй-лю-лю" и незамедлительно ею воспользоваться. Но где искать её теперь?
Дети знали. Но где теперь дети?…
Юля тоже, вот, знала. Но и Юля ушла и уже не вернётся…
О.
А ведь теперь у него есть Наталья.
Наталья, такая сладкая, с узкими пахучими ступнями, с задницей как пара спелых дынь… и губы. Губы её как змеи. Как горячие змеи, смазанные липкой девичьей течкой.
Наталья должна знать, где микстура…
- Наталья!
- Чего тебе? - голос Натальи из разделочного цеха.
- Где у нас микстура "Хуй-лю-лю"?
- Хуй-лю-лю?
- Хуй-лю-лю, хуй-лю-лю.
- Хуй-лю-лю.
- Хуй-лю-лю.
- Хуй-лю-лю.
- Хуй-лю-лю.
- Хуй-лю-лю.
Полотенце
Человек, посвистывая во мраке, отправляется в своё последнее путешествие: толпами бредут люди в огне прожекторов.
Эти толпы пронзают как песочные клинки онемевшую тьму, и просачиваются в толщу времени как смола в асфальт.
Чтоб не рассосалось
Вернуться в прошлое, вон чего захотел.
Это не сойдёт тебе с рук.
В прошлом ты был беззащитен - теперь защищён, - а отказываться от защиты, ой как трудно.
Вернуться в прошлое - это всё равно, что сходить под себя, упившись вусмерть.
Вернуться в прошлое - это потерять в весе и в имени.
Потерять всё, чем дорожишь.
А если собой больше всего дорожишь - и с собою расстаться.
…
(из дневника деревянного человека)
Гибкость и порок
Кузьма упорно занимался йогой. Но не из-за веры в азиатское чудо, а чтобы самому пососать себе хуй. Он видел однажды такое в порнушке. Охуительный мужик: то бабе даст в рот, то сам причмокнет, по очереди. Всей семьёй тогда смотрели. И всей семьёй стали пробовать. И у сына получилось, у рогатого.
Злой с детства
Дьявол щёлкает зубами;
Дьявол видит, Дьявол знает.
Смерть и радость, смех и горе
Возит Дьявол за собою.
Мимо, мимо… стынут скалы
Взгляд туманен, щёки впалы,
Был он с детства очень злым,
А теперь - глотает дым.
Шофёр убежал ногами
- Ну, что, куда дальше поедем-то? Али здесь заночуем? - Руслан Баттерфляй завернул к обочине.
- Лихо ты водишь… - покачал головой Отец. - Решил повыёбываться?
- Ну, почему сразу выёбываться…
- Потому что это - обычный дерзкий выебон: дескать, глядите, какой я! Атас, типа.
- Ребят, я, честное слово, не собирался выёбываться! - Руслан оглядел всех присутствующих потухшим, но твёрдым взглядом.
- Мы верим тебе, - кивнул Кузьма, - но небольшая проверка, всё же, не помешает. Покажи-ка нам свой анальный пирсинг.
- Я не ношу последнее время, - спокойно отозвался Баттерфляй.
- Не носишь?
- Не ношу.
- Не носишь серёжки в жопе?
- Не ношу.
- Ребята, это не настоящий Руслан Баттерфляй, это клон подосланный! - Отец в необычайном оживлении переглянулся с Буратино. - Баттерфляй носил анальный пирсинг, а это - гнида мусорская!
- Да прекрати, что ты… - шикала на него Наталья.
- А, возможно, он прав… ну и что с того? - задумался Пантелеймон.
- Вы предлагаете убить его? - распрямился Кузьма, трогая кобуру под мышкой.
Но было поздно: Руслан Баттерфляй - реальный или подложный - выбранившись, отпихнул сидевшего возле него отца и был таков (на прощанье он рванул, едва не поломав, дверцу).
Не взяли поужинать
- Я не представлял себе, что он такой, когда у него рвёт крышу! - качал головой днём позднее Кузьма, когда они с Натальей уселись за обильно сервированный столик пригородного ресторана.
- Он чудак… - Наталья улыбнулась загадочно, - ранимая душа, выискивающая червей в собственной плоти.
- А не наоборот?
- Что?
- Не плоть ли ищет червей в душе?
Подошли Отец и Пантелеймон.
Деревянный человек остался в машине.
Отрывок из дневника Буратино
И вот тогда, оставшись в багажнике машины, я с особым тщанием призадумался, кто же я для них: тупой истукан, разлагающий души - или ангел, пердящий веселящим газом?
А ведь я пытался - быть им другом.
А они даже не взяли меня в ресторан поужинать.
Из города уезжали вместе, и все вместе подвергались опасности. Так что ж теперь - то порознь? Аль не ко двору пришёлся?
Ну, извините, что не оправдал доверия.
Я - обычная деревянная кукла: меня точат жучки, на меня срут птицы, дворовый пёс может пометить меня, оставленного без присмотра.
И что я могу сделать?
Мстить?
Кому?
Обстоятельствам?
Отец Карло хитёр. Эти прощелыги не понимают, как хитёр он.
Пантелеймон - парнишка себе на уме, но слишком декадент, чтобы рваться в бессмертие.
Кузьма. Странный, неуживчивый. Потерял сына. Свято верит в сказки о золотом ключике. Этот пойдёт до конца. И с отцом в случае чего, повздорит. Но он прост, и легко программируем.
Оба они необходимы мне лишь как ступени ракеты: когда их заряд подойдёт к концу, я скажу им adios - и ступени навсегда исчезнут.
Наталья. Женщина из глубинки, бросившаяся покорять столицу, и достигшая цели - через мужчин её.
И вот они сидят сейчас вчетвером, и уплетают стейки с дешёвым аргентинским красным, а я лежу здесь в машине. Словно узбек какой-нибудь.
А ещё из-за этих кретинов убежал Руслан.
И бабы могут газовать
- А это правда, что тебя зовут Карло? - спросил отца Пантелеймон, когда они мчали по шоссе в Натишиной "импрезе".
- А тебе-то что за интерес? - повернулся Отец.
- Ну, как-то мы должны тебя называть: нам же предстоит долгое путешествие.
- Не такое долгое, как ты думаешь. - Отец с усмешкой раскурил папиросу, дал затянуться Наталье.
- Руслана мы зря прогнали всё же… - загрустил Кузьма, - он реально верил, что есть золотой ключик… в натуре мечтал попасть в волшебный город…
- С пирсингом в жопе? - скривилась Наталья, - ты соображаешь, что говоришь? Пирсинг в жопе делают себе пидоры. А пидорам - не место в волшебном городе! - она надавила педаль газа, которая, мягко прогнувшись в пол, ускорила бричку до 200.