Ссыльных можно назвать неким продолжением жизни Джимми из романа "Группа Коммитментс", который в 1991-м был экранизирован The Commitments ( Обязательства ) режиссёром Аланом Паркером (Жизнь Дэвида Гейла, Стена и пр.)
Содержание:
Глава 1 - Настоящий Слим Шэйди 1
Глава 2 - "Нортсайд - Люкс" 1
Глава 3 - Парики в витрине 2
Глава 4 - Трудолюбивейшая группа 2
Глава 5 - Негус 3
Глава 6 - Закусь 3
Глава 7 - Следы моих слез 4
Глава 8 - Линчеватель 4
Глава 9 - Беженцы Пыльной Лоханки 5
Глава 10 - Смердит подростками 5
Глава 11 - Гражданская война 6
Глава 12 - Задний двор Толстого Ганди 6
Глава 13 - Наркотики и христианство 7
Глава 14 - Дух народа 7
Глава 15 - Я уезжаю, прощай 8
Примечания 8
Родди Дойл
Ссыльные
The Deportees and Other Stories by Roddy Doyle
перевод М. В. Немцова
Глава 1
Настоящий Слим Шэйди
В музыке Джимми Кроллик разбирался. Нормально так в ней шарил. Хаял Моби, не успели его толком полюбить. Однажды в ДАРТе услыхал, как два пацана разговаривают про "Лефтфилд", - так с полным правом нагнулся к ним и сообщил: все это ахинея. И при этом понимал, что совершенно прав. Джимми знал: последний альбом "Рэйдиохед" такая дрянь, что его даже круто хвалить, однако сам не хвалил. Ну уж хренушки. Это выше моды. Хип - хоп, джангл - кантри, биг - бит, свинг - все это Джимми любил и ненавидел. Но ему уже стукнуло тридцать шесть, у него трое короедов, и жене, которая на шестом месяце, медведь на ухо наступил.
Джимми стоял у дверей в ванную и слушал, как она голосит под душем:
- ПРОЩЕНО, А НЕ ЗАБЫТО. ПРОЩЕНО, А НЕ ЗАБЫТО. ПРОЩЕНО, А НЕ…
Он не выдержал:
- Ты это поешь, потому что в голову пришло или потому что нравится?
- Закрой за собой дверь, Слим, - ответила Ифа. - ПРОЩЕНО А НЕ ЗАБЫТО. ПРОЩЕНО…
В доме семьсот тридцать пластинок, и Джимми известно, где они все обитают. Большинство покупал он сам. Двенадцать подарили, а одна уже была в доме, когда они въехали. "Братья по оружию" "Дайр Стрэйтс" - валялась прямо на полу, где Джимми бы ее, блядь, и оставил. А Ифа подобрала.
- Ой, мне она так нравится.
Так и поселилась. Джимми знал, где - вроде как заныкана между блюзом и кислотным джазом. Его подмывало тайком вынести ее из дома и потерять, но он любил Ифу, и жена при нем ни разу эту пластинку не искала. Женаты они были девять лет, и за все время Ифа принесла в дом ровно шесть пластинок - это не считая "Баллад про убийство" Ника Кейва, которые он подарил ей на годовщину.
Но считая саундтрек к "Титанику".
Джимми отказался ставить его в раздел "Звуковые дорожки к фильмам".
- Почему?
- Я назначу ей собственный раздел. - Полное говно.
Она рассмеялась:
- Вот дурилка.
И они трахнулись прямо на кухонном столе под Селин Дион, мчавшую по просторам Атлантики.
И вот Джимми закрыл дверь ванной…
- НЕ ЗАБЫ… ТО…
…и спустился в гостиную. Встал перед теликом.
- Вам кому‑нибудь нравятся "Коррз"?
- Ага!
- Еще чего.
- Кака.
Он зашел на кухню и включил радио. "Легкое ФМ".
- Да еб твою…
Джимми терзал настройку, пока не нашел "Ручные звуки". Так‑то лучше. "Лэмбчоп". "Да здравствует народ". Великолепная музыка, и о ней никто не слыхал. Джимми закрыл кухонную дверь и добавил громкости. За "Лэмбчопом" поставили Сен - Жермена: "Я ХОЧУ, ЧТОБ ВЫ СОБРАЛИСЬ ВМЕСТЕ". И Джимми растянулся на кухонном столе.
Сколько месяцев он уже не бывал на концертах. Месяцев. Раньше‑то ходил все время. Раньше он их устраивал. Рулил бандами - некоторые были просто великими. "Повинности", например. ("Ирландской группы лучше так никогда и не записали" - "д'сайд". "Гавно" - "Нортсайдские Новости".) Или "Наглики". ("Секс и гитары" - "В Дублине". "Гавно" - "Нортсайдские Новости".) Клевое время, когда суток не хватало, когда сон был тратой времени .
А теперь у него дети и спать совсем невозможно. Он вечно просыпается в новой постели. Однажды он даже провел ночь в колыбельке - Махалия, младшенькая, отказалась в ней спать.
- Это не моя удобная постелька. Вот моя удобная постелька, - орала она, показывая на его, блядь, удобную постельку.
Уже перевалило за полночь. Джимми слушал пластинку Маршалла Мэзерза. Тут еще одна беда. Джимми по большей части нравилось такое, куда лепят наклейки о родительском контроле, поэтому приходилось дожидаться, когда уснут дети.
Джимми на цыпочках вошел в спальню.
- ПРОЩЕНО, А НЕ ЗАБЫ… ТО…
Она его ждала. Девять лет женаты, а до сих пор трахаются. Джимми подлез к ее спине и подумал, что́ она заметит раньше - брюхо или стояк. У него копятся фунты - и он не знает отчего. Никогда не ест, вроде, а пинту пропускал сто лет назад… недель, месяцев. Блядь.
- Как там настоящий Слим Шэйди? - спросила Ифа.
- Неплохо, коза, - ответил Джимми. - Зашибись.
- А чего вздыхаем? Ты как вообще?
- Я зашибись. Просто…
- Уй, - сказала она. - Пинается.
Она взяла Джимми за руку и возложила себе на живот. Он дождался следующего ребенкина пинка. И вдруг как‑то сразу обессилел. Скоро припрутся дети, навалятся грудой сверху. Джимми старался не засыпать. Тыц, еб твою, тыц. Он исчез, потом снова проснулся. Тычется? Ткнулся? Не спать, не спать.
- Думаю собрать группу, - сказал Джимми.
- Ох господи, - вздохнула Ифа.
Глава 2
"Нортсайд - Люкс"
Но что за группу? Вот вопрос.
Хотя на самом деле никакой не вопрос.
- Ты пошутил, да? - сказала Ифа, когда Джимми объявил об этом ночью в постели.
Повисла пауза - такая долгая, что младенец ткнулся в ладонь еще дважды, а Джимми пожалел, что вообще раскрыл свою дурацкую пасть.
- Правда? - спросила Ифа.
Вот в чем вопрос.
- Опять пинается, - сказал Джимми. - Левая нога у него будь здоров, а?
- Правда? - переспросила Ифа.
- Ну, - ответил Джимми. - Нет. Неправда.
- Зачем?
- Ну, - сказал Джимми.
Еще пинок.
- Ты ж понимаешь. Мы с музыкой. Сама знаешь.
- Почему теперь? - спросила Ифа.
- На ум взбрело, - ответил Джимми.
- Дурака не включай, Джимми. Почему теперь?
- Когда ты беременна и все такое?
Еще пинок - на сей раз от матери. Не больно, только Джимми ей не сказал.
- Когда у Стиви Уандера жена ходила с пузом, он записывал "Внутренние видения", - сообщил он.
Ифа ничего не ответила. Не пошевельнулась.
Она любила эту пластинку. Ну, по крайней мере, уверяла его, что любит. Учтите, любить музыку с такой же силой, как Джимми, не способен никто. Однажды он встретил Саймона Ле Бона - во всяком случае, этот чувак сказал, что он Саймон Ле Бон, - в "Кафе - ан - Сен", в городе, много лет назад - и ушам своим не поверил, когда Ле Бон не смог припомнить название их первого альбома. Да и пофиг, потому что Джимми все равно собирался ему сказать, что пластинка - параша.
От Ифы тем временем - ни звука.
Джимми поцеловал ее в плечо и пропел:
- ПРОЩЕНО, А НЕ ЗАБЫТО. ПРОЩЕНО…
- Джимми, - сказала Ифа.
- Чего, коза?
- Иди отсюда.
Он забрался на верхнюю койку в комнате у пацанов. Марвин, старший, залег к брату, Джимми - Второму, на нижнюю, а скоро оба перекочуют на кровать Ифы и Джимми. Так бывало каждую ночь. Стало быть, ничего из ряда вон - он просто немножко рано. Но сегодня все иначе, и Джимми это понимал.
Впервые в жизни она его выгнала.
Джимми прислушался. Ему показалось - она плачет. Поди разбери.
Он вообще ничего не слышал. Утром скажет, что пошутил. Вот принесет чаю и скажет. А что, похоже на правду. Не очень‑то и хотелось по новой.
Депрессия случалась у него единственный раз - и длилась пару недель после того, как распались "Повинности". Много лет назад, он еще и с Ифой не познакомился, но саднит до сих пор. Вот он прикидывает первый контракт на пластинку с "Идиёт Рекордз" - и вот они уже лопнули. Бах - и нету, повсюду кровища, ошметки амбиций по всей лавке, ни группы больше, ни пластинки. После он носа наружу много недель не казал, не разговаривал ни с кем, ничего не слушал - особенно соул. У "Нагликов" распад случился не так болезненно. Вокалист Мика Уоллес на полтора года сел в "Маунтджой" за то, что раздел дядюшкин "форд - капри".