- Василий Никитич! Чтобы ты ничего не думал, я тебе скажу: в период твоего отсутствия Клавдия была на безупречной высоте.
- Да не думаю я ничего, - с некоторым уже раздражением отвечал хозяин.
Теперь патефон играл "Брызги шампанского". Баянист подыгрывал и напевал слова, сочиненные на эту музыку под оккупацией:
Новый год, порядки новые,
Колючей проволокой лагерь обнесен,
И на меня глядят глаза суровые,
И смерть голодная подкралась, словно сон…
Под завистливые взгляды девушек капитан Демин танцевал с Нелей.
- Ты мне с первого дня понравилась, - говорил он. - И с каждым днем все больше.
- Я это поняла, - Неля смотрела на него веселыми глазами.
- Когда?
- Утром, когда вы меня к черту послали.
- А-а… Так это ж я для твоей пользы. Но если тебе обидно, могу извиниться.
Инвалид выбрался из-за стола и тоже пошел танцевать. Держа костыль перед собой, словно партнершу, он обнимал его, Поглаживая, прижимал к груди - словом, как мог потешал присутствующих, а сам веселился больше всех.
- А он тоже сапер, лейтенант, на мине подорвался, - рассказывал Демин, танцуя с Нелей. - Осколками был весь прямо нафарширован. Его, конечно, списали вчистую. Я и говорю: ты саратовский, там у вас мои в эвакуации - жена и дочка. Будь другом, отвези им кой-чего, расскажи про меня, успокой. Ну, он и успокоил. Раз пришел, другой пришел, а потом и вовсе остался.
- Откуда вы знаете? - неуверенно спросила Неля. - Может, это так, сплетни.
- Она сама мне написала. Чего, чего, а хитрости в ней никогда не было.
- Горько! Горько! - ни с того ни г сего заорал кто-то из гостей. Клавдия и ее муж поцеловались. Кругом захлопали в ладоши.
- Но, может, у вас еще наладится, - сказала Неля, чтобы что-нибудь сказать.
Демин даже зубами скрипнул:
- А зачем? Не дай бог встречу, не знаю, что с ней сделаю! Аттестат я перевел на дочь и на этом поставил точку.
- Война, - тихо сказала Неля. - Кому руку оторвало, кому ногу. А у вас вот семью.
- Ну, давай спишем на войну, - криво усмехнулся капитан. - Мне от этого легче? Помнишь старшину на станции? Ему руку напрочь оттяпали, а она все равно болит.
Не зная, чем утешить Демина, Неля приподнялась на цыпочки и поцеловала его в чисто выбритую щеку.
Клавдию и ее мужа обняла сзади подвыпившая соседка - та, у которой квартировал Демин со своей командой.
- Васенька! Тебе золотая жена досталась! Так себя держала, так держала! Кого хошь спроси!
Василий стукнул кулаком по столу:
- Да что вы долбите одно и то же?
И талдычат, и талдычат! Клавдия, признавайся, было у тебя что-нибудь? Лучше сразу скажи, я ведь так и так дознаюсь!
Клавдия залилась слезами обиды.
- Васенька, как ты можешь? Как ты только можешь?
- Нет, ты гляди мне в глаза!
Демин и Неля тем временем вышли погулять на пустырь. Сюда слабо доносились шум и музыка. Сено на ночь сгребли в душистые копешки. Было очень соблазнительно посидеть на такой копешке, отдохнуть. Так они и сделали.
- До чего же хорошо! - вздохнула, Неля,
А Демин вдруг обхватил ее за плечи и опрокинул в сено. Она боролась с ним, пытаясь вырваться, но он, навалившись грудью, не пускал и целовал ее шею, щеки, рот.
Только после того как Неля до крови укусила Демина за руку, ей удалось откататься в сторону. Она вскочила на ноги, стряхивая сено с платья:
- Ты что, с ума сошел?
Демин сидел на сене и глядел на нее в полном недоумении:
- Ты ж меня первая поцеловала?
- Ну и что?
- Как это ну и что? Целовала или не целовала?
- Я совсем по-другому. Я просто по-человечески. И никогда, слышите, никогда больше так не делайте!
Не глядя друг на друга, они вернулись квартиру Мухиных. Теперь там плясали русского под баян, без всякого патефона.
В центре внимания были Василий и Клавдия. Счастливо улыбаясь, они вытанцовывали друг перед другом, кружились, притоптывали каблуками. Из своего угла Онезорг смотрел на них, удивляясь перепадам супружеских отношений.
Неля и Демин молча сели на свои места. Капитан украдкой поглядел на укушенную ладонь и спрятал ее под стол. Потом налил себе полстакана и выпил залпом.
Хозяин пошел вприсядку, гости дружно хлопали в такт музыке - и тут громом ударил выстрел, разлетелось вдребезги оконное стекло, отчаянно завизжали женщины. Висевшие над головой Онезорга часы-ходики свалились, рассыпав по полу свои медные кишочки: пуля угодила пряно в них.
На ходу вытаскивая пистолет, Демии вышиб сапогом оконную раму - из нее торчали осколки стекла - и выскочил на улицу. Но на пустыре никого не было. Только валялось на земле одноствольное охотничье ружье.
К месту происшествия уже бежали другие гости.
- Никитинское ружье! - закричал инвалид на костыле. - Сейчас, сейчас! Сейчас я его, бандюгу, сюда доставлю!
И он умчался в темноту. С ним побежали еще двое гостей.
Среди общего смятения только Онезорг неподвижно сидел на своем месте.
- Вы не ранены? Вы не ранены? - спрашивала Неля по-немецки.
Онезорг грустно покачал головой.
- Серегу Никитина ведут! Поймали! - послышалось за разбитым окном.
В дверь вошел сначала Демин, запихивая в кобуру оказавшийся ненужным "ТТ", за ним инвалид с никитинским ружьем, а затем ввели стрелявшего.
Это был мальчик лет двенадцати, щуплый, с лицом, покрытым пятнами зеленки, - от болячек. Он не плакал, не оправдывался, - молча смотрел в пол.
- Ну? Как же тебя казнить, негодяя? - спросил инвалид. - Голову оторвать?
- Надо бы, надо бы, - подтвердили гости. - В человека стрельнул!
- Шут с тобой, беги к матери, - решил инвалид. - А вот ружье твое я предам смертельной казни!
И, ухватив старенькое ружье за ствол, он стукнул его о подоконник так, что отлетел приклад, развалилось цевье.
Кто-то из гостей объяснял Демину с Нелей:
- И ведь додумался: вместо дроби шарикоподшипник заложил. Медведя убить можно!
Клавдия с мужем подсели к Онезоргу - чувствовали себя в ответе за происшедшее.
- У него отца ваши в колодец бросили, - оправдывалась Клавдия. - А подойти никому не дают. Ну, тот кричал, кричал… кричал, кричал, потом утоп… Ферштейн?
Онезорг кивнул, показывая, что понял. Лицо у него было серое, как у тяжелобольного. А Василий, хорошо выпивший, извинялся по-другому: налил немцу полный стакан, поднес.
- Выпей! И закуси! По-нашему, по-русски.
Онезорг пригубил, поставил стакан на стол.
- Что, не привык? За четыре-то года? Ладно, будь здоров, не кашляй! Мы к тебе ничего не имеем, вот пригласили - сиди, кушай наше. Четыре года кушал, еще покушай… В общем, кто старое помянет, тому глаз вон, а кто забудет - тому два… Мы тебя понимаем. Но и ты тоже обязан пас понять!
Беззвучный, но от этого еще более страшный взрыв поднялся к небу столбом огня и черного дыма. Летели по воздуху стулья, кровати, медленно проплыла, раскинув пухлые ручки, девочка с волнистыми золотыми волосами…
Как всегда, Онезорг проснулся на этом месте кошмара. Над ним покачивалось синее небо - подрагивало вместе с подводой, на которой он лежал, укрытый платом. Немец повернулся набок, укрылся с головой и попробовал снова заснуть. На передке телеги сидела женщина в ватнике, курила самокрутку и правила парой худых лошадей. Чемоданы, сумка с инструментом, миноискатели, похожие на сачки, но только без марлевых колпаков - все это имущество тряслось на подводе. А Демин и Неля решили размять ноги, пройтись немного пешком.
Держа в руках туфли, Неля с удовольствием ступала по мягкой теплой пыли босыми ногами. Демин шагал рядом и молчал, только искоса поглядывал на задумчивое Нелино личико. Потом вдруг спросил:
- О чем размышляешь?
- О Рудольфе… Об Онезорге.
- А я об нас с тобой… Правильно ты меня тогда!.. Девушка так и должна. Я тебе больше скажу: если бы у нас вчера случилось, ты бы не услышала то, что сейчас услышишь.
- Виктор, я вас очень прошу: на эту тему…
- Да это совсем другая тема, - перебил Демин нетерпеливо. - Я ночью не спал, думал и пришел к такому решению; давай поженимся.
От неожиданности Неля остановилась. А Демин продолжал серьезно и даже торжественно:
- Понимаю, на некоторые вещи мы с тобой смотрим по-разному, и возраст у тебя другой, и образование другое. Но жизнь покажет, кто прав. А вообще, я думаю, ты будешь хорошей женой. Да и такие, как я, тоже на дороге не валяются.
- Ничего у нас не выйдет, - Неля смотрела в сторону, туда, где луг полого спускался к реке.
Демин взял ее за руку, повернул к себе:
- Обожди! Чего ты так сразу? Я думал, ты умнее… Надо же понимать ситуацию. Конечно, ты девушка симпатичная - не скажу, красавица, но очень симпатичная. Да только сейчас таких симпатичных - пруд пруди, а мужиков не густо. У тебя ж никого на целом свете… Так и будешь загорать одна?
- Посмотрим. Надеюсь, что нет. Есть человек, которого я люблю, и он это знает. Когда он демобилизуется…
Капитан отпустил ее руку.
- Все ясно. Больше мы к этому разговору не вернемся. Как говорится, сапер ошибается только один раз.
…Теперь Неля и Демин сидели на подводе, свесив ноги, и не глядя друг на друга. Онезорг по-прежнему дремал, накрывшись плащом. Их обогнала полуторка, в кузове которой, перекатываясь, тарахтела пустая бочка. С придорожного камня на развилке дорог поднялась старушка, пискнула жалобно: "Родненький, подвези!" Но грузовик, бессовестно пыля, промчался мимо. Старушка снова опустилась на камень. Когда подвода поровнялась с ней, она сказала беззлобно: