Николай Внуков
"СВЕРРЕ" ЗОВЕТ НА ПОМОЩЬ
Повесть
Ежегодно в море в результате различных несчастных случаев погибает до 280 судов и около 200 000 человек.
(Из статистического бюллетеня ЮНЕСКО.)
НОРД-ОСТ, 35 МИЛЬ
4 октября 1963 года в два часа по московскому времени второй радист рыболовного траулера "Быстрый" принял самую спокойную за все сутки вахту. Предстояло только два сеанса связи: с портом приписки Мурманском и с рыболовецкой базой, которая находилась где-то в районе Шпицбергенской банки. Все остальное время можно было слушать хорошую музыку или читать "Золотого теленка", взятого в судовой библиотеке.
Радист закурил, подправил волосы под оголовье наушников и отодвинул шторку иллюминатора.
Ночь была темная и тихая, и только легкое дрожанье пола под ногами да неожиданный всплеск волны за толстым стеклом иллюминатора напоминали о том, что маленький траулер движется среди этой тьмы и что внизу, в жарком и светлом машинном отделении, работает вахта машинистов, а наверху, на закрытом мостике, стоит у колонки машинного телеграфа старший помощник Арсен Гобедашвили.
Радист включил станцию и взглянул на часы. Хронометр показывал два часа одиннадцать минут по московскому времени. Радист слегка усилил громкость приема и начал медленно поворачивать ручку микронастройки приемника. И сразу же стали слышны голоса Земли.
Обрывки музыки, неоконченные разговоры, сотни спешных радиограмм, тысячи позывных летели над темной водой Баренцева моря. В пластмассовых кружочках наушников, перебивая друг друга, пищали слова, составленные из точек и тире.
Радист еще немного усилил громкость приема и прислушался.
- СТ21К… СТ21К… - пело в наушниках тонким комариным голосом.
"Опять этот радиолюбитель из Танжера вышел в эфир. Интересно, с кем он сегодня познакомится? - подумал радист. - Эх, взяться бы сейчас самому за телеграфный ключ да поболтать с кем-нибудь. Спросить, какая у них погода, что за фильмы идут в кино… Жаль, что нельзя вести любительские разговоры при помощи корабельной радиостанции. Сиди, слушай, не мешай другим… Ты на вахте, а они отдыхают. Знакомятся, делятся новостями, после удачной связи посылают друг другу красивые карточки - QSL с видами городов, верблюжьих караванов в желтых песках и белых самолетов над зелеными островами. От карточек пахнет добротной типографской краской и дальними странами, и при взгляде на них кажется, будто во всем мире гремит яркий, нескончаемый праздник…"
- СТ21К… СТ21К… - продолжает выстукивать танжерец.
И вот наконец в тонкий комариный звон врывается басовитое гуденье шмеля:
- СТ21К, СТ21К, я - УА1АЗ. Слышу вас хорошо. Три балла. Готовы ли вы к приему?
- УА1АЗ, УА1АЗ! - радостно отстукивает танжерец. - Я вас понял. К приему готов. Говорите! Говорите!
- Я - Таллин, я - Таллин, - гудит УА1АЗ. - Меня зовут Антс. Передатчик пятнадцать ватт. Антенна диполь. Как слышите?
- УА1АЗ, я понял. Слышимость четыре. Меня зовут Роберт Дрэйк. Передатчик десять ватт. Антенна всенаправленная.
Радист чуть-чуть поворачивает ручку настройки.
Говорит остров Гуам. Какая-то Джин Споук жалуется через полземного шара Ральфу Сильвестру с Гернсея:
- У нас второй месяц ни капли дождя. Носа не высунуть из бунгало. Сижу у передатчика, опустив ноги в ведро с водой…
- Я - Дик Диксон из Окинавы, - вмешиваются в разговор решительные точки и тире. - Джин, ты помешалась на своей погоде. Расскажи о чем-нибудь другом.
- О чем? - тоскливо спрашивает Джин.
Легкий поворот ручки, свист обрезанных радиоволн - и в наушниках громкие, похожие на барабанную дробь слова:
- Мексиканская Гвадалахара. Говорит Луис Морагрега.
- Алло, я тебя слышу, Луис. Три балла. Дэвид Паккард из Манагуа.
- Дэвид, дружище, я уже пять минут пытаюсь связаться с тобой. Если встретишь Монику Росу, передай, что ее брат Грегорио ушел на Галапагосы на экспедиционной яхте "Антей".
"Эти хорошо знают друг друга", - думает радист, прислушиваясь к небрежной и в то же время профессиональной работе ключами. Так работают только любители высокого класса, умеющие за несколько минут установить связь с любым районом земного шара.
- У меня целая гора новостей, Дэвид. Вчера в четырнадцать восемнадцать по Гринвичу удалось принять передачу русского спутника. Записал ее на магнитную ленту. Хочу…
И тут в наушники вошел новый сигнал, быстрый и громкий, как пулеметная очередь. Он состоял всего из трех повторяющихся букв, всего из трех букв, но это были такие буквы, что у радиста захватило дыханье и он весь подался вперед, налегая грудью на выдвижной столик. Рука замерла на ручке настройки.
Но сигнал оборвался так же неожиданно, как и возник, и в наушниках осталось только слабое гудение тока и где-то в невероятной дали чуть слышное потрескивание морзянки.
Радист взглянул на хронометр. Два часа двадцать три минуты.
Он прижал левый наушник ладонью, чтобы лучше слышать, и повернул рукоятку громкости до упора.
Гул усилился, и на фоне этого гула кто-то тягуче выстукивал длинные ряды цифр - сводку погоды.
Радист знал, что такой сигнал никогда не посылается в эфир один раз. Его всегда повторяют. Повторяют до тех пор, пока рука в состоянии лежать на ключе. Он ждал, машинально читая сводку: "Облачность три, осадки двенадцать, ветер шесть…"
Резиновая заглушка наушника отпотела, он слегка сдвинул ее и потянулся за папиросами, и в тот же миг в эфире вспыхнули и понеслись три страшные повторяющиеся буквы:
"SOS - SOS - SOS - SOS - SOS!"
И по той быстроте, о которой выстукивал их неизвестный радист, по тону сигнала, звенящего, как готовая лопнуть струна, было понятно, что это не обычное "просим помощи из-за поломки машины" или "помогите, сели на мель". Это был крик корабля, застигнутого страшной бедой.
- SOS!.. SOS!.. SOS!.. - кричал корабль. - Я - "Сверре"… Я - "Сверре"… 74°12′ северная широта, 25°17′ восточная долгота. Я - "Сверре"… погибли шкипер и почти вся команда… SOS!.. SOS!.. Именем бога помогите… Я - "Сверре"… умоляю, если меня слышите - не медлите… 7… 7… 7… ниже ватерлинии… 7… 7… 7…
…И опять в наушниках только ровное гудение тока. И ночь за медной обоймой иллюминатора. И два часа семнадцать минут на светящемся циферблате хронометра.
Радист осторожно повернул ручку настройки вправо и влево, но эфир молчал. Тогда, сдерживая дрожь в пальцах, он записал радиограмму на бланк и включил внутреннюю переговорную линию.
- Арсен, дорогой! - сказал он в микрофон. - Ты меня слышишь? Разбуди капитана. Нужно аврал. Я только что принял SOS.
Потом он развернул карту и нашел точку с координатами 74°12′ северной широты и 25°17′ восточной долготы.
Она находилась в 35 милях северо-восточнее от курса "Быстрого" в районе Западного Желоба.
"СВЕРРЕ" ИЗ СТАВАНГЕРА
В пять часов тридцать две минуты "Быстрый" вошел в район, где должен был находиться потерпевший аварию корабль. На промысловой карте это место называлось квадратом 2437.
Погода держалась на редкость тихая. Ветра почти не было. Волны лениво облизывали борта траулера.
В ходовой рубке у машинного телеграфа рядом с Арсеном Гобедашвили, глубоко надвинув на голову фуражку с потемневшим крабом и зябко ссутулив плечи, стоял капитан Сорокин. Он вглядывался в темень за ветровым стеклом. Губы капитана были недовольно сжаты, и всем своим видом он как бы говорил: "В такую погоду добрые рыбари работают днем и ночью, а мне эта ночка подкинула "SOS", да и то какое-то дикое…"
На "Быстром" никто не спал. Рыбаки и матросы набились в кают-компанию, в штурманскую, стояли на крыльях открытого мостика, всматриваясь в ночь. Все уже знали о сигнале бедствия, и всем хотелось помочь неизвестному кораблю.
- Подходим к месту, - сказал Гобедашвили и уткнулся лицом в резиновый тубус радиолокатора. Там на экране мерцал, равномерно обходя круг, узкий зеленоватый луч. Иногда он выхватывал из темноты россыпь мелких желто-зеленых звездочек, которые быстро тускнели и гасли, и при следующем обороте луча возникали в другом месте круглого поля. Но это были всего-навсего только верхушки наиболее крупных волн.
Потом на самом краю экрана высветился длинный штрих, четкий, слегка изогнутый, похожий на вытянутую запятую. Он упорно вспыхивал на одном и том же месте, и его ни с чем нельзя было спутать.
- Есть, вижу! - воскликнул старший помощник, щелкая переключателями масштаба. - Расстояние две с половиной мили.
Капитан включил микрофон и вызвал радиста.
- Как связь со "Сверре"?
- Не отвечает, - сказал радист.
- Свяжись с Мурманском. Передай: "Подходим к потерпевшему аварию. Связь установить не удалось". Да, запроси еще, какие суда находятся в ближайших квадратах. Все. Он обернулся к старпому.
- Ума не приложу, что у них там стряслось, почему молчат?
- Две мили два кабельтова, - сказал тот, не отрываясь от локатора. - Через пятнадцать минут все узнаем, Владимир Сергеевич.
Капитан включил палубный динамик и вызвал сигнальщика.
В рубку вошел круглолицый матрос в клеенчатой зюйдвестке.
- Ступай на прожектор, Сидоренко, - распорядился капитан. - Пиши с перерывами в полминуты: "Идем на помощь". Понятно?
- Понял, Владимир Сергеевич.