- Первый тост предлагаю за нашего гостя, знаменитого товарища Млынского, с которым у нас сегодня долгожданная встреча. Ваше здоровье, товарищ полковник!
Млынский чокнулся с теми, кто до него дотянулся, и опустил свой стакан. Высокий удивленно спросил:
- Не хотите пить за свое здоровье?
- Я не пью, - коротко ответил Млынский.
- Обижаете нас, товарищ полковник, - сказал Высокий.
А Занге добавил:
- Это не по-русски.
Млынский усмехнулся, посмотрев на него, и ответил:
-: Не обижайтесь, товарищи, я не пью.
- Вы и за победу не выпьете? - спросил его Колосов.
- Есть русская поговорка: сделал дело - гуляй смело. Разобьем врага, вот тогда и я за победу выпью. А сейчас у нас мало времени. - Млынский, согнав с лица улыбку, продолжил: - Я хотел бы обсудить с вами вопросы первостепенной важности на совершенно трезвую голову. - И он достал из планшета карту.
- Это другое дело, - сказал Высокий и широким жестом сдвинул посуду на край стола.
Из всех присутствующих один Горшков невозмутимо закусывал… Все остальные следили за Млынским с напряженным вниманием.
Развернув перед всеми карту, Млынский встретился взглядом с Охримом. Они как бы хотели предупредить о чем-то друг друга, но оба были вынуждены молчать.
- У меня приказ, - сказал Млынский, - поставить перед каждым отрядом, который действует в полосе предстоящего наступления, конкретную задачу. Вам, товарищи, поручено ударом диверсионных групп накануне наступления закрыть дорогу на юг. - Он показал дорогу на карте. - Мы сейчас обсудим ваши возможности и степень готовности к взрыву мостов и железнодорожного полотна…
- Извините, товарищ полковник, - спросил Занге, - мы должны закрыть дорогу на юг? Это важно…
- Конечно, - прервал его Млынский, - желательно перекрыть движение в обоих направлениях, но главная ваша задача - не. пропустить эшелоны с войсками на юг. Вы ближе других к этой стратегической магистрали. Помощь взрывчаткой и специалистами-подрывниками вам окажут на месте люди из моего отряда…
- Каждый солдат должен понимать свой маневр, учил Суворов, - сказал Занге. - Мы предполагали, что главные события развернутся на центральном участке фронта. Перед нашим отрядом, вероятно, ставят второстепенную задачу…
- Могу вас заверить, - ответил Млынский, - что делу, которое поручено вам, в штабе фронта придается большое значение. Я думаю, главные события назревают как раз на юге, а не в центре, где противник нам готовит ловушку…
Высокий и Занге переглянулись.
В домик вошел лжепартизан и попросил выйти Занге.
Адъютант майор Крюгер пошел в кабинет командующего не вовремя: фон Хорн был без кителя, с закатанным рукавом рубашки. Около него стоял врач со шприцем.
- В чем дело, Крюгер? - сердито спросил фон Хорн.
- Прошу прощения, господин командующий, бригаденфюрер Вольф просит срочно принять его.
- Вы же видите, Крюгер…
- Я предупреждал, однако бригаденфюрер настаивает на немедленной аудиенции.
Фон Хорн кивнул врачу, чтобы тот поскорее сделал укол, и, слегка поморщившись от боли, когда иголка пошла под дряблую кожу, сказал:
- Пусть войдет. И вызовите ко мне начальника разведуправления.
- Слушаюсь, господин командующий!
Вольф вошел сразу же, как только Крюгер скрылся за дверью.
- Хайль Гитлер!
- Хайль, - вяло ответил фон Хорн, опуская рукав рубашки.
Врач поспешно собрал свои инструменты и бесшумно вышел.
- Мышеловка сработала, господин командующий! - сказал торжественно Вольф.
- Что? - взглянул на него фон Хорн.
- Полковник Млынский у нас в руках.
- Полковник?
- Так точно. С недавнего времени он полковник. А в настоящее время - в отряде Кляйна.
- Поздравляю, вы так долго охотились, что он успел стать полковником. Прошу вас, Кемпе, - пригласил он появившегося в дверях моложавого генерала в пенсне и снова обратился к Вольфу: - У нас есть тоже немаловажные новости… Вот, полюбуйтесь. - Он взял из рук Кемпе папку и раскрыл ее.
Это были фотографии эшелонов с техникой, людьми и горючим, фото воинских подразделений на марше, снимки танковых и автоколонн, снимки аэрофоторазведки с воздуха.
- По данным разведки, - продолжал фон Хорн, - русские перебрасывают и сосредоточивают войска на южном фланге нашего фронта, готовя удар в подбрюшье.
- По последним данным, - добавил, высокомерно глядя на Вольфа, Кемпе, - они заканчивают перегруппировку и наступления следует ожидать со дня на день.
- Что это значит, Вольф? - спросил фон Хорн. - Если эти данные соответствуют истине, значит, наша дезинформация с планом "Бисмарк" провалилась, а донесение СД о том, что ни один советский разведчик живым не вышел из зоны Б, просто ложь!.. Но хуже всего, что я не уверен ни в том, ни в другом…
Вольф улыбнулся.
- Господин командующий, судьба нам послала Млынского в самый нужный момент. Занге только что сообщил, что Млынский привез приказ отряду Кляйна помешать переброске наших резервов на юг.
- На юг? Вы уверены, Вольф?
- И кроме того, - продолжал бригаденфюрер, бравируя своей осведомленностью перед Кемпе, - в частной беседе с Кляйном Млынский высказал мнение, что именно на юге развернутся основные события.
- Вольф! - Фон Хорн застегнул последнюю пуговицу кителя. - Это очень серьезно! Вы понимаете, что сейчас нельзя ошибиться?.. - Он подтянул к себе папку с фотографиями. - Трудно поверить в такую удачу…
- Игра, как видите, стоила свеч, - сказал, улыбаясь, Вольф. - Личное присутствие Млынского в отряде Кляйна исключает любые сомнения. Господин командующий, русские готовят главный удар на юге…
- Подождите. Надо во всем как следует разобраться. - Фон Хорн обратился к Кемпе: - Давайте снова проверим ваши данные, Кемпе… Допустим, мы знаем, где они собираются наступать, но мы не знаем когда…
В домик вошел боец отряда Высокого и, обращаясь к Млынскому, сказал:
- Товарищ полковник! Лейтенант Григорьев приказал доложить, что, по сообщению передовых застав, к нашему лагерю двигаются части карателей.
Высокий тут же поднялся.
- Разрешите отдать распоряжение, товарищ полковник. - И продолжал, когда Млынский кивнул: - Колосов и Рукосуев! Немедленно поднимите ваши роты и выведите их на рубежи обороны.
Млынский сказал:
- Я думаю, вы не должны сейчас ввязываться в бой. Приступайте к выполнению задачи, которая поставлена штабом фронта. До сигнала к перекрытию дороги осталось мало времени, дня два…
- Мы примем лишь необходимые меры предосторожности, - ответил Высокий.
А в кабинете фон Хорна бригаденфюрер Вольф только что положил телефонную трубку.
- У нас есть два дня до начала русского наступления, - сказал он командующему.
Фон Хорн молчал.
- Господин командующий, - сказал осторожно Кемпе, - оттягивать переброску на юг наших войск больше нельзя…
Фон Хорн положил сухую руку на папку с фотографиями и тихо сказал:
- Приказываю 3-ю танковую армию вывести из зоны Б и направить на южный участок… Погрузку в эшелоны начать не позднее шестнадцати часов сегодня…
Занге находился у рации. Увидев вошедшего Кляйна, он снял наушники и спросил:
- Ну как полковник?
- Немного нервничает, но, в общем, не подозревает пока ничего…
- Там, - Занге показал на рацию, - никак не могут решить, что с ним делать.
- Вольф не упустит железный крест с дубовыми листьями, - усмехнулся Кляйн.
Фон Хорн сидел за столом и молча смотрел на Вольфа, который ходил закинув за спину руки.
- Млынского следует немедленно доставить сюда, господин командующий, и допросить. Иметь такую возможность и…
Зазвонил телефон. Фон Хорн поднял трубку.
- Слушаю… Так. Благодарю, генерал. Немедленно приступайте к погрузке следующего… - Он опустил телефонную трубку и мягко сказал: - Вольф, в наших руках уже побывали люди Млынского. Даже из старика священника вы не сумели выжать ни слова. Где гарантия, что то же самое не случится с Млынским? Учтите, он опытный разведчик и храбрый солдат.
Вольф промолчал, и фон Хорн продолжил:
- Я разделяю вашу личную ненависть к человеку, который столько времени портит нам кровь, но черт с ним, в конце концов! На карту поставлена наша победа! - Он встал и пошел в глубь кабинета. - Разоблачите отряд штурмбанфюрера Занге… Исчезновение Млынского станет известно, и нам помешают перебросить резервы… Что мы выиграем? Я уверен, он не уйдет от нас… А сейчас все внимание Занге к дороге. Только его отряд в эти короткие сроки обеспечит нам ее безопасность. Первый эшелон танковой армии вышел четверть часа назад…
Лагерь отряда "За Родину". На поляне быстро выстраивается рота "партизан". Дозорные вскакивают в седла и, настегивая коней, скрываются в лесу. Возле домика, в котором разместился штаб отряда, расхаживают парные отряды автоматчиков. Ерофеев снимает с лошади вещевой мешок и окатку, взваливает их па себя. Полищук подходит к своей лошади. К нему обращается Ерофеев:
- Ну, Сашка, мне пора идти, подсоби.
Полищук поправляет ему на плечах тяжелый вещмешок и говорит:
- Будь здоров, Ерофеич!
На поляне звучит голос командира роты:
- Рота, равняйсь, смирно!
Полищук кричит вдогонку старому солдату:
- Ерофеич, ты только рот не разевай!
- И ты не зевай, Сашка. - Ерофеев пошел к домику.
Млынский, внимательно следивший из штаба в окно за тем, что делается во дворе, увидел приближающегося к домику Кляйна и отошел от окна.
В штаб входят Кляйн и Занге-Григорьев. Кляйн, взглянув на Млынского, говорит: