Сам знаешь, сколько с нашими земляками в Москве проблем, а тут еще девушка. Нехотя я пошел к проходной. Думал, сейчас увижу ревущую чеченку. А на ее лице, как мне сперва показалось, какая-то неприятная ухмылка, и держится почти вызывающе, - в общем, вроде нет уныния. И я хотел было сразу же развернуться и уйти, но мимо проходили люди в шубах - минус тридцать на улице, а она в легкой курточке. И только мы поздоровались, даже ритуальных о житье и бытье не успел я спросить, а она сходу:
- Я биолог. В аспирантуру МГУ хочу поступить.
- А какой вуз окончила? - спросил я.
- Чеченский университет.
Я, дурак, в ответ:
- Можешь туда же и возвращаться.
А она:
- Я отличница! - и, видя мою реакцию: - Не надо думать, что чеченский университет и МГУ совсем разные вузы, программа ведь одна.
- Тогда зачем сюда подалась? - я был почти раздражен, а она в ответ:
- Вы ведь знаете, в Чечне развал, а университет ныне - одно название, и аспирантуры там нет.
- А чем я могу помочь? - на чеченском это почти что прощание, а она, голос повысив:
- Я столько лет училась, не пропадать же моим знаниям?
И если бы в этот момент я на ее лице увидел уныние и мольбу, я бы ее на ночь-две устроил бы в общежитии и как-нибудь помог бы вернуться обратно. Однако на ее лице была какая-то улыбка, то ли ухмылка, - что-то вызывающе-надменное, так что мне просто захотелось ее проучить, эту чеченскую дерзновенность поставить на место. Так что на следующий день, не считаясь со своим временем, повел на кафедру "Молекулярной химии", где заведующая - моя хорошая знакомая.
Завел я землячку в кабинет, а сам, чтобы не слышать этого позора, - в коридор, думая, что собеседование продлится минут пять, для приличия - десять. А прошло полчаса - я удивлен. Ну, и академический час позади, - не стерпев, я приоткрыл дверь и только тогда, оказывается, отвлек разговорившихся собеседниц:
- Заходи, заходи, Ломаев, - позвала по фамилии меня заведующая. - Очень хорошая девочка, - так и сказала - "девочка". - Да, вот что. Ваше имя - Урина, конечно же, прекрасно и романтично, как вы перевели - Утренняя Заря, но, простите, по-русски это слово как-то звучит….
- Урина - Аврора, - чуть ли не перебивая вскрикнула землячка.
- Аврора?! - призадумалась заведующая. - А что? Очень красивое имя - Аврора! Я вас поздравляю, Аврора Таусова: для начала вы стажер - исследователь МГУ. А ты, Ломаев, помоги ей с общежитием, пропиской и прочим.
Вот таким образом взвалил я сам себе на шею заботы о ней, ведь у нее ни паспорта, ни денег… а если честно, я тогда был потрясен. И я так не желал помогать, просто заведующая мне была очень близка, а ведь кафедра "Молекулярной химии" - одна из сложнейших в вузе. Думая об этом, - справится или нет, - я через пару недель случайно вновь встретил заведующую, и на мой немой вопрос она дала ответ:
- Упорна, очень упорна; вот только с компьютером у нее большие проблемы, - в Чечне она о них только слышала. Если она с компьютером совладает… А так, ты ей подсоби, Ломаев.
Я и так ей все, что мог, сделал: документы, общежитие, деньги, правда, как она настояла, в долг. А тут, как-то с утра, Аврора у меня в профкоме объявилась, с тем же неунывающим видом, со своей странной улыбкой, и сходу говорит:
- Мне работа нужна.
- Ты работаешь.
- Еще работа: утром, вечером, ночью.
- На жизнь не хватает?
- Хочу компьютер купить и на компьютерные курсы пойти…. Уборщицей могу.
- Уборщицей? - призадумался я. Как раз мы за пьянство уволили одного мужика. - А на улице?
- Куда угодно.
- Снег убирать нелегко, - я лично познал эту работу. - И зарплата - незавидная.
- Мне хватит, - рада она, и как испытание, в том году зима была суровая, снежная.
Как-то задержался я на работе допоздна: снег валит, со свистом пурга до костей прошибает, а вдалеке какая-то тень лопатой скребет.
Я подумал, что она совсем раздетая, а на ней та же легкая курточка - я аж сам съежился.
- Холодно? - спросил я, а она:
- Работа спасает.
В ту ночь я не спал, все думал о ней. Как ей купить хотя бы пальто в подарок? На следующий день обзвонил земляков, по-моему, и ты помог, скинулись.
А она наотрез отказалась деньги брать, говорит, и так много долгов.
Тогда я на свой глаз и вкус купил пальто, занес в ее комнату в общежитии, и она в тот же вечер в этом пальто зашла ко мне на работу - как я угадал размер? - и, как бы в ответ, принесла очень вкусный чеченский тыквенный пирог. И как она умудрилась в условиях общаги его приготовить?
- Она нравилась тебе? - перебил Цанаев.
Ломаев не ответил, только протяжно вздохнул, вновь продолжил рассказ:
- После этого я Аврору долго не видел, а она вновь удивила - вдруг узнал, что уволилась с работы уборщицы. Но мне в то время было не до нее, я готовился к повторной защите кандидатской, мне надо было набрать очень сложный табличный и схематический материал, и кто-то посоветовал наборщицу - Аврору: быстро, грамотно работает и недорого берет.
"Неужели это наша Аврора?" - подумал я.
А это и впрямь она. О деньгах и заикнуться не позволила, а работа - все четко.
Боясь повторного провала, я от всех день защиты скрывал, а она - в зале!.. Конечно, она не при чем - я слабый физик, работа хилая, хотя мне кажется, из-за нее я еще более смущался - вновь прокатили… А ты сам знаешь, - продолжает свой рассказ Ломаев, - если и повторную защиту провалили, то в МГУ практически шансов нет: как на ученом, поставили крест. Но я не хотел сдаваться, работал, хотя, если честно, даже не знал, что я делаю и к чему должен прийти. И я постоянно пытался понять, что же делают остальные: вроде ничего особенного, да я и этого не могу. А тут, гляжу: в сборниках молодых ученых одна за другой стали выходить статьи Авроры Таусовой, и динамика не только в статьях, но и в статусе: стажер - аспирант - ассистент - старший преподаватель. И как-то незаметно годы пролетели; я все тот же профсоюзный клерк, а Аврора явилась ко мне на работу и деньги на стол:
- Спасибо огромное, вы меня так выручили, просто спасли. Я вам так благодарна…. До сих пор вернуть не могла.
- Деньги забери, - почти потребовал я. - Не я один помогал, а многие земляки.
- Я вышла к защите, - как праздник сообщила Аврора, - хочу чистой, без каких-либо долгов быть.
- Это не долг, - возразил я.
- Все равно возьмите, - настаивает она. - Теперь поможете другим.
- Нет, - я ведь тоже упертый.
- Тогда, - Аврора несколько смутилась, задумалась, - если моя защита пройдет, вы с супругой и я пойдем в театр. Я так мечтаю в Большом театре побывать… А то столько лет в Москве, и нигде не была, разве что в библиотеках.
- Хорошо, - согласился я, - только на эти деньги, я думаю, мы не раз в театр сходим.
- Спасибо, - сияла Аврора. - Можно вас на защиту пригласить?
Наверное, по привычке, только я один в диссертационном зале сильно волновался. А защищающаяся Аврора была, как мне показалось, очень уверенной, и это неудивительно: она владела материалом, четко, ясно и лаконично отвечала на все вопросы. Ни одного "шара" против. А один из оппонентов вполне серьезно заявил, что после некоторой доработки эта работа соответствует уровню докторской.
Что касается меня, то я был горд за Аврору и потрясен. И единственно, что мне оставалось - достать билеты в Большой театр, изначально лишь два. А Авроре соврал, что жена приболела.
Если честно, на тот момент я сам в Москве жил уже второй десяток лет, лишь пару раз был в театре, и то по принуждению, - через профком билеты навязывали, а в Большой Аврора пойти заставила.
От Большого, декораций и самой атмосферы я был в некотором шоке, но от оперы стал зевать, а во время антракта, как и все, поторопился в буфет, взял два бокала шампанского с некими мыслями насчет вечера с Авророй. Но она категорически отказалась пить и так жестко пристыдила меня, мол, какой-никакой, а мусульманин, что и я к бокалу еле притронулся; заодно понял, что она недотрога.
Тем не менее, мы еще пару раз ходили в театр. Кстати, от балета уже и я был в восторге, а более - от возможности быть рядом с ней. Однако это продолжалось недолго. В Чечне уже шла война, и она как-то обмолвилась - братья воюют.
Я на это почему-то не обратил особого внимания. И как-то, помню, по весне - погода была прекрасная - она к театру не явилась, и лишь на следующий день я узнал, что Аврора уехала в Грозный - брат погиб.
Вернулась она не скоро, внешне почти не изменилась. Только вот вместо театра стала меня агитировать идти в мечеть, хотя бы на пятничную молитву. Я как-то сумел от этого отказаться, но отказаться от встреч с ней я уже почти не мог. Все искал повода встретиться, а увидимся - я не знаю о чем говорить, разве что о науке и моих неудачных изысканиях. И до того я, видимо, договорился, что она как-то предложила:
- Давай соединим твою физику и мою микробиологию.
На что я предложил иное:
- Давай лучше соединим наши судьбы.
- Вначале только наука, - строго постановила Аврора. - Вы ведь женаты. Дочь…
- Я себя считал всю жизнь самым упорным и трудолюбивым, - продолжал свой рассказ Ломаев. - Однако Аврора - что-то особенное. И главное, у нее все по графику, по плану, все расписано - и никаких отклонений. И где-то через месяц-полтора после начала совместной работы, когда она полностью освоила мой материал, заявила: через год будешь защищаться, заранее подадим заявку, а сейчас публикации, побольше статей.
Честно говоря, я сомневался, а ее требование к труду было почти несносно: я выспаться мечтал, а тут телеграмма - еще один брат погиб.