Однажды Жозеф Пуликен, вернувшись с задания, выбрался из кабины и начал снимать летную куртку, но был остановлен окликом посыльного:
- Получите пакет!
Что бы это значило? Что кроется за размякшей от жары сургучной печатью?
Не спеша капитан отправился на излюбленное место - под крыло истребителя, поудобнее уселся на парашюте, вскрыл конверт.
От первых же слов зарябило в глазах:
"Создается группа истребительной авиации для отправки на русский фронт. Майору Пуликену предписывается заняться ее формированием".
Конечно, Жозефу было приятно получить известие о присвоении очередного воинского звания. Однако его значение меркло перед главным сообщением. Пуликен только на миг представил разницу между огнедышащим зноем и суровой русской зимой - и густо выступавшие капельки пота показались ледяными сосульками.
- Вот так фокус! - воскликнул он, вскакивая. - Из огня да в полымя, как говорил мой сосед Пьер, сражавшийся вместе с русскими в Испании.
Ничего не понявший посыльный неопределенно сдвинул плечами, козырнул, четко повернулся и ушел.
Майор Пуликен как истинный военный понимал, что приказ обсуждению не подлежит: в тот же день сдал все дела своему заместителю и улетел на базу. Был твердо настроен торопить события: не терпелось заняться настоящим боевым делом.
Держа по редким пустынным ориентирам курс на базу, думал: подобрать четырнадцать пилотов, бежавших от вишистов, будет несложно. Добровольцев предостаточно, важно не ошибиться в выборе. Но как-никак в людях он разбирается: у летчика журналиста глаз вдвойне острый.
Приземлившись, Жозеф немедленно представился начальнику базы и тут же попросил личные дела на всех еще никуда не определившихся сограждан-летчиков.
Первой попалась под руку тонкая серая папка с немногими бумагами на имя Марселя Альбера. Уроженец Парижа. Рабочий-металлист завода "Рено". Закончил платные курсы пилотов. Служил в ВВС. Сбил Ме-109 и Хейнкель-111.
"Отлично! - подумал Пуликен и жирно подчеркнул последнюю строку красным карандашом. - Есть боевой опыт. А как Марсель попал сюда?"
Командир формирующейся авиагруппы с интересом углубился в чтение нового документа, из которого явствовало, что Марсель Альбер, Марсель Лефевр и Альбер Дюран на самолетах Девуатин-520 перелетели из вишистской Франции в Англию. Здесь они были приняты генералом де Голлем. В ходе беседы сказали: "Если встанет вопрос о посылке наших летчиков в Россию, не забудьте о нас".
- Великолепная тройка! Настоящие мушкетеры - Атос, Портос и Арамис. Быть бы мне для них д'Артаньяном! Они-то и составят ядро эскадрильи.
Пуликен пригласил всех троих на беседу.
Зашли стройные, поджарые, в шортах, четко представились. Марсель Альбер привлек внимание красивой и аккуратно подстриженной головой, строгими чертами лица, проницательными светлыми глазами. У Марселя Лефевра - лицо продолговатое, крупный нос, широкий рот, слегка оттопыренные уши, Видно, знает цену себе. Альбер Дюран - подвижный, как ртуть: ни секунды спокойно на месте не устоит.
Все трое произвели на Жозефа благоприятное впечатление. Командир сразу же проникся к ним доверием - отпала необходимость во всевозможных уточнениях.
Единство духа рождает единство цели. Эти качества были бесценны для людей, собиравшихся в далекую опасную экспедицию, счастливое возвращение из которой никто не мог гарантировать.
- Вы подходите мне, - сказал Пуликен, - Подскажите, кого еще можно взять в группу?
- Мы рекомендуем, - начал перечислять, загибая пальцы, Марсель Альбер, - Ролана де ля Пуапа, Жозефа Риссо, Ива Бизьена, Ива Майе, Дидье Бегена, Альбера Литольфа, Жана Тюляна, Альбера Прециози, Ноеля Кастелена, Раймона Дервиля, Андре Познански. Наверное, достаточно?
- Вы точно осведомлены, сколько нужно? Откуда знаете всех? - спросил Пуликен, а сам подумал, что эти ребята все уже хорошенько взвесили, обо всем поразмыслили.
- Сюда следовали вместе из Англии. Было время узнать друг друга. У каждого за плечами - целая одиссея, достойная пера Александра Дюма, - ответил Марсель Лефевр.
- И вы можете поручиться за каждого?
- Как за самих себя! - ответила тройка хором.
- Прекрасно. Изучим их дела. Но нам нужны еще врач и переводчики.
- Можем порекомендовать, - засверкал глазами Альбер Дюран. - Меня лично лечил Жорж Лебединский.
- Он что, русский?
- Родился в Киеве. А жил и учился во Франции, Чтобы примкнуть к "Свободной Франции", проделал сюда путь через Португалию, Кубу, Соединенные Штаты Америки.
- Хороший врач?
- Судя по тому, как быстро избавил меня от ангины, - дело знает.
- От ангины? Это уже кое-что. В России нам не избежать простуд. А что он еще может? В технике хоть малость разбирается?
Летчики переглянулись.
- В технике - не знаем, а в игральных картах толк понимает. Вчера обыграл в покер одного местного дельца. Кругленькую сумму положил в банк, - ответил Марсель Альбер.
- Зачем?
- Говорит, после войны собственной клиникой обзаведется.
- Предусмотрительный. Ну, что ж, тем лучше: чтобы самому выжить, будет о нас больше заботиться. Таков фронтовой закон.
- Ваша правда, майор, - подтвердил Альбер Дюран, - Теперь разрешите предложить кандидатуры переводчиков. Тоже следовали с нами.
- Давайте.
- Мишель Шик и Александр Стакович.
- Несомненно, русские.
- Да. Их родители эмигрировали во Францию… Обоих принимал де Голль, выразил им доверие. Оба могут летать на связном "потезе".
- Последнее немаловажно, Пожалуй, подойдут, - подытожил Пуликен.
- Разрешите еще предложить? - обратился Марсель Альбер.
- Пожалуйста.
- В дороге мы познакомились с лейтенантом Жаном де Панжем. Имеет опыт военного штурмана, правда, на истребителях не летал.
- Спасибо. Такой человек тоже нужен. А сейчас, друзья, отправляйтесь к механикам и подберите среди них умелых, энергичных помощников. Нам ведь на каждую машину потребуется три-четыре младших авиаспециалиста. Тут есть над чем поломать голову.
"Мушкетеры" ушли. А Пуликен погрузился в изучение личных дел рекомендованных. Чем внимательнее вчитывался в строки документов, тем более радовался. Десять сбитых фашистских самолетов на счету Альбера Литольфа, числились боевые победы за Роланом де ля Пуапом и Марселем Лефевром, Всего же члены формирующейся группы вогнали в землю 19 воздушных пиратов Гитлера. "Это составит начало традиций эскадрильи, которые предстоит приумножить в бескрайних просторах России", - подумал Жозеф.
Он отдавал себе отчет в том, с какими трудностями придется столкнуться на советско-германском фронте. Сложные условия воюющей страны, суровый климат, по всей вероятности, незнакомые самолеты… Но сознание, что его группе предстоит доселе неведомая миссия, придавало сил, вселяло твердое убеждение в ее исключительной важности, необходимости. Да, в круговороте войны, в которую втянуто множество стран, одна эскадрилья - песчинка в сравнении с масштабами действующих вооруженных сил. Но она - часть сражающейся Франции, носитель высокого духа свободолюбивой нации, не склонившей головы перед немецко-фашистскими оккупантами, Уже одним этим будут оправдываться все тяготы и лишения, все жертвы, приносимые на алтарь победы.
Пуликен раскрыл дело Ролана де ля Пуапа. На маленькой фотографии увидел простое лицо паренька с широким носом - картошкой, А вот объяснение тому, почему и как он примкнул к движению Сопротивления: "В неразберихе, царившей во Франции, казалось, что у нас отняли право воевать за ее независимость". Пуап морем перебрался в Англию. Служил в королевских ВВС, участвовал в боях. Потом ему представилась возможность выбора: летать на штурмовку вражеских объектов с авианосца, базировавшегося в Средиземном море, или отправиться на советско-германский фронт. "Решился на большое русское приключение со снегами и неизвестностью", - объяснял Ролан свой выбор новым друзьям в Раяке. (Какой француз признается в истинных мотивах своего поведения?) На самом же деле он искал настоящих воздушных схваток. Своей шпагой чести Пуап жаждал орудовать в полную силу, а это возможно было только в России, где, твердо верил, никогда не пойдут на компромиссы с захватчиками.
Командир с удовлетворением отложил дело Пуапа к папкам с документами на "мушкетеров" и взялся за новое.
В одном из документов Жозефа Риссо кто-то уже подчеркнул строки: "Я не мог подчиниться наглому завоевателю, поэтому последовал призыву генерала де Голля…"
Правительство Виши приказало поставить все самолеты на "профилактику". О том, чтобы улететь из лагеря предателей французского народа на своей боевой машине, не могло быть и речи, так сильно их охраняли. Тогда Риссо обратил внимание на маленькую стрекозу "Самун", которая по утрам доставляла донесения в штаб, дислоцировавшийся в Оране.
Однажды Риссо с другом Никлосом, выбрав удачный момент, оседлал "Самун" и ускользнул с аэродрома. Правда, добраться до Англии не удалось - из-за нехватки горючего пришлось садиться в Испании прямо на пляж, где обоих беглецов арестовали. Только через полтора месяца с большими мытарствами добрались в Англию. Потом желание действовать, сражаться привело Риссо в Раяк.