Небольшого роста, плотный, седоволосый, он коротко и энергично приветствовал курсантов. Затем начался парад. После недельной подготовки батальоны, чеканя шаг в такт музыке, проходили перед трибуной, поворачивались, перестраивались. Зрители хлопали в ладоши, подбадривали их криками. Подростки маршировали за оградой, подражая курсантам. Адмирал с улыбкой поглядывал на юношей, заиграли улыбки и на доселе суровых лицах инструкторов. Кинокамеры, установленные в кузовах грузовиков по четырем углам плаца, снимали парад для истории.
Вилли четко выполнял все команды, а из головы не выходили мысли о Мэй и штрафных баллах. Его не испугало присутствие адмирала, он твердо решил не допускать никаких ошибок. Марши и торжественное шествие колонн будоражили его, он гордился участием в этом могучем действе. И поклялся самому себе, что станет лучшим курсантом Ферналда.
Музыка смолкла. Бой барабанов возвестил о том, что парад подходит к концу. Курсантам осталось лишь разойтись по корпусам. Оркестр в последний раз заиграл "Якорь поднят". Батальон Вилли направлялся к проволочному ограждению, готовясь к повороту перед уходом с плаца. Вилли поднял глаза и встретился взглядом с Мэй Уинн. Та приникла к ограждению, в черном, отделанном мехом пальто. Она помахала рукой и улыбнулась.
- Я буду с тобой. Твоя взяла! - крикнула Мэй.
- Левое плечо вперед - шагом марш! - гаркнул Роланд Кифер.
В то же мгновение командир батальона Джонсон-Холла, проходящего мимо них, крикнул: "Правое плечо вперед - шагом марш!"
Вилли, не отрывая взгляда от Мэй, словно пораженный громом, выполнил не тот приказ и пошел в противоположную от своего батальона сторону. Мгновением позже его отрезала от своих накатывающаяся колонна Джонсон-Холла. Вилли остановился, поняв, что остался один. Стрекочущие неподалеку кинокамеры, казалось, смотрели только на него.
Он огляделся и, когда последний ряд курсантов Джонсон-Холла прошел мимо него, увидел свой батальон, уходящий в дальний конец плаца. Он мог вернуться в строй лишь пробежав сто ярдов на глазах у адмирала. Но и стоять он не мог. Зрители уже показывали на него пальцем. В отчаянии Вилли нырнул в шеренгу курсантов Джон Джэй-Холла, направляющуюся к своему корпусу, на противоположную относительно Ферналда сторону плаца.
- Какого черта тебе здесь нужно? Проваливай! - прошипел курсант, идущий сзади. Вилли влез в цепочку самых высоких курсантов Джон Джэя, образовав впадину в ровном ряду фуражек. Но деваться ему было некуда. - Выметайся отсюда, маленькая обезьяна, а не то получишь пинка!
Но курсанты уже миновали ворота. Вилли обернулся.
- Послушай, приятель, я и так иду ко дну. Я оторвался от своего батальона. Ты хочешь, чтобы меня вышибли?
Курсант промолчал. Они вошли в Джон Джэй-Холл. С криками и смехом курсанты разошлись по лестницам. Вилли остался в вестибюле. Выждав пятнадцать минут, он набрался смелости и пошел к единственной, оставшейся незапертой двери, охраняемой часовым.
- Стой! Кто идет!
Вилли отдал честь часовому, широкоплечему курсанту с желтой повязкой на рукаве. В нескольких футах от двери за столом сидел энсин и проверял контрольные работы.
- Курсант Виллис Севард Кейт, из Ферналда, по официальному делу.
- Какому именно?
- Розыск потерянной инвентаризационной карточки на ружье.
Часовой проглядел висящий рядом с ним список.
- Вы здесь не записаны, Кейт.
- Я пришел сразу же после парада. Извините.
- Покажите пропуск.
Ловушка захлопнулась. Вилли проклял флотскую скрупулезность. Он достал бумажник и показал часовому фотографию Мэй Уинн, улыбающуюся и машущую рукой с карусельной лошадки.
- Все из-за нее, дружище, - прошептал он. - От вас зависит, отчислят меня или нет.
Глаза часового изумленно раскрылись. Стрельнув взглядом на энсина, он отдал честь.
- Проходите, Кейт.
- Есть, сэр. - Вилли отдал честь и вырвался на солнечный свет сквозь единственную брешь, которую не могли закрыть никакие уставы: солидарность замордованных нижних чинов.
В Ферналд он мог попасть тремя путями: через плац, у всех на виду, по улицам, где его мог остановить патруль, и по усыпанной гравием дорожке вдоль плаца, проходящей мимо библиотеки. Вилли выбрал дорожку и скоро оказался среди курсантов Ферналда, собиравших складные стулья, на которых сидела адмиральская свита во время парада. Он подумал, а не смешаться ли ему с ними, но они были в рабочих робах и бросали на него испуганные взгляды, значения которых Вилли не понял. И поспешил дальше. Дорожка вела прямо в Ферналд.
- Курсант Кейт, если не ошибаюсь?
Вилли в ужасе обернулся. Энсин Брэйн, скрытый гранитной колонной у входа в библиотеку, сидел на складном желтом стуле и курил. Затем бросил сигарету на землю, растоптал носком и встал.
- Объясните, курсант Кейт, почему вы находитесь вне вашей комнаты, одеты не по форме и болтаетесь по территории во время занятий?
Сердце Вилли упало.
- Мне нечего сказать, сэр.
- "Нечего сказать, сэр". Прекрасный ответ, курсант Кейт. Абсолютно ясный, но совершенно неприемлемый. - Энсин Брэйн улыбался, как изголодавшийся путник, увидевший куриную ножку. - Курсант Ауэрбах, возьмите командование на себя.
- Есть, сэр.
- А вы пойдете со мной, курсант Кейт.
- Есть, сэр.
В сопровождении энсина Брэйна Вилли без помех вошел в Ферналд-Холл. Они направились к столу дежурного офицера, энсина Экрса. Курсант, стоящий на шканцах, неодобрительно взглянул на Вилли. Слух о штрафных баллах последнего уже разошелся по училищу. А тут новое, ужасное прегрешение. Такое курсанты не хотели видеть и в страшном сне.
- Святая корова, - поднимаясь, воскликнул энсин Экрс. - Неужели опять Кейт?
- Он самый, - кивнул энсин Брэйн. - Наш эталон воинской выучки. Одет не по форме, находился вне училища без увольнительной, использовал время для самоподготовки не по назначению. Объяснений нет.
- Это конец, - выдохнул Экрс.
- Несомненно. Мне его жаль, но не заметить Кейта я не мог.
- Разумеется, - Экрс с любопытством и не без жалости оглядел Вилли. - Вам не нравится морская служба, Кейт?
- Очень нравится, сэр. Просто мне не везет, сэр.
Экрс приподнял фуражку, почесал затылок, с сомнением посмотрел на Брэйна.
- А может, дадим ему пинка, чтобы он разом взлетел на десятый этаж?
- Дежурный офицер - вы, - Брэйн поджал губы. - Два десятка курсантов уже знают об этом. И, по-моему, начальник курса видел его из окна.
Экрс поправил фуражку, вздохнул.
- Да, деваться некуда, Кейт. Пошли.
У двери в кабинет начальника курса они остановились.
- Так что же случилось, Кейт? - тихо спросил Экрс.
В дружеском тоне растворилось различие в званиях двух молодых людей. Вилли внезапно охватило ощущение, что он находится в Зазеркалье. Он же здоров, по-прежнему сияет солнце, в десятке ярдов от Ферналда, на Бродвее, переплет, в который он угодил, сошел бы за шутку. Но он, к несчастью, находился внутри, в Ферналде. Опутанный опереточными законами, он нарушил некоторые из них, и теперь его ждало опереточное наказание. Но этот фарс оказывал непосредственное влияние на реальный мир. То есть вместо того, чтобы, облачившись в синее, пересечь Тихий океан, он, уже в коричневой форме, мог отправиться на другую сторону Атлантического океана. И это обстоятельство не могло не волновать Вилли.
- Какая разница? Благодарю за сочувствие, Экрс.
Энсин понял состояние Вилли.
- Мертон - великодушный человек, - подбодрил он Кейта. - Скажите ему правду. У вас есть шанс. - И он постучал.
Коммандер Мертон, маленького роста, с круглой головой, коротко стриженными волосами и красным лицом, сидел за столом лицом к двери. На столе булькала кофеварка.
- Да, Экрс?
- Сэр… опять курсант Кейт.
Коммандер сурово глянул на Вилли.
- Святой Боже. Что теперь?
Экрс перечислил прегрешения Вилли. Мертон кивнул, отпустил энсина, закрыл дверь и нажал клавишу переговорного устройства.
- Прошу меня не беспокоить до особого указания.
- Есть, сэр, - ответили из приемной.
Коммандер налил чашку кофе.
- Хотите кофе, Кейт?
- Нет, благодарю вас, сэр. - У Вилли подгибались колени.
- Я думаю, вам лучше выпить кофе. Сливки, сахар?
- Без всего, сэр.
- Садитесь.
- Благодарю вас, сэр. - Вежливость испугала Вилли куда больше ярости. В кофе ему привиделся последний ужин приговоренного к смерти.
Коммандер Мертон не спеша пил ароматный напиток. Он был офицером запаса, в мирное время работал в страховой компании, обожал корабли и краткосрочные учебные сборы. Жена часто упрекала его в том, что он тратит на флот слишком много времени. Но война подтвердила его дальновидность. Мертона взяли на действительную службу, и теперь вся семья гордилась тремя нашивками на его рукаве.
- Кейт, - прервал он затянувшееся молчание, - вы ставите меня в неловкое положение. Мне хочется извиниться перед вами за законы военно-морского флота. Сумма штрафных баллов за ваши три новых проступка вкупе с двадцатью пятью баллами, полученными ранее, дает мне право отчислить вас из училища.
- Я знаю, сэр.
- Если только, - коммандер вновь отпил кофе, - вас не побудила к этому экстраординарная, из ряда вон выходящая причина, Кейт. Так что у вас произошло?
Терять было нечего. И Вилли рассказал о ссоре с Мэй Уинн и ее внезапном появлении у ограды. Мертон слушал внимательно. Когда Вилли замолчал, он сложил вместе подушечки пальцев и задумался.
- То есть вы хотите сказать, что из-за девушки временно утратили контроль над собой?
- Да, сэр. Но виноват в этом только я.