По закрытым векам скользило солнце, приглушенное листвой.
— Ты красивая, — наконец заговорил он тем же полным страсти голосом. — И ты моя.
— Да, — вздохнула она. — Я люблю тебя.
Ей не приходило в голову, что она когда-нибудь может думать иначе. Ей не приходило в голову спросить, правду ли он ей сказал. Он избранник ее души. Они никогда не станут лгать друг другу.
— Когда я сюда приезжаю, мне отводят эту комнату.
Ночь, как бывает в тропиках, наступила внезапно. Комнату освещал лишь свет фонарей внизу, во дворе. Но Лейла, и не видя, угадала, кому принадлежит голос говорившего. Карлу Ньюбери.
Когда она вышла из ванной, на мгновение ей показалось, что он в ее номере и обращается к ней. Но оказалось, что он стоит на соседней лоджии, а слова его предназначаются кому-то в глубине его комнаты.
Лейле стало неловко. Получалось, что она невольно подслушивает чужой разговор. Надо как-то дать знать о себе. Но тут Ньюбери заговорил снова:
— Вот уж не ожидал, что эта вульгарная особа сумеет подцепить Данте Росси. Впрочем, когда дело касается секса…
— Неужели зашло так далеко? — воскликнул мужской голос.
— Вы же видели, как они ускользнули сегодня после ланча. — Ньюбери замолчал и шумно глотнул. — А как они вернулись?! Она тайком кралась к черному ходу, а он открыто зашагал к парадному подъезду. Вы же сами мне говорили.
Лейла пришла в ужас, поняв, что в этом отвратительном диалоге речь идет о них с Данте. Она замерла на пороге лоджии, прячась за легкими белыми занавесями.
— Да, они держались за руки, — сообщил невидимый собеседник Карла Ньюбери. — Выходит, он получил ее, едва успев познакомиться. Данте —симпатичный мужчина и женщинам, очевидно, нравится. Но мне он не кажется плейбоем.
— В обычных обстоятельствах он не плейбой. Во всяком случае, когда имеет дело с леди. Но Лейла Коннорс-Ли не леди, несмотря на свой модный вид. Сначала эта дамочка добилась, чтобы ее взяли на работу. Демонстрировала ноги и хлопала длинными ресницами перед Гэвином Блэком. Но он женат и годится ей в отцы. Тогда она пустилась на поиски крупной рыбы. И, похоже, Данте попался на крючок.
— Но он никогда не смешивает бизнес с удовольствием. Его частная жизнь остается частной.
— Да, обычно так. — Послышался стук льдинок о стенки бокала, журчанье наливаемой жидкости. — Но, по-моему, в этом случае рассудительность ему изменила.
— Но он же парень башковитый!
— Мы оба знаем, что, когда дело касается секса, мужчиной движет вовсе не голова. — От смеха Ньюбери у Лейлы мурашки побежали по коже. — Особенно когда секс подносят ему на тарелочке.
Лейла испугалась, что ее стошнит, и зажала ладонью рот. Когда ее взяли, на работу, в первую же неделю стало ясно, что Карл Ньюбери принял новенькую в штыки. Она заняла место, которое он предназначал для своего протеже. Так что ждать от него симпатии не приходилось, но чтобы такая враждебность…
— Ничего не попишешь. — К чести невидимого собеседника, ему не слишком нравился тон разговора. — Если Данте это будет не по вкусу, он сам сумеет положить конец отношениям с нею.
— Только если поймет, как он ошибся. А я не уверен, что поймет. По-моему, Джонни, дружище, нам придется спасать его от самого себя.
— Спасать от самого себя? Каким образом? —Этот Джонни явно начинал нервничать. — Данте хорошо ко мне относится. Не то чтобы я не ценил, Карл, что ты на моей стороне… Но я не хочу давать ему повод сожалеть, что он взял меня на работу.
— Успокойся. Я тоже не собираюсь портить с ним отношения. Нам просто надо быть готовыми вмешаться, когда представится возможность. Вот и все. А это случится, рано или поздно. И тогда ты займешь положенное тебе место, а она останется с носом.
— Ты уверен в этом?
— Абсолютно. Выпьем, дружище, уже поздно.