"Напугала - папе пожалуется. Так твой папа как раз первый..." - "Что "первый"?" - не отставала я.
Гриня понял, что проговорился.
"Ну же! Говори! Иначе водиться с тобой не буду". - "Твой отец первый, кто против, чтобы тебя во все дела посвящать". - "Почему?" - "Старается тебя сберечь! " - "От чего?" - "Ведь в случае провала мы все на каторгу пойдем". - "Ну и что же! Я не боюсь".
Дома я снова попыталась вызвать отца на разговор. Однако, обычно уступчивый, в этот раз он был непоколебим: "У тебя есть партийное поручение, достаточно". - "Вы что-то от меня скрываете". - ,Да, скрываем. Но это требования конспирации. Каждый должен знать только свой участок. Это необходимо на случай провала". - "Думаешь, струшу?" - "Нет, но у охранки есть свои способы дознания. И даже не поймешь, что проговорилась. И вообще, отстань, я хочу, чтобы у меня были внуки".
Я покраснела: "Об этом рано думать!" - "Рано, рано. Вон уже трое против твоих чар не устояли... Смотри, Шурочка!"
Он шутливо погрозил мне пальцем. Меня это рассмешило. Я, конечно, и думать еще не думала о замужестве. Незадолго до этого в "Правде" была помещена забавная история, как одна романтическая девица предложила разыграть" свою руку и сердце. Я вспомнила об этом сейчас.
"Может, ты хочешь, чтобы я предложила разыграть меня на "узелки"?" - спросила я отца шутливо.
Он также в шутливом испуге замахал на меня руками: "Что ты, что ты! Разве они нам ровня? Ты давай мне купеческого сынка, да чтоб первой гильдии". - "Банкира не хочешь?!"
Мы дружно расхохотались...
...Говорят, что если тебе бывает очень весело, это не к добру. Ночью мне приснился страшный сон - будто стою я утром перед трюмо и расчесываю свои волосы. Вдруг в комнату вбегает какой-то мальчишка и подает мне конверт. Я беру его и сразу нащупываю обручальное кольцо. Стыд и отчаяние охватывают меня - суженый отказался от своего слова. Я начинаю плакать сначала тихо, потом навзрыд.
Когда я открываю глаза, они еще полны слез. Слышу громкий, настойчивый стук в дверь, голос отца, чужие голоса, возбужденные и злые. Потом ко мне в спальню заглянул отец: "Сашенька, оденься. У нас жандармы".
Грубые люди в шинелях и сапогах, не церемонясь, переворачивали все вверх дном. Под утро они увели отца, не дав мне с ним попрощаться. Утром пришла заплаканная Полина - ночью арестовали и Гриню. Она же рассказала, что якобы два молодых человека, недавно приехавших в город и работавших на станции, покончили оба самоубийством, не поделив какую-то красавицу. Сердце мое сжалось в смутном предчувствии еще одной беды. Пересилив себя, я отправилась на занятия в школу, но часы шли и никто - ни Гусев, ни Афанасьев - так и не появились. Шли дни. Я ходила то в губернское присутствие, то в судебную палату. Наконец меня направили в жандармское управление. Жандармский офицер был внимателен и любезен, осторожно выспрашивал, кто приходил к отцу, что приносили либо уносили. Однако, убедившись в моем нежелании говорить, стал тих и официален, заявил, что мой отец - опасный государственный преступник и свидание с ним дать не может. Я подала прошение губернатору, и мне все же позволили увидеть отца. Свидание длилось десять минут. Отец осунулся, но улыбался мне по-прежнему нежно. Прощаясь, он сказал: "Сашенька! Слушай меня внимательно - продавай немедленно дом и отправляйся в Петербург на учебу".
Через несколько дней состоялся суд. Шел он при закрытых дверях. Никого, даже родственников, не пустили в зал суда. Меня лишь уведомили, что Новинский Сергей Григорьевич осужден на три года каторжной тюрьмы с последующей ссылкой. Вскоре закрыли и народную школу как рассадник революционной заразы. Я осталась без работы и вынуждена была последовать совету отца".
ЧТО ДЕЛАТЬ ДАЛЬШЕ!
В следующий четверг ребята пришли к Максиму Ивановичу раньше назначенного часа в надежде, что, может быть, он получил какие-либо известия из Зауральска.
Однако, войдя в кабинет, по вопросительному взгляду учителя поняли, что он тоже ждет результатов поездки.
- А где Лариса? - спросил он. - Неужели не приехала? По времени вроде пора... И не звонила даже.
- Домой звонила, - сообщил Андрей. - Но ничего толком не сказала. Обещала вскорости быть.
- Да-а, - разочарованно протянул Максим Иванович. - Неужели пустой билет? Я, честно, очень надеялся на краеведа Ефимова.
- Не нужно было девчонку посылать, - буркнул Борис. - А вообще, раз собрались, давайте делом заниматься. Вот ты, Игорь, говорил, что подбираешь материал по социальным вопросам и по царской полиции.
- Пожалуйста, - встрепенулся Игорь. - В двенадцатом году дело дошло до того, что действующая армия оказалась не только без винтовок, патронов, но и даже... без штанов. И это в канун первой мировой войны. Если разрешите, я вам зачитаю фельетон "Правды" того времени:
- "Где штаны?
До сего времени войска не получили шаровар по сроку 1911 г. ...Шаровар защитного цвета почти нет, но и черных в некоторых частях не хватает для снабжения ими призываемых запасных...
Как хотите, - армия без штанов не может называться "действующей".
М. Меньшиков
"Новое время"
В начале интендантского бытия была крупа. Гречневая, ячная - "толстая" и "тонкая", пшенная, кукурузная...
Во всех видах и смыслах, в виде каши с салом, с "жаренками", с маслом коровьим, с маслом постным - она служила для восстановления солдатских, сил, а в смысле счетов и расчетов с подрядчиками - питала интендантов.
Затем вышли на сцену холст и сукно. Интендантские "холстомеры" проявили большие таланты - изобрели двенадцативершковый аршин, затем перешли на "десятичную" систему, по которой в аршине оказалось только 10 вершков - для ровного счета.
Но в полном блеске интендантский гений развернулся на сапогах.
Солдатские сапоги были лакомым блюдом на роскошных интендантских пирах. На балах интендантские красавицы блистали сапогами с картонными подошвами, - конечно, превращенными в бриллианты и золотые украшения. Солдатскими сапогами расплачивались в ресторанах. И эти же сапоги в невероятном количестве проигрывали в карточных клубах повсеместно, где только были клубы.
Пока солдаты без сапог ходили за тысячи верст бить турка и японца, сапоги совершали недалекие путешествия из амбара подрядчика в интендантский склад и обратно.
Сапоги были в столь большой славе, что сам М. О. Меньшиков из "Нового времени'" взял их под свою патриотическую руку. Чтобы, упаси боже, интендантские склады не осквернились сапогами, поставленными каким-либо "жидовским" поставщиком, М. О. Меньшиков усиленно рекомендовал сдать подряд на них его знакомому Френкелю, который обезопасил бы интендантов от "еврейского засилья".
Это была вершина славы солдатских сапог и интендантской изобретательности.
Но... всему бывает конец. Сначала левая печать, потом даже правая, потом ревизующий сенатор Гарин вытащили всю картину интендантского "патриотизма" за ушко да на солнышко. И оказалось:
крупы нет: не из чего варить солдатскую кашу;
капуста гнилая: щи хотя и можно варить, но тухлые;
холста нет: зимой туда-сюда, но летом не ахти как приятно.
Сукна нет: летом ничего, но зимой отнюдь не способствует.
Сапог нет: результат и зимой и летом плачевный.
Стоит солдатик - на голове "головной убор", в руках ружье... а штаны "3-го сорта".
Однако штаны те частью за ветхостью расползались, частью просто их на всех не хватило.
Увидел это М. О. Меньшиков, и даже его прорвало:
- Как хотите, - сказал он, - мое дело насчет штанов сторона. Только армия без штанов - какая же это "действующая армия"?!"
Все засмеялись. Особенно заливался Андрей:
- Я представляю себе: стоит солдат на часах и без штанов. Ой, не могу. А как в атаку идти? Ха-ха-ха.
Потом он взглянул на часы и заскучал:
- Похоже, что Ларисы не будет. А если так, разрешите зачитать то, что она выписала из газет. Она занималась великосветской хроникой. Причем хронику эту "Правда" давала в пародийном стиле, показывая "свиное рыло" сильных мира сего. Можно, я зачитаю?
- Конечно, конечно! - поддержал Максим Иванович.
- "Дуэль.
Вчера в Гатчине между лейтенантом Жерар де Сукантон и князем ханом Нахичеванским, офицером лейбгвардии Кирасирского ее величества полка, состоялась дуэль на пистолетах. Дуэлянты стреляли на расстоянии 25 шагов. Ранен барон Жерар де Сукантон, пуля попала ему в правый бок и застряла в легком. Причина дуэли - ссора на романтической подкладке".
- Тоже мне - "романтическая подкладка"! - покачал головой Борис. - Просто с жиру бесились. Мужики с голоду пухнут, а эти идиотизмом занимаются.
- Князьям да графьям подражали политические деятели. Чтобы создать себе славу светских людей, тоже дуэли затевали. А стреляться боялись, вот и получался жалкий фарс. Для примера зачитаю:
"Политическая дуэль.
Буржуазная пресса пережила неделю о Гучкове. Сколько разговоров велось по поводу его дуэли с Мясоедовым! До дуэли шло гадание: состоится дуэль или нет, кто секунданты, каковы условия, где место встречи, как чувствует себя А. И. Гучков; повел он бровью при входе в зал думского заседания или нет; зачем он поехал в Москву - прощаться с родными, составлять завещание или сказать последнее "прости" избирателям-октябристам?