Топот множества конских копыт - галопом прямо на нас! Я снял винтовку с предохранителя. Лейтенант щелкнул затвором пистолета. Топот все ближе! Я вскинул винтовку. Впереди все внезапно замерло! Бренчит проволока. Проволочное заграждение перерезают, что ли? В смутной серой мгле не видно ни зги. Они от нас, верно, шагах в пятидесяти. Проволока все бренчит. У меня мурашки бегут по спине. Что же это? Я опускаю винтовку. Лейтенант, согнувшись, пробирается вперед. Мы - следом за ним, с винтовками наизготовку. Лейтенант останавливается, потом крадется дальше. Становится на колени и показывает вперед. Что-то неясное движется впереди. Это стадо. Лейтенант убирает пистолет.
- Да уж, попали впросак! Это стадо, оно терлось о проволочную ограду, а лошади бегали вокруг.
Мы двинулись вправо вдоль ограды. Показались деревья и несколько домов. Нигде ни огонька. Мы подкрались к домам. Прошли несколько шагов меж каменных стен. За ними луг полого спускался вниз. Мы подошли к краю крутого обрыва. Снизу, из глубины, доносился громкий шум. Там повис плотный белый туман.
- Что там - поезд идет? - спросил я.
- Вряд ли здесь еще идут поезда. Верно, это Маас. Только и мне чудно - что-то уж больно громко он шумит. Попробуем-ка спуститься. - Лейтенант стал спускаться ощупью. Склон был усыпан галькой. Лейтенант начал скользить. Я схватил его за руку. Но он все скользил. Тут Цише тоже пришел на подмогу, и мы вместе втащили Фабиана наверх. Он немного дрожал, но не проронил ни слова.
Ища тропу, мы пошли вдоль склона влево. Снова начался подъем. Взобрались на небольшой холм, дальше на три стороны был крутой обрыв. Мы остановились у куста шиповника.
- Ясно одно, - сказал лейтенант, - вниз с воинскими частями не пройдешь. Вот это мы и должны были установить. Отдохнем здесь. Тут поспокойней от разных сюрпризов.
Я расстелил плащ-палатку и уселся на ней с лейтенантом и Цише. Кружка в кармане мундира опрокинулась, и карман стал весь жирный от соуса. Хорошо еще, что я ничего больше туда не клал.
Я разрезал мясо перочинным ножом, и мы съели его втроем. Цише достал хлеб, а Фабиан сваренные вкрутую яйца.
Стало тихонько накрапывать.
- Мы должны остаться здесь до завтра, - сказал лейтенант, - чтобы днем снова осмотреть местность. Но тут чертовски холодно и мокро. Посмотрим, нельзя ли укрыться в деревне.
Ночевать в деревне показалось мне опасным. Бельгийцы, говорят, уже не одного ухлопали ночью. Да к тому же откуда нам было знать, не засел ли уже в деревне неприятель.
Мы подошли к первой усадьбе. Она, словно крепость, была окружена высокой стеной. Ворота стояли настежь. В доме залаяло множество собак. Фабиан оставил двоих из нас у ворот.
- При первой же опасности - стрелять!
Мы прокрались во двор. Чертова темень, а посередине двора - черная куча навоза. Лаяли собаки. Лейтенант нажал на дверную ручку. Дверь на запоре. Лейтенант постучал. В одном из окон появился свет и исчез. Лейтенант три раза постучал в дверь рукояткой пистолета. Удары гулко отдавались в доме. Лаяли собаки. Вспыхнул свет в дальнем окне, потом в другом. Кто-то подошел, шаркая, и отпер дверь. Мы вошли внутрь. Лейтенант отворил дверь напротив. Там стояли двое рослых мужчин и женщина; они молча смотрели на нас.
Лейтенант указал рукой вправо:
- Ищите оружие!
Я видел, как женщина упала ему в ноги, и прошел в комнату направо. Там темно. Иду обратно - за лампой. Женщина обхватила ноги лейтенанта и что-то кричит, не смолкая.
- Нашли что-нибудь? - спросил лейтенант.
- Нет, господин лейтенант, там темно.
- Тогда живей - прочь отсюда!
Мы вышли.
- Придется подыскать что-нибудь другое, - сказал лейтенант, словно про себя.
Да, теперь надо быть начеку! Нам всем еще был памятен тот жуткий двор. А мы куда как неосмотрительно стоим здесь на деревенской улице.
- Что-то там было не так, - сказал Фабиан. - Чего эта женщина так перепугалась?
Мы медленно шли по улице. Вся деревня, казалось, состояла из трех больших дворов. Слева мы обнаружили открытый с трех сторон навес.
- Переночуем здесь, - сказал лейтенант.
Мне это место показалось вроде бы надежным, слева была стена, а остальные стороны открыты.
Мы натащили туда соломы.
- Ренн, вам стоять на посту.
Я накинул на себя плащ-палатку и стал ходить взад-вперед перед сараем.
Как испугалась эта женщина! Как жутко было в том доме! Видать, на то была какая-то причина. Может, прикончили там двух-трех наших? Ведь говорят же, что кое-кто исчез. Неожиданно мелькнула мысль: а лошади? Бельгийские тяжеловозы не бегают так, за здорово живешь, среди ночи. Это были кавалерийские кони.
Я услышал позади себя тихие шаги и обернулся. Это был лейтенант.
- Послушайте, - зашептал он. - Слишком много шума от ваших кованых сапог. Но это неизбежно, когда стоишь на посту. Ступайте-ка лучше под крышу. Будем меняться. Я, пожалуй, сам посторожу: мне все равно не уснуть.
Я с винтовкой в руке лег рядом с Цише. Из-под соломы выпирали какие-то железки, пришлось лечь на них - другого места не было. Как раз под крестцом у меня оказалось что-то вроде болта.
Я лежал. Влажный ветер овевал мне лицо и то тут, то там проникал сквозь плащ-палатку. Я лежал и не мог уснуть. Что-то неладное чудилось мне. И все тянуло осмотреться вокруг. Да боялся попасться на глаза лейтенанту.
Шаги? Я почувствовал чье-то прикосновение и вскочил.
- Будить всех, - шепнул мне лейтенант. В руке у него был пистолет.
Я потряс Цише за плечо. Он поднялся. Шаги уже близко. Я прикинул - больше десяти человек. У нас кто-то храпит во всю. Ремни скрипят при каждом всхрапе. Я толкнул храпуна в бок. Он снова всхрапнул и продолжал спать. Я услышал, как Цише снял винтовку с предохранителя. А те стояли примерно в тридцати шагах от нас - стояли и шептались. А темень - хоть глаз коли. У нас только пятеро готовы к обороне. А те, верно, нас заметили. Понять бы хоть слово!
- Добрый вечер, Рейхард! - крикнул вдруг Фабиан и встал.
- Добрый вечер, - с облегчением крикнули нам в ответ. Это был другой патруль нашего полка.
Офицеры потолковали между собой. Затем патруль Рейхарда ушел вправо.
- Черт побери, - сказал Фабиан. - Мы тут не останемся.
Мы снова двинулись туда, откуда раньше пытались спуститься вниз.
По темному лугу вдруг побежали красноватые блики. Мы обернулись. Горел амбар - то ли на другой стороне Мааса, то ли на нашем берегу, на выдающемся вперед высоком мысу.
Мы уселись на плащ-палатке - опять на той же горке под кустом шиповника. Дождь тихо шумел в траве. По пригорку редкими клочьями стлался туман. Вдали раздались два-три ружейных выстрела. Двое из наших уже снова заснули. Из крыши амбара вырвались языки пламени - слева ярко-алые, справа темно-багровые и дымные. И крыша провалилась внутрь. Высоко взвились искры, длинный язык пламени взлетел к черному небу, сник, и внизу остались маленькие, извивающиеся, беспокойные языки. Взметнув сноп искр, рухнули балки. Пламя потускнело. Дождь перестал. Но от тумана тянуло сыростью. Медленно наступал рассвет. Лейтенант не спал и тревожно шевелился порой. Кто-то проснулся, приподнялся на локте, потер руками глаза. Потом оживился и принялся резать хлеб.
- Нет смысла торчать здесь, - сказал Фабиан. - Туман не скоро рассеется, а нам до десяти нужно попасть в роту.
Мы зашагали к деревне, поднялись на возвышенность. Внизу в лощине насыпали брустверы, устанавливали орудия.
- Что это значит? - сказал Фабиан. - Видно, здесь побывал не только наш патруль? Не могли же они просто так копать.
Мы зашагали по лощине. Вдали на холме появился всадник. Это был наш адъютант.
- Ваша рота следует за мной! Армия идет в наступление!
Битва на Маасе
На возвышенности показалась наша рота, впереди на коне - капитан.
- С добрым утром! - крикнул он. - Сегодня мы заработаем железные кресты или падем смертью храбрых!
Мы встали в голове нашего взвода. Сокровище поглядывал на меня; он был бледный и грязный.
- Как это вы очутились тут? - спросил я.
- Нас подняли ночью по тревоге, - спокойно ответил он.
Мы шли по свекольному полю. Ботва была мокрой от дождя и доходила до колен. Ноги разъезжались на скользкой свекле. Мы подошли к деревне и остановились у сарая, в котором провели ночь. Начало проглядывать солнце. Над головой у нас уже сияло синее небо.
Подскакал капитан, спрыгнул с коня, бросил поводья подбежавшему конюху.
- Мы атакуем, - крикнул он. - Первый и второй взвод наступают, третий остается здесь в моем распоряжении!
"Где же мы переправимся через реку?" - подумал я.
- Первый взвод - рассыпаться в цепь, - скомандовал Фабиан.
Мы пошли вперед и развернулись. Мне пришлось обойти слева зловещий двор. Впереди над туманом уже четко проступал залитый солнцем горный хребет на том берегу. Справа затрещали выстрелы. Мы пришли на полого спускающийся в долину выгон, огороженный колючей проволокой. Справа от нас Фабиан уже поднялся по крутому склону. Луг был усыпан Талькой, а кое-где торчали глыбы камней. Мы перелезли через колючую изгородь.
Здесь, на краю каменного карьера, росла группа высоких, раскидистых деревьев, а за ними в глубине каменоломни мы увидели какое-то строение и еще несколько домов справа и слева. У дороги слева, за лугом, стояла фабрика с красной трубой, а еще дальше были видны воды Мааса. Там, за рекой, в тумане, позолоченный утренним солнцем, вздымался противоположный берег - с домами, садами, горными хребтами и обсаженной деревьями криво идущей вверх улицей.
Оттуда просвистело несколько пуль.
- Туман редеет, - сказал Цише.