- Д-да, сэр. Наверное. Я не знал, что и думать. Я был в полной растерянности. И еще… я испугался.
- Но с чего бы вдруг Дизи стал вам угрожать и требовать, чтобы вы молчали? Кстати, молчали - о чем?
- Не знаю, сэр. Самому непонятно. Может быть, он того и добивался, чтобы я подумал, что записка была от вас.
Лайонз медленно кивнул, переваривая услышанное. А потом вдруг напрягся и тряхнул головой.
- Мне очень не нравится эта история, мистер Москович. Если вы не поверили, что записка была от меня, если вы посчитали, что это - затея Де Андре Маскингама, который хочет заставить вас думать, что-это я украл вашу собаку, это наводит на мысль, что Де Андре Маскингам знает наш с вами секрет. Знает, чем вы занимаетесь на самом деле.
Я всегда говорил, что Лайонз чертовски умен.
Я кивнул, глядя на босса глазами испуганного щенка.
Кивнул очень медленно и серьезно.
- Прошу прощения?
- Он знает.
- Что именно знает? - проговорил Лайонз с нажимом, так что последнее "т" в его фразе было острее, чем кончик чертежной кнопки.
- Знает наш с вами… - Я инстинктивно оглянулся через плечо, чтобы убедиться, что нас никто не подслушивает. - Наш с вами секрет. Что я пишу тексты для Би. - Последнюю фразу я произнес едва различимым шепотом. Лайонз впился в меня взглядом такой убийственной силы, что я бы не удивился, если бы из его глаз неожиданно вырвались лазерные лучи и испепелили бы меня на месте.
- ЧТО? - спросил он тоже шепотом, только это был шепот, который страшнее крика.
- Д-да. Он з-знает.
Ну, все. Пиздец.
Больше я ничего не сказал. Боялся, что если скажу хоть слово, меня грохнут тут же, на месте. И хорошо, если быстро и сразу.
- Какого хрена… Откуда он ЗНАЕТ?
- Я н-не знаю, откуда он знает. Я сам не знал, что он знает. То есть он мне об этом сказал в туалете, в тот вечер…
- До того, как вы на него помочились или после?
- До того.
Лайонз сделал глубокий вдох, закрыл глаза и замер на несколько долгих, мучительно долгих секунд. Потом с шумом выдохнул воздух, и, клянусь, бумаги у него на столе всколыхнулись, словно по комнате прошел сквозняк.
- Сейчас вам надо уйти, мистер Москович. Уведите его, - сказал Лайонз, обращаясь к мрачным белым амбалам, стоявшим у двери. Они подскочили ко мне с двух сторон и схватили меня под локти. Я испугался до полусмерти. - Отвезите его домой. - Они потащили меня к выходу. - Мистер Москович? - окликнул меня Лайонз, когда мы были уже на пороге. - На этот раз я уже не шучу. Сидите тихо, как мышь. Я собираюсь во всем разобраться, и я не хочу, чтобы мне кто-то мешал.
Домой я попал только в десятом часу. Вся квартира была перевернута вверх дном: и гостиная, и спальня. Полицейские постарались не хуже Гомера. Все ящики выдвинуты, матрас сброшен с кровати, одежный шкаф перерыт, одежда разбросана по полу. Когда я увидел опустошенный шкаф в спальне, у меня все похолодело внутри. Я подошел - очень медленно - и заглянул на верхнюю полку, где хранилась коробка с деньгами. Коробки не было.
Я схватился за голову и пару минут простоял, тупо глядя на пустую полку.
В голове смутно забрезжила мысль, что если я собираюсь попасть в бар вовремя, мне надо поторопиться. Все равно я сейчас ничего не сделаю по поводу пропавших денег. Я подумаю об этом потом.
Я по-быстрому принял душ и оделся с рекордной скоростью. В четверть одиннадцатого я уже сидел в такси.
Оставалось надеяться, что Джем все же дождется меня.
Но она меня не дождалась.
Я вломился в "Комнату поцелуев" без четверти одиннадцать. Огляделся, старательно изображая небрежно индифферентный вид, хотя, наверное, со стороны я смотрелся, как маленький мальчик, потерявший родителей в огромном торговом центре: вот он стоит с широко распахнутыми глазами, вертится во все стороны и с надеждой высматривает маму с папой, которые должны быть где-то рядом…
Джем в зале не было.
Я сел у стойки и заказал стопку текилы. Немедленно выпил и попросил повторить. Похлопал себя по карманам. И где мой мобильный?! Кажется, я забыл его дома. Впрочем, разницы не было никакой. Все равно я не знал номер Джем, и она тоже не знала мой номер.
Я сидел, размышлял о событиях прошедшего дня. На самом деле беседа с Лайонзом навела меня на кое-какие интересные мысли. Если записку действительно написал Дизи, то чего он хотел этим добиться? Зачем ему надо, чтобы я решил, что это Лайонз похитил мою собаку? На самом деле все это время я думал, что Дизи просто доебывается до меня в меру своей явной испорченности: пытается отравить мое и без того совершенно безрадостное существование. Мстит за то, что я обоссал его в туалете во время концерта. Но как-то оно нелогично. Тем более при наличии записки. И еще один немаловажный вопрос: кто мог знать о коробке с деньгами? Я про нее никому не рассказывал. Никому.
Как-то все это странно.
Спустя двадцать с чем-то минут и четыре стопки текилы я уже смирился с мыслью, что намеченный праздник жизни не состоится. Таинственная и прекрасная Джем, вероятно, нашла другого несчастного и одинокого мужичка, чтобы скоротать вечерок. Может быть, она так развлекается постоянно. Или не развлекается, а исполняет филантропическую миссию. Добрая щедрая душа, она отдает себя людям, которые остро нуждаются в любви и ласке. Дарит жалким, пришибленным жизнью, унылым поцам, типа меня, мгновения запредельного счастья, о которых они будут помнить всю жизнь.
Эко меня растащило…
Все-таки пить надо меньше.
А потом, на самом пике пронзительного отчаяния, подогретого текилой, я, уже ни на что не надеясь, обернулся к двери и увидел, как Джем входит в бар. Моя прекрасная Джем. Моя сексапильная тайна. Она была просто великолепна (я снова подумал, что в ней есть что-то до боли знакомое, как будто я знал ее раньше). Я смотрел на нее, как завороженный. И все мужчины, сидевшие в баре, тоже смотрели на нее. Мне хотелось кричать на весь зал: "Я ее трахаю. Эту девчонку!" Мужики улыбались, глядя на нее, что-то шептали своим пьяным приятелям и даже украдкой показывали на нее пальцем. Я себя чувствовал этаким жеребцом, неутомимым героем-любовником.
Она приблизилась к стойке и прошла мимо меня. Мы посмотрели друг другу в глаза. Джем сдержанно закусила губу и подмигнула мне, почти незаметно. Но это было так сексуально! Я даже не думал, что можно так соблазнительно подмигивать.
Она села у стойки в двух табуретах от меня. Красавец-бармен, чью фотографию в полуголом виде я наблюдал на рекламном щите по дороге в бар - хотя, может быть, это был и не он, - улыбнулся ей, как старой знакомой, и спросил, что она желает. Я не слышал, что ответила Джем, но явно что-то веселое и остроумное, потому что бармен запрокинул голову и рассмеялся. Потом снял с верхней полки бутылку текилы "Patron" (очень хорошей текилы, замечу в скобках) и налил сразу четыре стопки. Первую стопку Джем опрокинула тут же. Без соли и лайма. Даже не поморщившись. Вторую стопку она поднесла к груди, кивнула бармену, чтобы он взял себе третью, а потом повернулась в мою сторону и указала на меня пальцем, давая понять, что четвертая стопка предназначалась для меня. Изящным плавным движением Джем развернула руку ладонью к себе и поманила меня пальцем: "Иди сюда". Это опять было так соблазнительно и сексуально! Я перебрался на соседний с ней табурет, но, будучи в изрядном подпитии, не проявил должную ловкость и едва не свалился на пол. К счастью, все-таки не свалился. Мы подняли стопки.
- За прекрасную даму, - сказал красавчик-бармен.
- Вот именно, - подтвердил я, ужасно собой недовольный. Мне хотелось сказать что-нибудь умное и изысканное, но ничего умного в голову не приходило. Мы выпили.
Я опять обломался. Второй раз за день. Я повернулся к Джем:
- Знаешь…
Она поднесла палец к моим губам:
- Тсс.
Она опять закусила губу - так соблазнительно, так сексуально! - и мне захотелось сорвать с нее всю одежду. Прямо там, в баре. Немедленно. Она взяла меня за руку, и меня поразило, какие мягкие и нежные у нее руки. У Сью руки грубые, шершавые. Хотя, конечно, ухоженные, с маникюром, но некрасивые, грубые. Руки собачьей массажистки. А руки Джем… это что-то невероятное! Прямо японская мраморная говядина, а не руки!
Джем поднялась с табурета и направилась к выходу, увлекая меня за собой. Я шел молча за ней следом, пылая клокочущей страстью в предвкушении еще одной сказочной ночи.
Тема 15
Клянусь, я проснулся с улыбкой. С довольной, сияющей улыбкой полного и безоговорочного сексуального удовлетворения. Потрясающая девчонка! Просто мечта! Мне хотелось написать о ней песню или хотя бы спеть для нее "У меня под крылами - ветер". Хотелось выйти на улицу, найти подходящее дерево и вырезать на стволе большое сердце с нашими именами внутри. Хотелось обнять ее крепко-крепко и вдохнуть запах ее волос. И я бы, наверное, так и сделал, если бы не одно небольшое "но". Ее не было рядом. Я снова проснулся в постели один. Как в прошлый раз. Джем убежала, пока я спал.
Прямо не девушка, а какой-то Гудини.
Я встал с кровати и пошел в ванную, думая разные мысли и удивленно качая головой. Почему она снова сбежала? Кто знает?! Такой девчонке, как Джем, в голову не залезешь. Впрочем, на данный момент меня больше всего занимало, как бы еще раз залезть к ней в трусы.
Я пописал, умылся, посмотрел в зеркало…
На зеркале висела записка, приклеенная капелькой зубной пасты.
Почему-то мне было страшно ее читать. В голове промелькнула тревожная мысль: "А вдруг это прощальная записка? Вдруг больше уже ничего не будет?!"
Я развернул листок: