- А за то, Чайк, что вы заставили меня снова поверить в человека еще тогда, когда бросились спасать Чезаре… Оставайтесь всегда таким простофилей, Чайк! Это, пожалуй, лучший способ прожить, не желая пустить себе пулю в лоб! - прибавил Блэк, и Чайкину показалось, что безнадежная нота прозвучала в словах капитана.
Через несколько минут вернулся Гаук и доложил капитану, что устроил негра.
- Пожалуй, и тюфяк ему дали?
- То-то, дал.
- И, пожалуй, стакан рому дали?
- И рому дал… И рану перевязал… И уж не сердитесь, капитан: я негра перевел из трюма, чтобы крысы его не пугали.
- Куда?
- В шкиперскую каюту. Там нашлось местечко… И…
- Что еще?
- И, с вашего позволения, сказал ему, что вы его простили, капитан.
- А вам, Гаук, идти бы в пасторы! - весело рассмеялся Блэк.
- Боюсь, капитан, что одним пьяным пастором будет больше в Америке и одним недурным штурманом меньше… Надо играть в карты, имея козырей… А ветер что-то свежеет, капитан! - беспокойно прибавил Гаук.
- Разве?
- Наверное.
- Надеюсь, до шторма будем на месте. Хорошей вахты, Гаук! Разбудите, если увидите огни… А в четыре часа я вас сменю.
И с этими словами Блэк спустился в свою каюту и, заперев ее на ключ, лег на диван.
Тигр устроился около.
ГЛАВА IX
1
К следующему утру ветер засвежел до того, что пришлось взять два рифа у марселей, и то перегруженная "Динора" с трудом поднималась с волны на волну, и верхушки их часто попадали на бак.
Но Блэк, по-видимому, не беспокоился. До Нью-Орлеана оставалось всего шестьдесят миль, и он рассчитывал быть в порте до того времени, как разыграется шторм, который мог бы грозить серьезною опасностью "Диноре".
Успокоился, казалось, и Гаук, стоявший с восьми часов на вахте. Он только особенно внимательно посматривал в бинокль и опытным морским глазом оглядывал рангоуты встречных судов, белевшихся на горизонте. Ни одно из них не возбуждало опасений ни Гаука, ни Блэка.
- Плохо северяне блокируют! - весело усмехнулся он. - Нас раньше прозевали! Теперь крейсеров бояться нечего. Они держатся мористее. Ну, пойду напьюсь кофе, а вы, Гаук, все-таки не зевайте… Да пусть часовые на марсах смотрят в подзорные трубы…
Капитан спустился на палубу и, увидав Чайка, кивнул ему головой и сказал:
- Ну, Чайк, несите свои деньги.
- Они со мной, капитан.
- Так идите ко мне!
Молодой матрос вошел вслед за капитаном в его каюту и, удивленный роскошью ее убранства, осматривал красивую мебель, ковер и стены, увешанные ружьями и фотографиями.
Тигр не ворчал на гостя. Напротив, он соблаговолил даже подойти к нему и, вильнув хвостом, лизнул его руку, после чего улегся на полу.
Блэк между тем открыл железный ящик, в котором Чайк увидел много золота.
- Сколько у вас, Чайк, денег? Сто долларов ровно?
- Сто десять, капитан.
И Чайкин стал вынимать из карманов доллары и разложил их кучками, по десяти долларов в каждой, на круглом большом столе перед диваном.
- Да вы садитесь, Чайк! - пригласил капитан. - Я вас позвал как гостя, а не как матроса!
- Я постою, капитан.
- Как хотите, но удобнее сидеть, и тем более что вы, Чайк, я полагаю, не прочь будете напиться со мною кофе… Что вы на это скажете? Хотите?
- Благодарю вас.
- Да вы не благодарите, а отвечайте, хотите или нет.
- Хочу, капитан.
- Ну, вот это ответ… Эй, бой!
В каюту вошел негр лет пятнадцати.
- Дай нам кофе. Вы с коньяком?
- Нет, капитан.
- Вовсе не пьете?
- Совсем не пью.
- Решительно вы удивительный человек, Чайк, и не будь вы таким доверчивым ротозеем, я сказал бы, что вы наживете деньги. Ну, вот вам банковый билет… Советую вам спрятать его на грудь. Оно будет верней.
И с этими словами капитан подал матросу билет и, взяв со стола сто долларов, положил их в железный ящик и, замкнув его, сел на диван.
- А десять долларов спрячьте. Еще вам за месяц жалованья придется получить от Гаука, - у вас и хватит на переезд во Фриски, если вы в самом деле хотите сделаться фермером… Хотите?..
Но Чайкин не отвечал и смущенно повертывал в руке банковый билет.
- Вы, верно, ошиблись, капитан, - проговорил он, кладя билет на стол, - это билет не в сто, а в пятьсот долларов.
- Я не ошибся, Чайк. Я в деньгах не ошибаюсь, Чайк. Вы можете спокойно взять этот билет и спрятать так, чтобы у вас не вытащили его добрые ребята. Четыреста долларов прошу принять в награду за вашу службу. Вы по совести заслужили их. Лучшего рулевого я не видал.
- Очень вам благодарен, капитан. Дай вам бог всего хорошего! - благодарно и взволнованно проговорил Чайкин.
- Ну, бог едва ли пошлет что-нибудь хорошее такому, как я… А вам, Чайк… наверное, будет в жизни много хорошего. И вот что я вам еще скажу, Чайк. Если вам в Америке - вы ведь простофиля! - плохо придется, если вам нужны будут деньги, - напишите мне. Я вам дам после адрес. Ну, а теперь возьмите свои деньги и давайте пить кофе. И ни слова больше об этом!..
Чайкин благодарно глядел на этого странного человека, наводившего трепет на всех матросов и на него, Чайкина, и теперь казавшегося далеко не таким страшным. И Чайкин никак не мог понять, что это за человек, но чувствовал более, чем понимал, что он находится в какой-то "отчаянности", и пожалел его.
И эту-то невысказанную жалость, вероятно, и прочел Блэк в необыкновенно добром взгляде серых глаз, и от нее и сам Блэк словно почувствовал себя смягченнее и добрее.
И он, видимо заинтересованный Чайкиным, подробно расспрашивал об его прошлой жизни, о службе, о том, как он остался в Америке.
- Еще чашку кофе, Чайк?
- Благодарю. Не хочу…
И Чайкин поднялся с места.
Поднялся и капитан, крепко пожал руку Чайкина и проговорил:
- Письма вам дам, как придем в Нью-Орлеан. Вы в день прихода можете уходить. Разгружать будут негры, и, следовательно, вы не нужны. А чем скорее вы уберетесь с "Диноры", тем лучше… И никому не говорите, что у вас пятьсот долларов.
- Я не скажу.
- А вечером сегодня зайдите ко мне в гостиницу "Юг". Я туда переберусь с брига… Там я вам дам рекомендательные письма. И знаете, Чайк, что надо вам сделать, когда съедете на берег?
- Что, капитан?
- Купить себе новый костюм, а этот выбросить…
Чайкин вышел из капитанской каюты.
Шутка ли сказать - пятьсот долларов! Таких денег он и не думал иметь когда-нибудь, а между тем банковый билет у него в кармане, и он крепко держит его.
А капитан Блэк в отличном расположении духа допивал вторую чашку кофе, заедая его маленькими галетами и предвкушая получку сегодня же крупной суммы за доставленные ружья, как вдруг над его головой раздался звонок.
Это Гаук звал капитана.
В одну минуту он уже был около Гаука, который внимательно смотрел на горизонт в подзорную трубу.
- Что такое? - отрывисто спросил Блэк, взглядывая по тому же направлению, по которому глядел штурман, и не видя ничего невооруженными глазами.
- Подозрительный рангоут, капитан…
- С марсов кричали?
- Нет. Подозрительный, говорю, рангоут… Издали и не отличишь.
- Вы думаете, военное судно?
- А вот посмотрите сами!
И Гаук передал трубу капитану.
Тот так и впился в горизонт. На голубом фоне неба выделялся силуэт трехмачтового судна, одетого во все паруса и шедшего наперерез курса "Диноры".
- Это "Вашингтон"! - дрогнувшим голосом проговорил Блэк, и тень омрачила его лицо.
- "Вашингтон"? - упавшим голосом повторил и Гаук. - Лучший крейсер северян! Уверены ли вы в этом, капитан?
Пораженный неожиданной встречей, Блэк, казалось, не слыхал, что говорит штурман.
Так прошла секунда, другая.
- Я им живой не дамся! - проговорил Блэк. - Вызовите всю команду наверх и будьте готовы к повороту. Будем жарить прямо к берегу и выбросимся на мель. Там "Вашингтон" нас не поймает, если это он.
И с этими словами капитан спустился на палубу и полез на грот-марс.
Несколько минут прошло, а капитан все смотрел в трубу.
Наконец он спустился с марса и поднялся на ют.
- Отдавайте рифы! Попробуем удрать сперва, а если нет…
- Как бы не залило нас волнением, капитан…
- Выбросим часть груза… Живо отдавать рифы!
Через несколько минут рифы были отданы, и "Динора" полетела скорей. Капитан не спускал глаз с судна, которое так напугало его. Теперь уже ясно были видны в трубу три высокие мачты клиперского вооружения. Не было сомнения, что это был знаменитый парусный ходок и вместе с тем имевший сильную паровую машину - клипер "Вашингтон", перехвативший немало судов, направлявшихся к южанам.
Волны начинали захлестывать "Динору" сильнее; "Вашингтон" уже был виден простым глазом. Расстояние между ним и "Динорой" постепенно уменьшалось.
А ветер крепчал.
- Не бросать ли груз?
- Подождите… Еще, может быть, мы успеем добежать раньше до какого-нибудь военного судна южан… И, может быть, "Вашингтон" повернет!.. - говорил Блэк, стараясь утешить себя и не отрывая глаз от красивого "Вашингтона", который, чуть-чуть накренившись, летел тем же курсом наперерез "Диноры".
Прошло еще четверть часа. Расстояние видимо уменьшалось.
- Кидайте часть груза за борт! - наконец приказал капитан, полный злобы, что приходится кидать в воду большие деньги.
Гаук пошел на бак. В скором времени тяжелые ящики полетели за борт.
Облегченная "Динора" понеслась быстрее.
- Сколько выбросили, Гаук?
- Триста…