Остролист, наконец, побежден!
Он склоняется, мелко дрожа,
И, к земле сам собой пригвожден,
Не посмеет поднять мятежа.И, неся свой лазоревый флаг,
На котором пестрят мотыльки,
Словно вышитые от руки, -
Через реку и через овраг
Всепобедно шагнула весна,
И легли ей под ноги цветы.
Милый ветер, она -
Это ты!Это вздохи деревьев густых,
Зеленеющих влажной стеной.
Это перьев твоих золотых
Нежный блеск над природой земной.
Октябрь
Охота
Перевод Ю. Александрова
Ползут белесые туманы.
Деревья желты и багряны.
Покинув зыбкие сучки,
Болтливых листьев язычки
Легли на блеклые поляны;
И, словно в синие врата,
Туда, где в тучах блеск разрыва,
Покинув здешние места,
Шагнуло лето молчаливо, -
Горячее, ушло от нас,
Ища иного приключенья…
И входит осень в должный час,
Влача тяжелый дух гниенья
Подвешенных на пояс птиц,
Несущих ночь на дне глазниц.Входи же, осень молодая,
В свои охотничьи края,
Где мчится ветер, обдавая
Пьянящим запахом зверья! -
Тягучий запах, жирный запах
Бегущих на когтистых лапах
И на копытистых ногах
В полях и стынущих логах!..Под всадниками рвутся кони,
Войдя в жестокий раж погони.
Мелькают пурпур, бархат, шелк,
Несутся гик и свист, и хохот,
И топота ритмичный грохот -
Как будто скачет целый полк.
Все это в отдаленье тонет,
И воздух потрясенный стонет.
Кипит охота вдалеке,
А листья бьются на песке,
Охлестанные ураганом
Нетерпеливых скакунов…
Ты, осень, в исступленье пьяном,
С руками, кровью кабанов
До плеч обрызганными яро
В пылу жестокого угара,
Ты, осень, в бешенстве своем
Как будто заревом пожара
Заполонила окоем!..Внизу, в долине - деревушки,
В которых церковок макушки -
Как разноцветные игрушки,
А площадь - словно кегельбан;
А ветер - словно шарабан,
Плетущийся в пыли дорожной…
Там жизнью тихой, осторожной,
На берегу стоячих вод
Живет безденежный народ.
О нем ты, осень, позабыла -
Ведь участь бедных так уныла!Вперед! И пышный твой кортеж
В цветах убийства пролетает
И длинной молнией блистает,
И запах крови снова свеж,
Хотя дымящиеся лужи
Гниют, не ожидая стужи.
Висят на гривах жеребцов
Клочки порохового дыма.
Охота мчится мимо, мимо,
Туда, где ждет в конце концов
Раздел невиданной добычи -
Неисчислимой крупной дичи.Смеркается в урочный час.
И вот закат уже погас.
Костры пылают на полянах,
И факелы вечерний мрак
Сгоняют в чащу и в овраг.
Огромный лось в глубоких ранах,
Еще живой, стоит в кустах,
Одолевая боль и страх.
Кругом хрипящие собаки
В его и в собственной крови
Готовы к продолженью драки -
Беснуются, как ни зови.Вдали от солнца и свободы
Сейчас он рухнет, гордый зверь,
В своем лесу проживший годы,
Уничтожаемый теперь.
Его рога земли коснутся,
И взгляд его на крик похож,
И зубы в пах ему вопьются,
И в горле повернется нож,
И точка, и конец, и сразу
Настанет в мире тишина,
Как по неслышному приказу
Таинственно водворена.Лишь колокольный стон в долине,
Надтреснутый прощальный звон,
Печалится об исполине,
Упавшем в глубину времен.Устало катится над нами,
Рожденный медью долгий звук,
Летящий над людскими днями,
Над слепотой звериных мук…
Тот звон благословляет осень -
Ее задумчивую просинь,
Зальдевших вод ночную твердь,
И свет, и мрак, и жизнь, и смерть.
Декабрь
Гости
Перевод В. Брюсова
- Откройте, люди, откройте дверь мне!
Стучусь в окно я, стучусь в косяк.
Откройте, люди! Я - зимний ветер,
Из мертвых листьев на мне наряд.- Входи свободно, холодный ветер,
Живи всю зиму в печной трубе;
Тебя мы знаем, тебе мы верим,
Холодный ветер, привет тебе!- Откройте, люди! Я - неустанный,
В неверно-серой одежде дождь.
Я чуть заметен в дали туманной,
На фоне неба и голых рощ.- Входи свободно, дождь неустанный,
Входи, холодный, входи, глухой!
Входите вольно, дождь и туманы,
Есть много трещин в стене сырой.- Откройте, люди, дверные болты,
Откройте, люди! Я - белый снег.
Все листья, ветер, в полях размел ты,
Плащом я скрою их всех, их всех.- Входи свободно под крики вьюги
И лилий белых живой посев
Разбрось щедрее по всей лачуге
До самой печи, о белый снег!Входите смело, снег, дождь и ветер,
Входите, дети седой зимы!
Мы, люди, любим и вас и север
За скорбь, что с вами познали мы!
Города-спруты
Равнина
Перевод Ю. Левина
Равнину мрак объял: овины, нивы
И фермы с остовом изъеденных стропил;
Равнину мрак объял, она давно без сил;
Равнину мертвую ест город молчаливо.Огромною преступною рукой
Машины исполинской и проклятой
Хлеба евангельские смяты,
И смолк испуганно задумчивый оратай,
В ком отражался мир небесный и покой.Ветрам дорогу преградя,
Их загрязнили дым и клочья сажи;
И солнце бедное почти не кажет
Свой лик, истертый струями дождя.Где прежде в золоте вечернем небосвода
Сады и светлые дома лепились вкруг, -
Там простирается на север и на юг
Бескрайность черная - прямоугольные заводы.Там чудище огромное, тупое
Гудит за каменной стеной,
Размеренно хрипит котел ночной,
И скачут жернова, визжа и воя;
Земля бурлит, как будто бродят дрожжи;
Охвачен труд преступной дрожью;
Канава смрадная к реке течет
Мохнатой тиной нечистот;
Стволы, живьем ободранные, в муке
Заламывают руки,
С которых, словно кровь, струится сок;
Крапива и бурьян впиваются в песок
И в мерзость без конца копящихся отбросов;
А вдоль угрюмых рвов, вдоль путевых откосов
Железо ржавое, замасленный цемент
Вздымают в сумерках гниенью монумент.Под тяжкой кровлею, что давит и грохочет,
И дни и ночи
Вдали от солнца, в духоте
Томятся люди в страдной маете:
Обрывки жизней на зубцах металла,
Обрывки тел в решетках западни,
Этаж за этажом, от зала к залу
Одним кружением охвачены они.
Их тусклые глаза - глаза машины,
Их головы гнетет она, их спины;
Их пальцы гибкие, которые спешат,
Стальными пальцами умножены стократ,
Стираются так скоро от напора
Предметов жадных, плотоядных,
Что оставляют постоянно
След ярости на них, кровавый и багряный.О, прежний мирный труд на ниве золотой,
В дни августа среди колосьев хлеба,
И руки светлые над гордой головой,
Простертые к простору неба, -
Туда, где горизонт налился тишиной!О, час полуденный, спокойный и невинный,
Для отдыха сплетавший тень
Среди ветвей, чью лиственную сень
Качали ветерки над солнечной равниной!Как будто пышный сад, раскинулась она,
Безумная от птиц, что гимны распевали,
Высоко залетев в заоблачные дали,
Откуда песня их была едва слышна.Теперь все кончено, и не воспрянуть нивам;
Равнину мрак объял, она без сил:
Развалин прах ее покрыл
Размеренным приливом и отливом.Повсюду черные ограды, шлак, руда,
Да высятся скелетами овины,
И рассекли на половины
Деревню дряхлую стальные поезда.И вещий глас мадонн в лесах исчез,
Среди деревьев замерший устало;
И ветхие святые с пьедестала
Упали в кладези чудес.И всё вокруг, как полые могилы,
Дотла расхищено, осквернено вконец,
И жалуется все, как брошенный мертвец,
Под вереском сырым рыдающий уныло.Увы! Все кончено! Равнина умерла!
Зияют мертвых ферм раскрытые ворота.
Увы! Равнины нет: предсмертною икотой
В последний раз хрипят церквей колокола.
Душа города
Перевод М. Волошина
Во мгле потонули крыши;
Колокольни и шпили скрыты
В дымчато-красных утрах,
Где бродят сигнальные светы.По длинной дуге виадука
Вдоль тусклых и мрачных улиц
Грохочет усталый поезд.
Вдали за домами в порте
Глухо трубит пароход.По улицам душным и скучным,
По набережным, по мостам
Сквозь синий сумрак осенний
Проходят тени и тени -
Толпы живущих там.Воздух дышит нефтью и серой,
Солнце встает раскаленным шаром,
Дух внезапно застигнут
Невозможным и странным.
Ревность к добру иль клубок преступлений, -
Что там мятется средь этих строений,
Там, где над крышами черных кварталов
Тянутся ввысь на последней мете
Башни пилонов, колонны порталов,
Жизнь уводящих к огромной мечте?