Смерть! Я был мертв и воскрес,
Я - манна с небес.
На землю сошел я смиренно
Вернуть заблудших овец.
Я - твой царь и отец,
Я - мир вселенной!"Череп к огню наклоня,
Смерть сидит у огня,
Пьет за стаканом стакан и качается,
Полузакрыв глаза,
Улыбается.У господа гром, а у Смерти коса!
Хочет кто пить, так садись перед ней -
Всех угостит из бутылки своей,
Сколько вздумаешь, пей,
Лишь не проси за детей, за внучат!
Каждый пьет на свой лад.И Смерть пила, пила, пила;
Христос ушел - она не встала,
Подобной дерзостью немало
Смущая жителей села.
Но дни и дни, опять и вновь
(Как будто позабыв о мире),
Сидела Смерть у них в трактире
И в долг пила без счета кровь.Потом, однажды утром, встала,
Худую клячу оседлала;
Ей на спину мешок взвалив,
Поехала в раздолье нив.И к ней из каждой деревушки
Спешили матери-старушки,
Несли ей хлеба и вина,
Чтоб здесь не зажилась она;
Несли ей хлеба и свинины,
Большие с грушами корзины,
А дети роем - весь приход -
Несли ей мед.Смерть странствовала много, много
По всем дорогам,
Уже без гнева и не строго
Оглядывая всех: она
Была пьяна.На ней был рыжий плащ убогий
С блестящей пряжкой на отлет,
И с перьями колпак двурогий,
И сапоги, как для болот.
Ее заезженная кляча,
По грязным рытвинам маяча,
Тащилась медленно вперед.
И толпы шли за ней в тревоге,
Следя, как медлит на дороге
Хмельной и дремлющий костяк,
Ведущий к далям без зазренья
Свой темный ужас. Но не всяк
Мог слышать терпкий запах тленья
И видеть, как под платьем ей
Впивался в сердце рой червей.
Исход
Перевод Э. Линецкой
Взяв кошек, взяв худых собак, -
Бог весть куда, за шагом шаг, -
Во тьму по выбитой дороге
Народ из деревень идет,
Туманом пьян, бурьяном сыт.Народ из деревень, как скопище бродяг,
Глядит в ничто, во мрак,
В бескрайность выбитой дороги.У каждого на жерди белой
Платок с каемкой голубой,
Узлом завязанный платок,
В руке усталой, онемелой,
Большая жердь, на ней платок,
В платке надежды лоскуток.Народ из деревень идет
Дорогой в никуда, вперед.Идет народ из деревень.
Харчевня на пути, как тень;
Под сводом крыши водят мыши
И крысы хоровод.Харчевню лихорадка бьет:
Прогнили балки потолка,
Крыльцо и стены плесень съела
И на ветру окостенела
Ослизлой вывески рука.Народ из деревень пуглив:
Крестом несчастье осенив,
Он в путь идет, дрожа.
Его душа давно остыла,
В ней головни чадят уныло,
Кресты из головней.В бескрайнем вечере, на выбитой дороге,
Колоколов далекий отголосок
Все громче, все слышней:
То кличут одинокие мадонны,
Как птицы позабытые, - печально
И монотонно.Народ из деревень пуглив,
А храм покинут, сиротлив,
Темно и пусто в нем.
Лишь иногда в немые ниши, -
Все реже, медленней и тише, -
Цветок ложится за цветком.Народ из деревень боится мглы полей,
И мертвой птицы у порога,
И в озере луны двурогой…
Народ из деревень чурается людей!Народ из деревень топорен,
Тяжеловесен, непроворен,
Безволен, но упрям.
Живет он мелочно и скупо
И пересчитывает тупо
Нужду по медякам.Как четки, протянулись годы;
От непогоды гибли всходы;
Под яростным нажимом рук
Пахал одни лишь камни плуг;
Народ зубами и ногтями на клочья землю рвал.Взяв кошек, взяв худых собак,
Взяв птиц и птичьи клетки,
С бедой соразмеряя шаг, -
Питье - вода, еда - объедки, -
Покинув кров и край родной,
Усталой, медленной толпой
Народ из деревень бредет
Дорогой в никуда, во тьму, вперед.Ревет и воет, ковыляя,
Держась за юбки матерей,
Орава грязная детей;
Не отрываясь и мигая,
Глядят беззвучно старики
На свой клочок земли любимой,
Которую глодали зимы,
И засухи, и сорняки;
Шагают парни по дороге,
Как плети руки, вялы ноги,
Нет мужества и даже нет
Стремленья к счастью прежних лет,
Нет сил, чтобы ускорить шаг
И сжать себя в тугой кулак
И выпрямиться для борьбы
С угрюмой яростью судьбы.Полей и пажитей народ
Сполна узнал несчастья гнет.Под градом, ливнем, снегопадом
Тележки катятся вперед,
Размалывая день-деньской
Хребет дороги столбовой.
Одни - как хрупкие скелеты;
На их оглоблях амулеты
Дрожат и дребезжат;
Другие жалобно визжат,
Как заржавелых ведер дужки;
На третьих - фонари и побрякушки;
Четвертые поджары, длинноносы,
Как древние суда, а их колеса,
Где знаки зодиака уцелели,
Как будто целый мир везут к незримой цели.За шагом шаг идут, похожи на костяк,
Усталые, больные клячи;
Возница вертится и чуть не плачет, -
Как мельница, которую с ума
Свела ночная тьма, -
Потом он наудачу
Швыряет камнем в небо, где маячит
Густая туча воронья судьбы незрячей.Народ из деревень в беде
И крест несет всегда, везде.По глине, по пескам, минуя реки, рощи,
Замучены, понуры, тощи,
Бредут стада.
Их тоже вывела бог весть куда
Тугая плеть неурожая.
О камни спотыкаются бараны,
Быки ревут, к ним смерть плывет через туманы, -
Коровы тащатся, водянкой налитые,
Соски их дряблы, как мешки пустые,
К бокам ослов, изъеденных паршою,
Раскинув руки, смерть приникла головою.Народ из деревень и скот
Бредут дорогой старой,
Которая в ночи ведет
Вокруг земного шара.
Бредет народ со всех сторон
Сквозь сумрак судеб и времен,
Вдоль нив, лугов, селений нищих,
Спокойно спит лишь на кладбищах,
Спускается из лога в лог
По петлям траурных дорог,
Зимою, осенью, весной,
Без отдыха, в мороз и зной,
Из никуда и в никуда.А там, вдали,
Где дымный небосвод спустился до земли,
Там, величавый, как Фавор,
Днем серый, вечером - пылающий костер,
Далёко щупальца-присоски простирая,
Людей из деревень приманивая и вбирая,
Одетый в мрамор, в гипс, и в сталь, и в копоть, и в мазут, -
Разлегся город-спрут.
Верхарн. "Города-спруты"
Двенадцать месяцев
Апрель
Ветер
Перевод Ю. Александрова
Мчится ветер, и вдруг его плащ
В тесноте остролистовых чащ
Злые иглы пронзили насквозь -
И бедняге рвануться пришлось.Нежный ветер искрист и лучист,
И, как небо рассветное, чист.Но когтями рванул остролист
Этот пух, этот блеск, этот шелк -
И веселый шебечущий свист
На мгновенье умолк.Остролист - это ярость и злость,
Это розга и крепкая трость,
И зазубренный тонкий кинжал
С мириадами жал.А хохочущий ветер бежит
И звонит бубенцом.
Он в промозглых кустах не дрожит
И приветлив лицом.
Блещет лоб его, словно просвет
В непроглядном, дремучем лесу,
Он оставил невидимый след:
Запах трав, отряхнувших росу.Остролист - это гибель земли,
Он железо убийцы-зимы.
Это детище тьмы,
Что скопилась вдали.
Острия, что всегда на весу,
Рассекают, хуля и гоня,
Молодую красу
Беззаботного дня.Это ярость и злоба того,
Кто вонзает их даже в себя,
Ничего, никого
Не любя.Ветер - искренний друг.
От земли отгоняя недуг,
Поцелуем развеял он вдруг
Морок белого сна.
Ветер - это весна.Остролист - это смерть и беда,
Скука стужи, бесчувствие льда.Свежий ветер поет на лету,
Набирая в лучах высоту.
Он, как жаворонок, без конца
Заливается в три бубенца;
Запускает скворцовую трель
И щебечет, как сто воробьев;
Дарит звоны ручьев,
Дарит влагу и прель,
Будит в теплой земле семена.
Ветер - это апрель.
Ветер - это весна,
Весна!Заплетается, вихрится он,
Расплетается вновь на бегу,
И берет небывалый разгон,
И, колючему назло врагу,
Рвется в синюю высь, невесом, -
А сады расцветают вокруг
И павлинами белыми вдруг
Распускают хвосты колесом.Остролист, сиротлив и ревнив,
Укрывается в недрах лощин,
Этих горьких, глубоких морщин
Одряхлевших, покинутых нив, -
Он сжимается молча, в тоске,
И ютится на мелком песке.Юный ветер взлетает, как шар,
Надувает он щеки, смеясь,
И врывается в облачный пар,
Назревающих гроз не боясь.
Он взметает полет мотыльков,
Многоцветных листков,
И к огнистым краям облаков
Лепит рой лепестков.И грядущей сирени краса
Ликованья полна:
Ей жемчужная нитка-роса
Щедрым ветром дана.По холмам, где овечьи стада
Расплеснули живое руно,
Мчится ветер, не зная - куда.
Ведь ему все равно!..Он среди виноградных шпалер
И на кровлях домов.
И с небесных сияющих сфер,
В гуле первых громов,
По ступенькам подвешенных им
Тонких лестниц, сама
Жизнь спускается к детям своим.Бойся жизни, зима!