- Точно так же, как одна моя молодая знакомая из Абердина - быстрая на подъем, быстрая на спуск, а в промежутке - мягкая и нежная.
Собравшиеся пилоты дружно принялись улюлюкать и свистеть хором, а кто-то завопил:
- Когда у нас будет возможность полетать на ней, сэр?
- А это - по старшинству, - ответил им Эндрю и хитро улыбнулся Майклу. - Эх, если бы только капитан Кортни был в состоянии летать! - И он покачал головой с напускным сочувствием.
- Биггз! - закричал Майкл. - Где моя летная куртка, дружище?
- Я как раз и подумал, что вам она может понадобиться, сэр. - Биггз вышел из толпы за спиной Майкла и развернул куртку так, чтобы его руки скользнули в рукава.
Мощный мотор "вулзли вайпер" бросил СЕ-5а вперед по узкой грязной взлетной полосе, и, когда хвост приподнялся, Майкл получил широкий обзор впереди, над капотом двигателя. Было похоже, что он сидит на высокой трибуне стадиона.
- Я заставлю Мака снять маленькое лобовое стекло, - решил он, - и тогда смогу обнаружить любого гунна за сотню миль.
Поднял большую машину в воздух и улыбнулся, когда увидел, как она начинает набирать высоту.
"Быстрая на подъем", - сказал Эндрю, и Майкл ощутил, как его вжимает в сиденье, когда нос самолета постепенно начал подниматься над горизонтом, и он, как ястреб, взмыл в восходящем потоке теплого воздуха.
"Еще не построили такой "альбатрос", который теперь мог бы удрать от нас наверх", - восторгался Майкл. На высоте пять тысяч футов он выровнял самолет и пошел на разворот, выполняя его все круче и круче и сильно беря ручку управления на себя, чтобы удержать нос наверху. При этом правое крыло было направлено вертикально вниз, к земле, и кровь отхлынула от головы Майкла, так что все перед глазами стало серым и бесцветным. Затем летчик резко бросил машину в противоположном направлении и закричал от бурной радости в порывах ветра и реве громадного мотора.
- Давайте, вы, ублюдки! - Он повернулся, чтобы взглянуть назад, на германские позиции. - Давайте, смотрите, что мы вам теперь приготовили!
Когда Майкл приземлился, другие пилоты окружили самолет шумной толпой.
- На что он похож, Майк?
- Как набирает высоту?
- Хорошо ли разворачивается?
Стоя на нижнем крыле над ними, Майкл сложил вместе пальцы и поцеловал их, послав поцелуй небу. Днем Эндрю повел летевшую в плотном строю эскадрилью изрешеченных пулями, потрепанных и залатанных старых самолетов "сопвич пап" на главное летное поле в Бертангле. Стоя рядом с ангаром номер три нетерпеливо-восторженной группой, пилоты смотрели, как большие СЕ-5а выкатываются наружу наземными командами и паркуются в длинном ряду на одной линии на стояночной площадке.
Через своего дядю в дивизионном штабе Эндрю договорился о фотографе. Пилоты эскадрильи расположились вокруг командира на фоне новых истребителей, как футбольная команда. Каждый одет во что-то свое, и ни один - в форму. На головах фуражки, пилотки, кожаные шлемы, а Эндрю, как всегда, щеголял в шотландской шапочке. На них были и короткие морские куртки, и кавалерийские мундиры, и летные кожаные пальто с запахом, но все до единого на груди носили вышитые "крылышки" авиации сухопутных войск Великобритании.
Фотограф установил тяжелую деревянную треногу и исчез под черным сукном, а его помощник с пластинами встал рядом. Только один пилот остался в стороне. Хэнк Джонсон, крепкий маленький техасец, которому не было еще и двадцати, единственный американец в эскадрилье. До войны он был объездчиком лошадей, или, как говорил сам, ковбоем, объезжавшим диких пони американских прерий. Хэнк сам заплатил за дорогу через Атлантический океан, чтобы присоединиться к эскадрилье "Лафайет" , а оттуда попал к Эндрю в смешанную группу, состоявшую из шотландцев, ирландцев, выходцев из колоний и прочих случайно оказавшихся не на своем месте людей, которые и формировали двадцать первую эскадрилью авиации сухопутных войск Великобритании.
Хэнк стоял позади треноги, держа во рту толстую черную голландскую сигару, и давал озабоченному фотографу мешавшие ему советы.
- Давай, Хэнк, - позвал его Майкл. - Нам здесь нужна твоя симпатичная морда, чтобы фото получилось попривлекательнее.
Хэнк потер свой искривленный нос, принявший такую форму после удара одной из его диких лошадей, и покачал головой.
- А из вас, ребята, никто никогда не слыхивал, что сниматься на фотокарточку - это к несчастью?
На него зашикали, и он приветливо помахал им сигарой.
- Давайте-давайте, но мой папаша оказался укушенным гремучей змеей в тот же самый день, когда впервые в жизни его сняли на фотокарточку.
- Там, в небе, нету никаких гремучих змей, - поддел Хэнка один из летчиков.
- Нету, - согласился Хэнк. - Но то, что там есть, куда хуже, чем целое логово гремучих змей.
Насмешливые крики стали слабее. Собравшиеся посмотрели друг на друга, и один из них сделал такое движение, будто собирался покинуть группу.
- Джентльмены, пожалуйста, улыбнитесь. - Фотограф появился из-под своего черного сукна, заставив их застыть на месте, но улыбки получились чуть натянутыми и слабыми, когда створка аппарата открылась, чтобы запечатлеть летчиков для потомков.
Эндрю постарался побыстрей сменить тему.
- Майкл, выбери пятерых, - приказал он. - Мы, остальные, дадим вам десять минут форы, а вы должны постараться перехитрить нас и организовать хороший перехват, прежде чем мы достигнем Морт Омм.
Майкл возглавил группу из пяти самолетов, которые заняли классически выгодное для засады положение - со стороны солнца, прикрытые клочьями облаков - и блокировали обратный путь в Морт Омм. И все же Эндрю чуть не ускользнул от них: повел свою группу южнее и тайком пробирался почти над самой землей. Этот трюк сработал бы, не будь у Майкла такого острого зрения, но он заметил мгновенную вспышку низко упавшего луча солнца, отраженного лобовым стеклом, с расстояния шести миль и выстрелил красной сигнальной ракетой "Вижу противника", чтобы предупредить своих. Эндрю, поняв, что они обнаружены, набрал высоту, чтобы встретить "противников", и обе группы, сойдясь, образовали карусель пикирующих и кружащихся машин.
Из всей группы Майкл выбрал СЕ-5а, на котором летел Эндрю, и пустился за ним. Они сошлись в замысловатом воздушном дуэте, все сильнее разгоняя большие, мощные машины, стремясь установить верхние пределы их скорости и выносливости. Но так как оба не уступали друг другу в мастерстве и пилотировали однотипные самолеты, ни один их них не мог добиться решающего преимущества. Чисто случайно, когда Эндрю зашел в хвост Майклу и занял положение, из которого можно вести огонь на поражение, Майкл вдруг рывком полностью нажал руль направления без виража. В результате его СЕ-5а занесло в плоском вращении, крутанув с такой силой, что ему чуть не свернуло шею, и Майкл обнаружил, что самолет с ревом несется назад в лоб на атакующего Эндрю.
Лишь мгновенно, как молния, сработавшие рефлексы опытных летчиков-истребителей спасли их от столкновения. Майкл тут же повторил скользящий разворот в горизонтальной плоскости и был сильно отброшен на боковую стенку кабины, ударился своим еще не зажившим плечом о край, так что от боли искры посыпались из глаз, но все же молниеносно завершил маневр и приклеился к хвосту самолета Эндрю. Тот отчаянно изворачивался, но Майкл точно повторял каждый его вираж и держал "противника" в кругу прицела своего "викерса", прижимаясь все ближе, пока ступица пропеллера едва не коснулась руля направления машины Эндрю.
- Нги-дла! - победно взвыл Майкл. - Я поел! - Это был древний зулусский военный клич, который издавали воины вождя Чаки, вонзя в живую плоть длинные серебристые лезвия ассагаев.
Майкл видел отражение лица Эндрю в зеркале заднего вида на скрещенных подкосах крыла над головой: глаза того широко открылись от смятения и неверия в подобный неслыханный маневр.
Эндрю выпустил зеленую сигнальную ракету, чтобы собрать эскадрилью и присудить победу Майклу. Рассеянные по небу самолеты после команды снова заняли боевой порядок во главе с командиром, и он повел их назад в Морт Омм.
Едва приземлились, Эндрю выпрыгнул из своей машины и, опрометью бросившись к Майклу, схватил его за плечи и стал нетерпеливо трясти.
- Как ты это сделал?.. Как, черт возьми, ты это сделал?!
Майкл быстро объяснил.
- Это невозможно. - Эндрю покачал головой. - Разворот в горизонтальной плоскости… Если бы я сам этого не видел… - Он умолк. - Пошли. Давай попробуем снова.