В качестве механизма взаимообусловленности структуры и индивида (актора) применительно к государству можно предложить диалог, представляющий собой, с нашей точки зрения, постоянную трансформацию единичного в общее и обратно, включая как фактические действия, так и ментальные представления. Так понимаемый онтологический диалог достаточно близок дискурс-анализу как одному из наиболее перспективных методологических направлений в современном обществознании. Суть диалога в данном контексте состоит в необходимости принятия позиции Другого, неизбежно присутствующего в социальном мире, опосредованном знаками и их интерпретацией. Основной принцип гуманитарных наук у М.М. Бахтина - постоянное присутствие (в том числе, во внутреннем диалоге) Другого, с которым человек соотносит свои действия, мысли, самость, ориентируясь на его возможное понимание себя и предвосхищая его. В то же время автор (действия, слова, мысли) должен принимать во внимание уже ранее совершенные действия, произнесенные слова, типизированные общественным сознанием концепты, составляющие содержание интердискурса. Тем самым складывается "двойная диалогичность" (или "тройная"): ориентация на конкретного другого, безличностного другого - социальный институт и внутреннюю диалогичность, позволяющую понять себя через призму другого. Политико-правовая реальность, таким образом, суть диалог между людьми, опосредованный политико-правовыми институтами, которые воспроизводятся в нем. Воспроизводство институтов, в свою очередь, включает традицию и инновацию, изменяющую политико-правовую реальность.
Противоречие структуры (общего) и индивида (или действия, т.е. единичного) применительно к государству конкретизируется к оппозиции должности и человека, замещающего должность. Должность устанавливает жесткие рамки деятельности должностного лица, что выражается, в первую очередь, в разрешительном принципе (режиме) правового регулирования, выражающемся формулой "разрешено только то, что прямо предписано". Однако человек - существо несовершенное, и поэтому его действия потенциально содержат возможность отклонения от заданного идеала.
Более того, даже действия в рамках должного всегда несут отпечаток индивидуальности, то есть допустимого, но отклонения от среднетипичного. Вследствие многозначности словесных формулировок, которыми фиксируется должность (а любое понятие полисемантично), а также их незавершенности каждое действие, их реализующее, никогда не является повторением уже существующего и выступает потенциальной инновацией.
Эта проблема была известна еще средневековой философской мысли под названием "два тела короля" (как светская интерпретация догмата мистического тела церкви) и излагается Иоанном Солсберийским в его трактате "По- ликратик, или о легкомыслии придворных и изысканиях философов" (1159). Разрешение этой антиномии - до каких пределов простирается потенциально всегда существующее право чиновника на усмотрение - видится в действенных механизмах контроля и надзора за его деятельностью и жесткой правовой регламентацией (прежде всего, процессуальными нормами) его полномочий.
Диалогичность структуры и человека применительно к государству выражается в двух основных его трактовках: аппарате (механизме) государственной власти, неизбежно отчужденной в силу специфики публичности государственной власти, проявляющейся в ее несовпадении с населением (что обеспечивает - должно обеспечивать - профессионализм и объективность управления) и политической организации общества, где акцентируется внимание на населении, без которого государство существовать не может (что выражается в другом аспекте публичности государственной власти, а именно - ее "проистекании" из населения, образующего это общество, т.е. в представительстве). Диалогичность этих противоположных моментов бытия государства может быть представлен в двух стадиях функционирования политической системы общества - в стадии опредмечивания государственной власти при ее формировании ("проистекании" из общества и представительства социума) и распредмечивания - "возвращения" государственной власти в общество в виде принятия властных (в том числе, правовых) решений и их исполнения. Этот механизм предполагает действия людей, принимающих в расчет посредством интериоризации государственно-правовые статусы, выраженные в образах (знаково-текстуальной форме).