Другую линию представляют сатирические "Диалоги гетер", женоненавистническая литература Средневековья и испанская сатира XV и начала XVI вв. При таком подходе прообразами испанского плутовского романа называют "Селестину", пикареску Франсиско Деликадо "Портрет андалузки" (1528) и роман Хайме Руа "Книга женщины" (1531).
В эпоху Средневековья и Возрождения образ плута встречается также в плутовской и шутовской сатире. Примерами этого рода могут служить – достаточно назвать лишь нескольких персонажей, известных славянским читателям – Маркольф, хитроумный собеседник царя Соломона, и его непосредственный преемник Бертольдо (в романах об этих героях традиция Эзопа соединяется с традицией историй о придворном шуте; обыгрывается чрезвычайный ум и находчивость "маленького человека" на фоне придворных и знати), а также – и в первую очередь – придворный шут Тиль Уленшпигель, который, по всей видимости, был известен автору "Ласарильо".
С уверенностью, однако, можно утверждать, что по содержанию "Ласарильо" во многом сходен со средневековыми шванками, фаблио и фацециями. Подобные параллели могут быть проведены практически для всех главных эпизодов произведения. Тем не менее, при всей близости содержания, от шванков "Ласарильо" отличает форма повествования от первого лица. На связь этой формы, а также её задач, с агиографической литературой и "Исповедью" Августина указывает Г. Р. Яусс в своей статье "К проблеме происхождения и значения формы повествования от первого лица в "Ласарильо с Тормеса"". Большинство исследователей склонны считать, что именно объединение образа "пикаро" и его похождений с формой повествования от первого лица составляет основу плутовского романа – и по этой причине связывают рождение жанра с публикацией "Ласарильо". Во всяком случае, для изучения русского плутовского романа логично отталкиваться от "Ласарильо"; более подробную информацию о романах– "прообразах" (не переведённых на русский язык) можно найти в вышеупомянутых работах – в особенности, в статьях Петрикони, Вальбуэна Прата, Батальона и Яусса.
Три первых издания "Ласарильо с Тормеса" датируются 1554 г. Небольшая книжка, чей автор пожелал остаться анонимным и до сих пор не был однозначно установлен, представляет собой историю испанского плута, рассказанную им самим. Ласарильо рано покидает свою бедную семью и по очереди служит у семи господ: у слепца, который оказывается жестоким и беспощадным человеком, у скупого священника, у обнищавшего аристократа – настолько бедного, что Ласарильо приходится его кормить, выпрашивая подаяния на улицах городка, затем – у монаха, у продавца индульгенций, у капеллана и у жандарма. Уже став подростком, Ласарильо занимает должность глашатая при дворе короля, к чему он всегда стремился, и женится на возлюбленной своего покровителя. Повесть заканчивается словами: "О моих следующих похождениях я оповещу Вашу Светлость позже".
Своеобразие и оригинальность "Ласарильо" становятся особенно очевидными, если сравнить его с двумя другими литературными формами, которые были популярны в Испании непосредственно до и в момент его появления (и играли там важную роль во время распространения плутовского романа в России) – рыцарский роман традиции "Амадиса", а также шванки и легенды о бродягах и плутах, прежде всего, "Тиль Уленшпигель". Хотя "Ласарильо" и другие произведения novela picaresca – в отличие от, например, "Дон Кихота" – не представляют собой явной пародии на рыцарские романы, образ плута как по замыслу, так и по наполнению резко контрастирует с образом рыцаря. Центральной фигурой теперь является не герой, а антигерой, пикаро. Рыцарские приключения заменены чередой проделок. Если рыцарский роман начинается in medias res и истории отдельных персонажей рассказываются в ходе повествования, то плутовской роман начинается с самого рождения главного героя, а эпизоды его жизни расположены в хронологическом порядке. Функция этих эпизодов – не доказательство рыцарской доблести и героического самопожертвования, а описание проделок плута в жестоком и равнодушном мире. И это уже не сказочный мир, населенный добрыми и злыми сказочными существами; это – сатирическое отражение современной действительности.
Все перечисленные признаки отличают "Ласарильо" от рыцарского романа, но в то же время объединяют его с "Тилем Уленшпигелем". Параллели настолько ярко выражены, что Батальон в своём анализе предлагает считать "Ласарильо" не novela picaresca, а циклом шванков. Ласарильо не называется в книге "пикаро" (подобное обозначение впервые появится в "Гусмане"), он не является настоящим, циничным бродягой-пикаро и больше похож на забавных героев шванков.