Члены Опекунского совета, перешептываясь, встали со своих мест, столпились у окна, изредка поглядывая на небо, где в зените стояла "летающая галлюцинация".
Доктор остался в одиночестве. Он задумчиво прохаживался по зале, затем попытался у кого-то спросить:
- А что, собственно, случилось?
Ему не ответили.
Тогда он закричал, уже обращаясь ко всем сразу:
- Да что произошло, черт подери?!
Один из членов совета взял доктора под руку, отвел в сторону, зашептал:
- Не надо кричать, молодой человек. Что произошло, мы узнаем, когда вернутся судья и губернатор. Могу вам сообщить свои соображения: вы погубили нас, вы погубили Ирландию, вы погубили Свифта.
- Но почему?
- Вам ведь объяснили: Свифт - великий сатирик. Это судя по законам искусства.
Второй член совета подошел с другой стороны:
- А если просто по законам, то за каждый памфлет ему полагается минимум пожизненное заключение. И вот сама жизнь подсказала выход: декан объявляется безумным, мы его опекаем. Он пишет, что хочет, мы возмущаемся, как можем.
- И все чисты перед Богом! - вставил епископ.
- И перед правительством! - заметил ученый.
- И перед народом! - выдохнули все.
- Понимаете, какую гармонию вы разрушили, доктор? - спросил ученый.
- Но я всего лишь установил диагноз, - сказал доктор.
- Бывает время, сэр, когда и диагноз - это донос! в О ткрылась дверь. Вошли озабоченные губернатор и судья.
Все поспешно расселись вокруг стола.
- Господа! - начал судья. - Продолжаем заседание Опекунского совета. Лорд-губернатор, сэр Уолп, поручил мне сообщить, что после важного открытия, которое сделал наш Доктор, мы уже не можем ждать указаний из Лондона и спокойно взирать на поведение декана. Все его чудачества, особенно эти нелепые похороны, которые он проводит в отношении себя, должны закончиться немедленно!
- Но как? - испуганно спросил кто-то.
- Самым естественным образом!
Пауза. Все опустили глаза, доктор растерянно посмотрел на судью:
- Простите… Я что-то не понимаю…
- Читать надо больше, молодой человек! - Судья положил перед доктором книгу. - Страница двести восемьдесят вторая.
Доктор открыл книгу. Возник рисунок, на котором был изображен огромный круглый предмет, парящий в облаках. Доктор тихо начал читать:
- "Если какой-нибудь город поднимает мятеж и мятежники продолжают упорствовать, король прибегает к радикальному средству: "летающий остров" опускается прямо на головы непокорных и сокрушает их вместе с домами!"
Губернатор одобрительно поцокал языком: - "Сокрушает вместе с домами". Довольно зримый образ. Нет, что ни говорите, а покойный был замечательным стилистом.
Все послушно закивали. Епископ начал читать молитву.
8. ГУЛЛИВЕР
По аллее сада, тихо напевая песенку, шла Ванесса. Она очень изменилась за эти дни: волосы распущены, одежда порвана, взгляд принял печально-безумное выражение…
Подойдя к дому Свифта, она остановилась возле окон кабинета.
Эстэр почувствовала на себе ее взгляд.
- Я закрою окно, ваше преподобие, - сказала она декану, - становится сыро… - И добавила, уже обращаясь к Ванессе: - Пожалуйста, девушка, пройдите в сад. Там накрыт столик для гостей. Вас накормят.
Ванесса опустила голову, отошла.
- Поразительно, как эта бродяжка похожа на Ванессу, - сказала Эстэр, закрывая окно и задергивая шторы. Шторы теперь были светлыми, в цветочек. - Я имею в виду не ту Ванессу, которую вы любили… - осеклась она. - Извините, сэр! Я вторглась в ваши воспоминания. Продолжим работу! - Она достала блокнот. - Итак, ваш ответ на статью лондонского критика. "Вы пишете, что я мизантроп. Что ж, может быть, и так… Главная цель, которую я поставил себе во всех моих трудах, это скорее обидеть людей, нежели развлечь их. В принципе я ненавижу и презираю животное, именуемое человеком, хотя сердечно люблю конкретно Джона, Питера, Тома и так далее… Я убедился, что существующее определение "человек - разумное животное" фальшиво и несколько преждевременно. Правильней формулировать: "человек - животное, восприимчивое к разуму…" На этой базе мизантропии воздвигнуто все здание моих "путешествий". - Эстэр опустила блокнот. - Я все правильно записала?
Свифт задумчиво смотрел куда-то вдаль.
- Не слишком оскорбительно для человечества, ваше преподобие? Вспомните шутку ваших друзей: "Если б Свифт и вправду ненавидел людей, он бы не делал это так страстно".
Свифт встал, подошел к окну, прижал лицо к стеклу.
- Декан, вы отвлекаетесь, - тихо сказала Эстэр. - Я устаю. Очень трудно понять человека, который думает сразу о всем человечестве и о девушке за окном.
Свифт повернулся к ней лицом.
- Нет, сэр, я уже вам говорила, я не знаю, где Ванесса похоронена. Мы наводили справки, но безрезультатно… - Неожиданно Эстэр заговорила со злостью: - Между прочим, могила Стеллы находится здесь, у стены собора. Там третий день не меняют цветы. А ведь она так любила полевые цветы…
Раздался звон разбитого стекла. Камень, брошенный чьей-то рукой, влетел в кабинет и упал у ног Свифта. За окном послышался шум, смех и свист.
- Опять эти ужасные йеху! - воскликнула Эстэр. - Здесь небезопасно оставаться, ваше преподобие!
Свифт словно не слышал ее слов.
За окном мелькнула чья-то тень, раздался чей-то стон, за-тем дверь распахнулась, и доктор втащил в кабинет упирающегося Патрика.
- Да это не я, доктор! Не я… - бормотал Патрик. - Вам показалось…
- Показалось? - доктор вывернул карман камзола Патрика, несколько камней высыпалось на пол. - Показалось? - Он повернул гневное лицо к декану. - Еще бы немного, и этот негодяй переколотил бы здесь все окна!
Свифт подошел к Патрику, печально заглянул ему в глаза, потом, круто повернувшись, направился к выходу. Патрик бросился зa ним:
- Неправда, господин декан! Это не я. Это - они! Йеху! Я просто гнал их и махал руками, а доктору померещилось, что кидаю я…
Свифт вышел.
Патрик повернул к доктору лицо, полное отчаяния:
- Что вы натворили, сэр? Вы ранили декана в самое сердце. Доктор просто задохнулся от возмущения:
- Много наглецов я видел на своем веку, но такого… Эстэр подошла к Патрику:
- Оставьте нас одних, Патрик. Доктор, безусловно, ошибся, и я постараюсь его в этом убедить.
- Объясните все хозяину, мисс Джонсон, - тихо попросил Патрик. - Это - главное! У него утром был сердечный приступ.
- Постараюсь. Идите, друг мой. - Они обменялись красноречивыми взглядами, Патрик подобрал рассыпавшиеся камни, вышел.
Доктор секунду наблюдал за ним, потом торжествующе произнес:
- Так! Я все понял! Здесь - заговор!
- Вот как? - Эстэр с любопытством посмотрела на Доктора.
- Да! Заговор! Вы, мисс Джонсон… Этот мошенник слуга… Опекунский совет… Вы все хотите смерти декана. Мне намекнули сегодня, что здесь может произойти несчастный случай. Теперь я понимаю, кто его готовит.
Эстэр нахмурилась:
- Извините, доктор, я всегда была невысокого мнения о вашей догадливости. Наверное, потому, что вы из Ноттингемшира.
- Какого черта вы прицепились ко мне с этим Ноттингемширом?
- Говорят, там чрезмерные туманы и район сильно отстает в своем развитии. Поэтому, умоляю вас, не будьте категоричны! Вы находитесь в необычном доме, общаетесь с неодномерными людьми. Не торопитесь делать о них выводы! И если вам показалось вдруг, что кто-то бросил камень…
- Не кто-то, а Патрик! Я это видел собственными глазами!
- Даже если так. Подумайте - зачем? Хотел ли он причинить зло или, наоборот, стремился сделать хозяину приятное?
- Приятное? - доктор обалдело посмотрел на Эстэр.
- Сатирикам принято бить стекла. В этом специфика жанра. Поэтам бросают цветы, обличителям - булыжники. Это их слава и гонорар… Сатирик, который перестал возмущаться, - кончился. Его жизнь потеряла смысл. Вот почему ваш поступок так огорчил декана.
- Я же и виноват! Вы здесь устраиваете спектакли, а я виноват… Может, он плохой сатирик, ваш Свифт?!
- Свифт - гений! - гневно воскликнула Эстэр. - Но он в западне. Его загнали в этот дом, заткнули рот, окружили стеной непонимания… Она решительно схватила доктора за руку, подтащила к окну, распахнула шторы.
Странное зрелище открылось доктору: перед домом на лавках сидели горожане, равнодушно разглядывающие окна. Многие держали в руках бинокли. Кто-то пил пиво, кто-то дремал…
- Вот они - настоящие йеху! - прошептала Эстэр. - Вглядитесь в эти тупые физиономии. Их ничто не волнует, ничто не может растормошить! Свифт окружен стеной непонимания. Он нанял актеров, чтоб те несли людям его мысли, власти оказались хитрей - они наняли зрителей. Круг замкнулся!
Кто-то из сидевших зааплодировал, Эстэр резко задернула штору.
- Впрочем, я никого не виню. Время изменилось, сэр. Кто сейчас реагирует на намеки и подтексты, которыми так славился декан? Все всё давно понимают, и уже ничто никому не кажется смешным… Атрофировалась совесть! Вот что терзает душу Свифта. Вы подозреваете, что здесь может произойти убийство? Оно уже происходит! Для этого не нужно ножа или яда. Можно убивать непониманием. Ежесекундно, планомерно, не нарушая закона. И в этом, может быть, самая главная роль отведена вам. Так уж губернатор с судьей постарались. Вы можете, сэр, доконать любого человека. С более крепким здоровьем, чем у нашего декана.
Доктор подошел к окну. За разбитым стеклом моросил дождь. Горожане прикрылись зонтиками, но продолжали сидеть.
- Хорошо, я уеду, - сказал доктор после долгого молчания.