- Не уверена, что это будет правильным решением.
- Нет-нет. Я уеду. Я врач. Первая заповедь Гиппократа: "Не вреди!" Я не хочу быть причиной ничьей гибели. Зачем? В конце концов я не просился сюда. Я жил спокойно в своем маленьком Ноттингемшире, ходил каждый день на службу, у меня была нормальная жена, нормальные дети, и я нормально лечил нормальных сумасшедших… Зачем меня притащили сюда, в этот странный дом, построенный неизвестно для кого? - Он бросился в соседнюю комнату, стремительно начал доставать из шкафа свои вещи, запихивать их в саквояж… - Будь он проклят со своими розыгрышами и мистификациями! Здесь нет ничего святого! Смерть, любовь, вера - лишь повод позубоскалить! Все! Пора уходить! - Он защелкнул саквояж. - Помочь я никому не смог, но зато сам не сошел с ума! И на том спасибо!
В комнату заглянула Эстэр:
- И все-таки я просила бы вас остаться. Декан считает, что вы ему очень нужны.
- Откуда вы знаете, что он считает? - доктор шагнул к выходу, Эстэр преградила ему путь.
- Мне трудно вам все сразу объяснить, доктор. - Она сняла с полки книгу. - Прочтите книгу декана, сэр. Вдруг вам что-то станет понятней. - Эстэр положила книгу перед Доктором и направилась к двери.
Доктор секунду смотрел ей вслед, затем в гневе закричал:
- Передайте декану, что его книга имеет у меня оглушительный успех! - Размахнулся и со всей силы запустил книгой в стекло. За окном зааплодировали.
Эстэр смерила доктора презрительным взглядом:
- Декан прав: человек может быть худшим из всех зверей! Обезьяны бьют зеркала, потому что им не нравятся собственные физиономии, но бить писателю окна его же книгами - до этого может додуматься только царь природы! - Она вышла, хлопнув дверью.
Дождь усиливался. Доктор глянул в окно. Разорванные листы книги трепал ветер. Патрик смешно суетился, ловя их. Доктор секунду наблюдал за ним, потом выбежал, стал помогать. Скоро они вернулись в дом вместе, мокрые, но умиротворенные.
Патрик раскладывал листки у камина:
- Ничего, ничего, сэр! Высушим, разгладим утюгом, переплетем… Будет как новенькая.
Доктор почувствовал неловкость:
- Извините меня, Патрик! Я разволновался, был взбешен…
- Что вы, сэр! Предыдущий доктор вместе с книгой кинул в окно и себя. А у вас - вполне нормальная реакция. Декан говорит: "Моя задача не развлекать, а вызывать суровое негодование". На гробовой доске, которую он заказал, сказано: "Суровое негодование уже не раздирает здесь его сердце".
Неожиданно Патрик подсел к стоявшему в комнате клавесину, заиграл что-то торжественное и печальное. Доктор с изумлением наблюдал за ним, потом тихо спросил:
- Скажите, Патрик, а вы тоже слышали, как декан разговаривает?
- Неоднократно, сэр…
- Только честно…
- Я бы даже сформулировал так: он практически ке замолкает…
Доктор устало прикрыл глаза:
- Пошел вон!
- Слушаюсь, сэр! - Патрик захлопнул крышку клавесина, встал. - Только вы напрасно обижаетесь, доктор. Вы спросили, я ответил…
- Хотите меня уверить, что декан болтун?
- Разумеется, нет, сэр. К нему вообще такое определение не подходит. Декан перестал пользоваться словами. Они искажают смысл. Особенно в наше время. Мы заврались: думаем одно, говорим другое, пишем вообще непонятно что… Декан сделал шаг вперед: он изъясняется мыслями! Это высший способ общения разумных существ - минуя уши, не разжимая рта. Напрямую!
- И вы его понимаете?
- Не всегда и не все. Но иногда… Вот сегодня утром он поделился со мной мыслями о Декарте.
- О ком?
- Ну вот, вы и не слышали о таком философе. Вам будет непонятно.
Доктор рассердился:
- Не наглейте, Патрик! Не забывайтесь: я - доктор, вы - лакей.
- Не в этом дело, сэр. Вы здесь всего несколько дней, а я много лет. Тут каждый год идет за два университетских.
- Я должен понять… Научите меня, Патрик!
- Да я только этим и занимаюсь, сэр! Но что делать, если на все нужно время и терпение? Вспомните, сколько сил потратила ваша маменька, сколько носила на руках, кормила грудью, делала агу-агу… И все для чего? Чтоб научить вас говорить! А молчать? На это уходит жизнь! Нет! Необходимо начинать с самого начала… Прочтите книгу декана.
- Она скучная, - поморщился доктор.
- Нет! - закричал Патрик. - Не скучная! Не капризничайте! Ну, хорошо, вот вам детское издание. - Он достал книгу с полки. - Адаптированное. Ну хоть картинки полистайте. Картиночки! Ну!
Патрик вновь сел за клавесин, заиграл нечто лирическо-сентиментальное.
Доктор неохотно раскрыл книгу. Перед ним мелькнуло несколько иллюстраций. Небольшой белопарусный корабль вдруг показался из-за горизонта, двинулся навстречу плывущему к нему человеку… Матросы махали руками…
Доктор потряс головой, прогоняя наваждение, поднял глаза и… увидел картину, висевшую на стене. Удивительно похожий на кого-то человек смотрел с картины.
- Шляпу! - тихо прошептал доктор.
- Что? - Патрик перестал играть.
- Шляпу!! - заорал доктор.
- Какую, сэр?!
- Большую. И камзол. Дорожный камзол.
- Сейчас. Сейчас! - Патрик заметался, распахнул шкаф, достал зеленый дорожный камзол, шляпу.
Доктор выхватил одежду из его рук, поспешно стал переодеваться:
- Я Гулливер!
- Кто? - шепотом переспросил Патрик.
- Я Гулливер! Из Ноттингемшира! Тут же написано: "Мой отец имел небольшое поместье в Ноттингемшире". Доктор из Ноттингемшира, Лемюэль Гулливер… Как я сразу не понял? - Подбежал к зеркалу. - Я Гулливер! - Затанцевал, бросился к клавесину, застучал по клавишам.
- В Ноттингемшире! В Ноттингемшире! В Ноттингемшире!
Тара-ра-ра !
Самые глупые, глупые в мире
Живут доктора…
- Ну, слава богу! Наконец-то… - Патрик вытер пот и торжественно пошел к выходу. - Мисс Джонсон! У нас радость! Доктор тронулся!
Доктор продолжал барабанить по клавишам. Звуки стали вырастать в мелодию, слова - в песню. Ее подхватили горожане, облепившие окна. Песня закончилась громким ликующим аккордом. В безумном порыве доктор вскочил на подоконник и прыгнул в сад. Раздались аплодисменты, грохот падающего тела, и наступила темнота.
9. ЛАПУТЯНЕ
Темнота постепенно стала рассеиваться, давая очертания предметам. Возникли неясные звуки, голоса. Такое ощущение бывает, когда возвращаешься из забытья.
Доктор открыл глаза и как бы увидел самого себя, лежащего на диване в кабинете Свифта. Над ним склонились Эстэр и Патрик.
Эстэр (разглядывая доктора). Поразительно… У него изменилось лицо!
Патрик. Обратите внимание на зрачки. Совсем другой взгляд.
Доктор с удивлением как бы увидел собственные зрачки.
Эстэр. Да-да. И там, на дне, - таинственность и отблеск страданий.
Доктор застонал.
(Заботливо) Как вы себя чувствуете, доктор? Вы не совсем удачно вышли через окно.
Доктор вновь застонал.
- Ничего страшного. Здесь это бывает… И пожалуйста, не разговаривайте…
Патрик. Да-да, сэр. Попробуйте отвечать молча. Мыслью! Вы же хотели научиться…
Доктор сел на диване, обалдело посмотрел на Патрика, затряс головой.
- Нет, мимика не нужна. Только взглядом.
Доктор посмотрел на него.
- Вот! Я все понял. Вы мысленно спросили: какого черта вам надо? Замечательно! Объясните все доктору, мисс Джонсон! (Подошел к окну, в подзорную трубу стал наблюдать за небом.)
Эстэр (шепотом). Доктор… У меня нет времени все подробно рассказывать, но если вы и вправду беспокоитесь за жизнь декана, то можете ему помочь! Вы только сейчас ощутили себя Гулливером и сделали, на мой взгляд, это убедительно.
Патрик (нервно). К делу, мисс Джонсон. Некогда! Они зависли над садом.
Эстэр (испуганно оглядываясь). Этот "парящий остров"!.. Мы все гадали, что это: комета или посланцы иных миров? Сегодня утром здесь появились какие-то люди, которые заявили, что они - "пришельцы из будущего". Лапутяне.
Доктор потряс головой.
Да, сэр, я тоже сделала такой жест, но они убедили меня, что это правда и что они прилетели, чтобы встретиться с деканом Свифтом, поскольку у них там отмечается трехсотлетие его смерти. И тут мы с Патриком подумали: а вдруг это обман? Вдруг это подосланные губернатором наемники? Можем ли мы подвергать такой опасности декана?!
Доктор взглянул на нее, мучительно соображая, потом встал, направился к письменному столу.
Патрик (радостно). Вы все правильно поняли, сэр! Они не знают его в лицо. Я бы сам сел, но у меня глаз пустой. Вызовет сомнения.
Эстэр (усаживая доктора в кресло). Вот так. Возьмите в правую руку перо. Так его обычно изображают художники. Накинем мантию.
Патрик. Скорей, мисс Джонсон! Остров идет на посадку! (Подбежал к доктору, положил перед ним пистолет.) На всякий случай, сэр! И мы тут рядом, за стеной.
Эстэр. Благослови вас Бог!
Патрик (поспешно зашторивая окна). Не волнуйтесь, доктор. Сидите, наблюдайте. Нам только выяснить… (Обернулся и, увидев пронзительный взгляд доктора, склонился в почтительном поклоне). Извините, господин декан! Я всегда лезу с идиотскими советами…
Патрик и Эстэр исчезли. Зазвучала загадочная музыка. Пронзительный звук приближался, нарастая. Послышался треск.