Эдип и Тиресий
304
Сына Эдипа прогнала афинская стража,
Вновь воцарилась в священных местах тишина,
Ликом старик потемнел, словно пепел и сажа,
Ибо тяжёлой казалась изгою вина.
Молвил Тесей: "Предлагаю поехать в Афины,
Ты с дочерьми будешь жить у меня во дворце!"
Стали светлеть у Эдипа на лике морщины:
"Мало, властитель, ты знаешь о старом слепце!
305
Не торопись приглашать за высокие стены,
Выслушай, добрый властитель, безумца сейчас!
Не для ушей Антигоны и юной Исмены
Должен вести об ужасной судьбе свой рассказ!"
Славный Тесей и слепец отошли от дороги,
Уединившись под сенью раскидистых лип.
Вновь свою страшную жизнь пережил в монологе
Самый известный страдалец Эллады Эдип:
306
"Годы правленья летели, как быстрые лани,
Крепкими стали и Фивы, и власть, и семья!
Люди привыкли к моей охраняющей длани -
Видели ясно они улучшенье житья!
Горе внезапно пришло под Фиванские стены,
Камнем Сизифа скатилось с невиданных гор,
В городе к худшему стали видны перемены -
Распространялся в столице невиданный мор.
307
Замертво падали люди во время движенья,
Долго не гасли огни погребальных костров,
Денно и нощно велись ритуалы сожженья…
Вскоре на Фивы спустился чадящий покров.
Невыносимыми были народа страданья,
Не пощадил населенье жестокий Танат!
Стали тревожить мне душу и разум терзанья:
Думал я: "Кто же в несчастье таком виноват?"
308
Брата супруги, Креонта, отправил я вскоре
В Дельфы спросить, в чём причина несчастий и бед.
"Стрелы великого бога приносят нам горе -
Не отомщён мёртвый Лай!" – дал оракул ответ.
"Надо найти обязательно цареубийцу!" -
Так я решил, приглашая на площадь народ:
"Помнит ли кто-то из вас, горожане, возницу,
С кем совершил убиенный последний поход?"
309
"В городе нашем Тиресий! – послышались крики. -
Этот провидец расскажет всю правду тебе!
Пусть и безглазый, но зорко увидит улики,
Даст он ответ, уступая народной мольбе!"
Я повелел пригласить ясновидца к собранью,
Чтоб он поведал толпе о виновнике бед -
Кто или что послужило толчком к вымиранью,
И указал нам злодея таинственный след…
310
"Добрый Тиресий, известна ль тебе эта тайна:
Как и за что умерщвлён престарелый тиран?
Было ль исполнено зло совершенно случайно,
Или в неравном бою поражён ветеран?"
"Знаю, Эдип, кто отправил порочного Лая
Лёгким ударом шеста в беспощадный Аид!
Но не скажу! Ждёт судьба впереди его злая -
Мойрами узел тугой и запутанный свит".
311
Больше не стал говорить прорицатель об этом,
Молча направился в сторону крепких ворот.
"Я бы хотел, чтобы ты поделился советом -
Требует правды истерзанный мором народ!
Я накажу негодяя невиданной карой:
Крова лишу и оставлю без капли воды,
Станет по миру бродить, словно пыль за отарой,
В поисках долгих ночлега, огня и еды!"
312
"Не заставляй, властелин, говорить об ужасном,
То, что я знаю, для целого мира секрет!
Просьба людей будет делом пустым и напрасным!
Знаешь о том ты не меньше меня!" – был ответ.
"Стой же, Тиресий! Будет честен с фиванским народом,
Не уходи от ответа, слепец, как лиса!
Родину предал и к старости стал сумасбродом,
Или не слышишь несчастных людей голоса?"
313
"Зрячий, ты слеп! Но тебе я открою глазницы:
Ищешь себя, и тобою убит царь-отец!
Помнишь ли ты быстрый бег по тропе колесницы,
Как старика, отбиваясь, ударил юнец?"
Вмиг появилось в глазах давней сцены виденье,
Разве отца в колеснице убил я шестом?
Окаменело могучее тело в мгновенье:
"Лжёшь ты, Тиресий – тот был в одеянье простом…"
Трагедия Эдипа
314
"Чувствовал я, покидают последние силы,
Волей заставил себя устоять на ногах,
Тотчас явился мне образ царя из могилы,
Думал о нём и вознице я, как о врагах…
"Лжёшь, прорицатель незрячий, Креонту в угоду,
Я докажу непременно, Вы оба – лжецы!
Я разыщу и представлю убийцу народу,
Лай был бесплоден и он не годился в отцы!
315
Слуги! Немедленно мне отыщите возницу!"
"Я отпустила его! – вдруг сказала жена. -
И подарила за службу царю колесницу -
Стала ненужной мне после убийства она!"
"Где он сейчас?" – "Раб уехал в леса Киферона,
Жил до сих пор у знакомого мне пастуха.
Если не спас от убийства владетеля трона,
То был отправлен подальше он мной от греха!"
316
"Быстро доставьте сюда!" – Прокричал я в волненье,
Сердце стучало в груди, словно медный тимпан,
В душу тревожную вскоре закралось сомненье -
Начал душить меня мойрой сплетённый аркан?
Люди на площади громко вели разговоры -
Тайна моя вызывала у них интерес:
На властелина бросали все искоса взоры -
Я отказался принять речь слепца наотрез.
317
"Вестнику царскому дайте пробиться к тирану,
Новость от матери есть для него у меня!" -
Так пробирался глашатай чужой сквозь охрану,
Сзади ведя за узду вороного коня.
"Я из Коринфа, от доброй царицы Меропы,
Просит сказать: "Ты остался теперь без отца!
Славный наследник, домой направляй свои стопы -
Ждут тебя мать, трон царя и покои дворца!"
318
"Я не поеду! – ответил глашатаю сразу. -
Ждёт меня там, как оракул сказал, западня -
С матерью в связь я вступлю, по его же рассказу,
Он и убийцей отца видел только меня!"
"Переживаешь об этом, властитель, напрасно!
Пусть ты – наследник, но сын для царя неродной!
В детстве с тобой поступили злодеи ужасно,
Ты во дворец принесён для спасения мной…
319
Юный, но смелый пастух убиенного Лая
Мне передал в те далёкие дни малыша.
Чувствовал я, что судьба у найдёныша злая -
Стопы пронзёны, к Аиду готова душа…
Ноги омыв и укутав несчастного в ткани,
Я устремился в Коринф, где царём был Полиб,
Взять к себе в семьи в пути предлагали пейзане,
Но передал властелину тебя я, Эдип!"
320
Помню свой крик: "Ты бессовестно лжёшь, чужестранец!
Твой монолог о рожденье моём – клевета!"
Вдруг я увидел: подходит с возницей посланец
И седовласый мужчина с обломком шеста.
Сердце забилось в волненье, как в неводе рыба,
Мысли смешались, как волны в проливе Босфор,
Чувствовал я, что на спину обрушилась глыба,
Перед народом не мог я стоять без опор.
321
Вестник воскликнул: "Смотрите на старого с палкой!
Он мне младенца тогда передал у горы!
Было бросать малыша одного ему жалко
Сразу бы умер ребёнок от ран и жары!"
Скрыться пытался старик за чужою спиною,
Краем плаща закрывая в морщинах лицо:
"Стал я невольно раздоров каких-то виною,
Только б меня не призвали взойти на крыльцо!"
322
Этот тяжёлый момент взбудоражил столицу,
Быстро на площади стихли людей голоса.
"Эй, старика пропустите ко мне и возницу,
Слышать хочу, кем вершились судьбы чудеса!"
Вспыхнул надеждой, подаренной мне Иокастой:
Лай ей сказал, преступление в тайне храня -
"Был тот ребёнок разорван волчицей клыкастой!"
Ужас деяний царя охватил вдруг меня.
323
"Старец, поведай, где взял ты больного младенца,
Как оказался ребёнок в пастушьих шатрах,
Был ли то брошенный сын бедняка-поселенца
Или другого кого? Не испытывай страх!"
"Вызван я был к властелину, причины не зная,
Но рассказал мне о деле дворцовый слуга,
Чадо я принял из рук разъярённого Лая
И поспешил убежать – жизнь была дорога."
324
"Добрый Тесей, я направил свой взор к Иокасте,
Правду желая прочесть на красивом лице,
Но у судьбы оказался опять я во власти -
Не было дивной спартанки на царском крыльце!
Кстати, хочу вопросить, ты женат ли, властитель?"
"Бог виноделья невесту увёл!" – был ответ.
"В жёны спартанку бери молодую, правитель,
Знай, что у них увяданья и старости нет!
325
Я не жалею, что был на спартанке женатым -
Счастливо жил с Иокастой в покоях дворца!