- Ну, пожалуй: - Пенотье поспешно написал несколько строк на листе бумаги и приложил свою печать. - Возьми, - сказал он, протягивая бумагу поручику, - спрячь хорошенько, а завтра получишь четырнадцать тысяч франков.
Сэн-Круа отправился домой.
"Я обеспечен, - сказал он про себя, - когда я окажу Пенотье эту ужасную услугу, то он ни в чем не посмеет отказать мне, а если это не удастся, я вытребую у него деньги этой бумажкой. Мария, любимая, ужасная Мария, что ты со мной сделала? - Годэн провел рукой по лбу. - Я был солдат, честный, храбрый солдат, а теперь? - он содрогнулся. - Но прочь эти мысли! Надо постараться устроить дело как-нибудь иначе. Сэн-Лорен очень осторожен, до него трудно добраться. К Пенотье заманить его нельзя, это может возбудить подозрения, когда тот займет его место. Если бы я мог повидаться с Экзили и узнать, как соединить те два вещества, - он наморщил лоб, - все дело за этим, только за этим! Если бы эти два вещества соединить, высшая сила была бы найдена. Но для этого нужен мастер, а я - только ученик… Гюэ? Нет, мне пришлось бы открыть ему свою тайну. Ах, да, старик должен был ввести меня в братство Розианум. Там я без сомнения найду кого-нибудь, кто научит меня".
Рассуждая таким образом, Сэн-Круа подошел к дому Глазера, где, как уже известно читателю, он производил свои таинственные работы. В то же самое время из дома Гюэ вышел Морель, направляясь в предместье Св. Виктора. По дороге туда ему вдруг показалось, что кто-то идет сзади. Боясь нападения, Морель прижался к стене, чтобы пропустить шедшего позади него. Но тот направился как раз на старика: последний уже вынул кинжал, когда узнал незнакомца: это был Лашоссе.
- Жан! - воскликнул Морель, - ты в Париже?
- Конечно, - ответил Лашоссе, - он тоже здесь.
- Он? Кто?
- Сэн-Лорен. Я везде следовал за ним. Ха, ха, ха! Я был в Германии, в Италии, на юге Франции. Когда мне были нужны деньги, я являлся к нему, и он давал мне их. Он странствовал, чтобы избежать преследования, но я прицепился к нему крепко. Теперь мы опять в Париже, - весело добавил бродяга.
- Ты оставишь его в покое, надеюсь? - сказал Морель.
- И не подумаю. Он приходит в ужас, когда видит меня, но не имеет мужества перенести тот позор, который ожидает его, когда я заговорю. Вот я и пользуюсь. Он худеет, а мой кошелек полнеет.
- Что же теперь будешь делать?
- Я останусь в Париже, пока Сэн-Лорен не уедет. В конце концов он должен будет усыновить поручика. Этого-то я и хочу.
- Гм… - сказал Морель, - поручика?
- Ну, да; ты все еще трясешься? Не беспокойся! Я слышал, Сэн-Круа живет в высшем свете.
- Ты ошибаешься, он живет в доме Гюэ.
Лашоссе заволновался.
- А ты?
- А я - сообщник и помощник Сэн-Круа и его возлюбленной, маркизы де Бренвилье.
- Ты? - прошептал Лашоссе, сжимая руку Мореля, - ты, убийца Тонно, - помощник Годэна?
- Конечно, - сказал Морель, наклоняясь к уху Лашоссе: - Годэн ничего не может мне сделать, я все узнал: он - отравитель!
Лашоссе покачнулся и должен был прислониться к стене дома.
- А-а, - заревел он, - вот оно что? Сюзанна Тардье, что стало из твоего сына?
Бродяга опустился на камень и закрыл лицо руками. Морелю показалось, что на его глазах блеснули слезы.
- Этого не может быть, - сказал он, подымаясь, - Годэн не мог пасть так низко. Ты лжешь!
- Вот еще! - ответил Морель, - я все расскажу тебе.
Они медленно пошли вдоль улицы, и Морель рассказал все. По мере рассказа Лашоссе становился все мрачнее; наконец он глухо проговорил:
- Многое из предсказанного исполнилось, может исполнится и все. Но я хочу попытаться… Слушай, ты должен свести меня к Сэн-Круа.
- Это трудно. Он живет в доме Гюэ; к нам часто ходит Ренэ Дамарр, а он знает тебя.
- Как хочешь, ты должен доставить мне случай повидать его, и поскорей; время не терпит.
- Бумаги еще у тебя? - спросил Морель.
- Какие?
- О его рождении.
- Да.
- Хорошо, я скажу ему, что он узнает, кто - его мать; тогда он придет, куда угодно.
- Да, если бы он знал ее!.. Хорошо, может быть, еще все изменится. Я живу на улице Симетьер, если тебе будет нужно.
Они расстались.
* * *
- Я буду работать сегодня ночью, Аманда, - сказал Гюэ, обращаясь к дочери, - позаботься о том, чтобы мне не мешали. Морель рано пойдет домой.
Аманда с досадой ушла в свою комнату. Ее отец в последнее время очень часто виделся с Сэн-Круа, но Ренэ, нередко посещавший Гюэ, старательно избегал встречи с подозрительным поручиком.
- Еще только полгода, Аманда, - ликовал молодой герцог, - тогда будет утверждено мое назначение в Шателэ, я буду получать много денег и получу возможность назвать тебя своей.
Аманда, несмотря на это, была печальна, так как ей было известно, что старый герцог Дамарр не хотел и слышать о женитьбе сына на ней.
Слова отца о том, что он будет работать ночью, еще больше раздражили ее.
- Все тайны и тайны, - ворчала она, - как это злит меня!..
Гюэ пошел в лабораторию и для вида зажег огонь в своей печке. Несколько минут спустя, раздался легкий стук в дверь лаборатории; Гюэ открыл ее и увидел перед собой Сэн-Круа, закутанного в плащ.
- Не будем терять время, - сказал Гюэ, - пойдемте скорей!
- Я очень благодарен Вам, - ответил Сэн-Круа, - если Вы введете меня в общество, то я постараюсь вознаградить Вас. Бесценная тинктура уже приближается к окончанию, мне недостает только одного соединения.
- Неужели? - воскликнул Гюэ. - Вы нашли чудодейственное вещество, о котором Вы мне так часто говорили? Жидкость, при помощи которой можно делать золото?
- Будьте покойны, она еще лучше золота.
Гюэ открыл потайную дверь, и они вошли в образовавшееся отверстие.
Несколько минут спустя после их ухода, кто-то постучал в окно домика, где жил Морель. Старик осторожно приподнял ставню и, несмотря на темноту, тотчас же узнал фигуру Лашоссе.
- Ты готов, Морель? - спросил бродяга.
- Да, входи в сад!
Лашоссе повиновался.
- Ну-с, пойдем к поручику, только так, чтобы никто не заметил, - сказал Морель.
- Ты говорил ему обо мне?
- Да, я сказал ему, что знаю человека, который сообщит ему сведения о его матери. Он вскрикнул от радости и хочет видеть тебя. Сегодня он, вероятно, дома; в его комнате горит огонь.
Морель взглянул на освещенное окно комнаты Сэн-Круа. Последний употребил ту же хитрость, что и Гюэ. Он оставил свет в своей комнате, чтобы все думали, что он дома.
- Я сведу тебя в его комнату, - прошептал Морель, подвигаясь по саду неслышными шагами.
Лашоссе так же тихо следовал за ним.
Они поднялись по лестнице. Морель велел своему приятелю подождать в коридоре, а сам подошел к двери Сэн-Круа и постучал. Однако никто не ответил на его стук. Тогда Морель постучал снова, но опять безуспешно. Старик посмотрел в замочную скважину, послушал, кашлянул, но дверь не отворялась; тогда Морель убедился, что поручика нет дома, и, вернувшись к Лашоссе, прошептал:
- Он оставил лампу, а сам ушел. Это странно!
- Что же теперь делать? - спросил Лашоссе.
- Иди за мной, - сказал Морель, хитро улыбаясь.
Они сошли с лестницы и подошли к дверям лаборатории; Морель открыл ее подобранным ключем, но, прежде чем войти в лабораторию, подошел к двери квартиры Гюэ и приложил к ней ухо.
- Ничего не слыхать, вероятно там сидит Дамарр, - сказал он. - Нам нечего беспокоиться. Закрой хорошенько лампу, чтобы не было видно света!
Они вошли в лабораторию. Здесь горела лампа, из двух тазов подымался дымок, под ретортами тлели уголья.
- Что это значит? - спросил Лашоссе.
- Старик опять отправился по своим таинственным делам. Пусть он узнает, что мне известны все его окольные пути, - сказал Морель, - могу побиться об заклад, что он вводит сегодня поручика в свое дурацкое братство.
- Это неважно.
- Черт возьми! Я довольно молчал, Сэн-Круа заплатит теперь вдвое: во-первых, за то, что я привел ему человека, который может открыть ему тайну его рождения, а во-вторых - за то, чтобы я не рассказал секретов их братства полиции и де ла Рейни.
- Ты будешь молчать, - твердо проговорил Лашоссе, - я хочу спасти сына той женщины, которую я когда-то любил. Говори скорей: могу я увидеть Сэн-Круа?
- Он без сомнения ушел со стариком; вот и его шляпа. Но я знаю дорогу. Пойдем следом за ними; если нам повезет, то мы найдем его; если нет, то я предложу тебе одну вещь, хотя и не безопасную.
- Опасную? - воскликнул Лашоссе, - я не боюсь опасностей.
- Есть у тебя пистолеты?
- Они всегда со мной, - ответил Лашоссе, распахивая плащ и указывая на кушак.
- Тогда пойдем. Мы, наверное, встретим Гюэ и Сэн-Круа. В крайнем случае, мы проникнем в собрание братства. Я уже три раза следил за Гюэ и хорошо знаю дорогу.
- Нам предстоит борьба, это хорошо.
- Если ты хочешь вырвать поручика из этой чертовщины, то это необходимо; если он попадет в лапы членов братства, то они уже не выпустят его. Я знаю, что Экзили - тоже член братства; они там невесть чем занимаются, а Сэн-Круа уже и так далеко ушел! Если он вырвется, то я должен хоть что-нибудь заработать.
- У тебя будут деньги, а теперь вперед!
Морель привел в движение механизм, подымавший дверь, зажег факел и вместе с Лашоссе стал спускаться в подземелье.
Зловещая тишина царила в сырых подземных галереях, по стенам которых струилась вода. Лашоссе присел на камень и спросил:
- Что же мы будем теперь делать?