- Правильно, - тоном мэтра согласился Игорь. - Только ты учти, я совершенно не в теме, так что пользы от меня будет мало.
- А я вам объективку составлю? - с готовностью предложил Роман.
Корсакову нравились люди, знающие, чего хотят, и он согласился:
- Ну, хорошо. Давай твою шпаргалку, сделаю, что могу.
Про себя Игорь подумал: это поможет ему встряхнуться, выйти из оцепенения, в котором он находился уже не первую неделю. Пожалуй, впервые за последние два года Корсаков ничего не хотел делать, устал от всего, чем занимался, и силы тратил только на то, чтобы поддерживать свое реноме человека, занятого важными делами. Что-то произошло с ним после истории с "заговором Ягоды", занозой засело в нем и не отпускало. В конце концов, чем черт не шутит, пока Бог спит!
Ну, и позвонил он Маслову, попросил найти эту газетку - "летучего голландца". Честно говоря, почти забыл об этом, а Маслов - помнил. Помнил и, мало того, сделал, о чем сейчас и сообщал.
- Молодец, ой, молодец, - заключил Корсаков.
- Паренек твой прав: газета какая-то мутная. То ли уфолога, то ли еще кто ее поддерживает. Пишут обо всякой галиматье типа Дракулы или инопланетян, но все это связывают, конечно, с КГБ, ЦРУ и секретными лабораториями.
- Так что, она растворилась, что ли?
- Кто?
- Ну, газета, газета!
- Погоди, Игорь. Ты ведь о газете-то говорил только, так сказать, в комплексе! Я-то понял так, что главное для тебя - статья и автор?
- Ну, да.
- Так, я тебе его и нашел.
- Кого?
- Да, блин, автора, автора!
Маслов остановился, повернулся к Корсакову лицом:
- Игорь, ты в порядке? Выспался? Поехали ко мне, приведешь себя в порядок.
- Ты не волнуйся, я в порядке, - успокоил Корсаков.
- Неважно. Автор этот придет на встречу только к полудню. Я и не предполагал, что ты с утра захочешь в работу впрячься. Тем более сам говорил: отдохнуть приедешь.
- С тобой отдохнешь, - буркнул Игорь, но тут же сообразил, что упрек его совершенно необоснован, хамский какой-то упрек, и поспешил сгладить ситуацию. - Кофе-то сваришь?
Пока он приводил себя в порядок после ночи в поезде - пусть даже в "Красной стреле" - Маслов рассказывал о предстоящей встрече.
О газете в самом деле слышно мало, но имя автора известно лучше. Леся Нымме. Украинка, работала несколько лет в Эстонии, вышла там замуж за местного, потом приехала в Питер. Особыми талантами не отличалась, но темой мистики и всем, что с ней связано, владела хорошо, умело выстраивала свои статьи, понимая, что их читателям не требуются ни доказательства, ни логика. Им нужны все новые и новые загадки, которые странным образом преобразуют вопросы в ответы, а хаос в знания.
- В общем, каждый зарабатывает, как может, - подвел итоги Маслов.
Встретились с Лесей в полдень в небольшом кафе на Чкаловской.
Она оказалась самоуверенной девицей, высокой, стройной, симпатичной и на удивление контактной. Во всяком случае, пока Маслов представлял Корсакова и расспрашивал о газете, Леся была улыбчива и словоохотлива. Правда, на вопросы об интересующей статье отвечала как-то вскользь, все так же сопровождая свои слова улыбкой. Иногда - многозначительной…
Наконец Маслов не выдержал:
- Леся, мы ведь просто хотим знать, где ты нашла этого Росохватского?
Тут Леся пошла в наступление сама:
- Вы все вокруг да около, и ничего конкретного! Честное слово, как менты. Я вам должна, что ли?
- Ну, что ты нервничаешь? - Корсаков положил ладонь на руку девушке. - Нам нужна информация, которая, возможно, у тебя есть, и ничего больше. Мы спросили. Ты вправе ответить нам хоть отказом, хоть согласием. Вправе поставить и свои условия. Нормальное сотрудничество: каждый отдает то, что важно другим, получая то, что важно самому, верно?
Леся молча отхлебнула остывший кофе. Корсаков забрал у нее чашку и принес новую, с горячим.
- Дело-то простое, - продолжил он. - Что тебя пугает?
Леся наслаждалась кофе и молчала.
Маслову это, кажется, надоело:
- Ну, давай так, ты продолжаешь пить кофе и безмолвствовать, а мы с Игорем Викторовичем уходим, а?
- Но учти, - продолжил он после паузы. - Если я так легко нашел тебя, значит, у меня есть кое-какие возможности. А ты меня выставила дураком.
- Никем я вас не выставляла, - скороговоркой парировала Леся. - С чего вы взяли?
- Ну, как же! Сама посуди, - степенно начал рассуждать Маслов. - Ты согласилась на эту встречу, я Игоря Викторовича вытащил из Москвы!
При этих словах Глеб устремил палец в потолок, но было ясно, что он взывает к высшим силам.
- Он приехал сюда, бросив все дела, и что? Сидим тут и слушаем твое молчание?
Пауза, нависшая после этой вспышки, видимо, напугала Лесю Нымме сильнее, чем все слова, произнесенные ранее. Она сжала ладошки и спросила:
- Но все это между нами?
- Ну а куда? - не дал Корсакову и рта раскрыть Маслов. - В палату по информационным спорам, что ли?
- В общем, слушайте, - решилась Леся. - В Питер меня вытащил один мужчина. Ну, можно сказать, старичок. Я тогда только вышла замуж, приехала в Таллинн, стала работать в газете. Так получилось, что место нашлось только в одной русскоязычной газете, и писать для них надо было на темы всякой эзотерики, астрологии, ну, и тому подобное. А я этим давно интересовалась и многое знала. В общем, мои статьи стали печатать довольно часто - пошла я, что называется, в гору. Тут как раз устраивают в Таллинне какое-то сборище всех подобных специалистов, и меня, естественно, редактор туда отправляет.
И я, конечно, хочу набрать материалов как можно больше, чтобы на них потом долго и с толком сидеть, понимаете? Хожу там, знакомлюсь, беру интервью… Вдруг меня зовут к организатору всей этой бодяги. Подхожу. Он так любезно со мной общается и знакомит с каким-то старичком лет семидесяти. Ну, я возражать не стала, хотя не понимала, на кой тот мне сдался. Но если самый главный эстонский спец его так ценит, значит, и мне что-нибудь перепадет. Ну а когда все началось, у меня буквально глаза на лоб: этот старичок там вроде самого главного авторитета оказался. Все его слушают, спрашивают, хотят поговорить, в общем, он в центре внимания. После банкета поехали к нему в гостиницу.
Леся достала сигарету, закурила:
- Ну а мне жалко, что ли? Пощекотались немного, - она ухмыльнулась. - Потом он, как все вы, стал рассказывать, какая у него жизнь трудная была, как его не признавали, ну, все, как всегда. В общем, я решила, что больше с ним ни-ни. Но через пару недель он звонит, хотя я ему номер телефона не давала. Я, мол, в Таллинне, давай пообедаем. После обеда снова к нему… Потом он и говорит: хочу дать тебе материал для публикации, а то ты, вроде как выдыхаешься. А я, честно говоря, уже еле-еле темы находила. Все ведь надо привязывать к местным событиям, но Эстония же маленькая, что там интересного?! В общем, я согласилась. После этого он еще пару раз приезжал, а потом я сама стала к нему ездить за информацией. Верите - нет, но библиотека у него оказалась восхитительная, это уж точно. Я у него иногда на ночь оставалась только для того, чтобы почитать, не смейтесь! Ну а потом он предложил создать эту газету и денег дал, и инфой продолжал снабжать… А потом он умер, и почти все закончилось. Вот так.
Леся замолчала, уставившись в одну точку где-то посредине столика. Потом подвела итог:
- В общем, без него дело встало.
И снова умолкла.
Маслов встрепенулся первым:
- Так ты боишься, что, узнав о роли этого твоего старичка, все будут к тебе относиться как к пустомеле?
Леся сжалась, словно от удара.
Корсаков вмешался:
- Слова подбирай!
- Да, я же в смысле нелепости таких ожиданий, - попробовал защититься Маслов. - Всем помогают, и в этом нет ничего плохого. Вот, что я хотел сказать.
- И сказал, - признал Корсаков.
- Да, я и сама понимаю, - оживилась Леся.
- Ну, а к нашему-то вопросу это какое отношение имеет? Почему после его смерти все разом рухнуло? - гнул свою линию Маслов.
Леся снова помолчала и вдруг разговорилась:
- В общем, мне ведь после его смерти досталась квартира со всеми документами. Много книг, журналов со всего света и, главное, старинные рукописи. Он сам ими занимался, но в последние два-три месяца стал мне кое-что рассказывать. Это были рукописи из Тибета, как он говорил. Однажды он заявил, что на "тибетской теме" я смогу жить припеваючи дет десять, не меньше. Что у него есть свои разработки и заготовки, которые он мне отдаст. О его смерти я узнала по телику, полетела к нему, стала по пути звонить в милицию, в больницу, ну, всюду, где хоть что-нибудь можно было разузнать. Все, как сговорились: а вы ему кто? Родственница? Нет - тогда в порядке общей очереди. Прибежала, там какие-то люди. Я, конечно, уже заведенная, стала кричать, вызвала милицию. Просила: опечатайте все, а я привезу документы, подтверждающие мои права. Милиция, правда, пошла навстречу: всех выгнала. Поехали ко мне, посмотрели документы и - обратно. А там - уже печать на двери, и по квартире ветер гуляет. Почти все бумаги пропали и многие книги. Я, конечно, в крик, но…
Она снова закурила, несмотря на возмущенные взгляды других посетителей, и почти сразу же затушила сигарету.
- Ну, раз все пропало, газета тоже зависла. Пришлось собирать, как говорится, с миру по нитке.
- А с моим-то интересом что? - не выдержал Корсаков.
- Ну, можно сказать, тот материал заказной, - призналась Леся.
- А подробнее?
- А что, я там наврала? Кого-то подставила? - забеспокоилась Леся.
- По порядку, - попросил Корсаков. - Кто заказчик?
- Немец какой-то.