"Петроград"
Кто посягнул на детище
Петрово?
Кто совершенное деянье рук
Смел оскорбить, отняв хотя
бы слово,
Смел изменить хотя б
единый звук?Не мы, не мы… Растерянная
челядь,
Что, властвуя, сама боится нас!
Все мечутся, да чьи-то ризы
делят,
И все дрожат за свой
последний час.Изменникам измены не
позорны.
Придёт отмщению своя
пора…
Но стыдно тем, кто,
весело-покорны,
С предателями предали
Петра.Чему бездарное в вас сердце
радо?
Славянщине убогой? Иль
тому,
Что к "Петрограду" рифм
грядущих стадо
Крикливо льнёт, как будто к
своему?Но близок день – и
возгремят перуны…
На помощь, Медный Вождь,
скорей, скорей!
Восстанет он, всё тот же,
бледный, юный,
Всё тот же – в ризе
девственных ночей,Во влажном визге ветреных
раздолий
И в белоперистости вешних
пург, -
Созданье революционной
воли -
Прекрасно-страшный
Петербург!
Петербург
Сергею Платоновичу
Каблукову
Люблю тебя, Петра
творенье…А. Пушкин
Твой остов прям, твой облик
жёсток,
Шершавопыльный – сер
гранит,
И каждый зыбкий
перекрёсток
Тупым предательством
дрожит.Твоё холодное кипенье
Страшней бездвижности
пустынь.
Твоё дыханье – смерть и
тленье,
А воды – горькая полынь.Как уголь дни, – а ночи белы,
Из скверов тянет трупной
мглой.
И свод небесный, остеклелый,
Пронзён заречною иглой.Бывает: водный ход обратен,
Вздыбясь, идёт река назад…
Река не смоет рыжих пятен
С береговых своих громад,Те пятна, ржавые, вскипели,
Их ни забыть, ни затоптать…
Горит, горит на тёмном теле
Неугасимая печать!Как прежде, вьётся змей твой
медный,
Над змеем стынет медный
конь…
И не сожрёт тебя победный
Всеочищающий огонь.Нет! Ты утонешь в тине чёрной,
Проклятый город, Божий враг!
И червь болотный, червь
упорный
Изъест твой каменный костяк!
Петербург
…И не пожрёт тебя победный
Всеочищающий огонь -
Нет! Ты утонешь в тине чёрной,
Проклятый город…"Петербург". 1909
В минуты вещих одиночеств
Я проклял берег твой, Нева.
И вот, сбылись моих
пророчеств
Неосторожные слова.Мой город строгий, город
милый!
Я ненавидел – но тебя ль?
Я ненавидел плен твой стылый,
Твою покорную печаль.О, не тебя, но повседневность
И рабий сон твой проклял я…
Остра, как ненависть, как
ревность,
Любовь жестокая моя.И ты взметнулся Мартом
снежным,
Пургой весенней просверкал…
Но тотчас, в плясе безудержном,
Рванулся к пропасти – и пал.Свершилось! В гнили, в
мутной пене,
Полузадушенный, лежишь.
На теле вспухшем сини тени,
Закрыты очи, в сердце тишь…Какая мгла над змием медным,
Над медным вздыбленным
конём!
Ужель не вспыхнешь ты
победным
Всеочищающим огнём?Чей нужен бич, чьё злое слово,
Каких морей последний вал,
Чтоб Петербург, дитя Петрово,
В победном пламени восстал?
"Опять мороз! И ветер жжёт…"
Опять мороз! И ветер жжёт
Мои отвыкнувшие щёки,
И смотрит месяц хладноокий,
Как нас за пять рублей влечёт
Извозчик, на брега Фонтанки…
Довёз, довлёк, хоть обобрал!
И входим мы в Петровский зал,
Дрожа, промёрзнув до изнанки.
Там молодой штейнерианец
(В очках и лысый, но дитя)
Легко, играя и шутя,
Уж исполнял свой нежный
танец.
Кресты и круги бытия
Он рисовал скрипучим мелом
И звал к порогам "оледелым"
Антропософского "не я"…
Горят огни… Гудит столица…
Линялые знакомы лица, -
Цветы пустыни нашей невской:
Вот Сологуб с Чеботаревской,
А вот, засунувшись за дверь,
Василий Розанов и дщерь…
Грустит Волынский, молью трачен,
Привычно Ремизов невзрачен,
След прошлого лежит на Пясте…
Но нет, довольно! Что так
прытко?
Кончается моя открытка!
Домой! Опять я в вашей
власти -
Извозчик, месяца лучи
И вихря снежного бичи.
Сергей Горный
(1882–1948)
Настоящее имя Александр Андреевич Оцуп. Поэт, пародист, прозаик, журналист. С золотой медалью окончил Царскосельскую Николаевскую гимназию, затем с отличием – Горный институт. Первые публикации состоялись в 1906–1907 годах в сатирических журналах столицы. За пять предреволюционных лет издал в Петербурге четыре книги юмористических рассказов. Служил в армии Деникина, находился в плену у махновцев, имел штыковое ранение в живот. На английском корабле бежал из Новороссийска на Кипр. В 1922 году оказался в Берлине, где жил в течение нескольких лет. Здесь был редактором "Свободных мыслей" и журнала "Театр и жизнь". В двадцатых годах выпустил книги "Янтарный Кипр" и "Санкт-Петербург". В тридцатых годах жил в Париже, был сотрудником газеты "Последние новости".
Столица
Адмиралтейскою иглой
Холщёвый небосвод проколот,
Там выбивал чугунный молот
Петру гранитный аналой.
И Петропавловский собор
И исторические башни
Про день минувший, день
вчерашний
Ведут негромкий разговор.
Старообрядческий канон
Там слышен старых песнопений,
Скользят напудренные тени
Елизаветинских времён.
И к Таракановой княжне
Текут неторопливо воды,
И каземат глухие своды
Закрыл, как вежды, в полусне.
Там Пален даму пригласил
На бал с учтивостью манерной
И Павел замок Инженерный
Предсмертным криком огласил.
А в Императорском саду
Ковром подстриженная
травка,
И к ночи Зимняя канавка
Пророчит Невскую беду.
Там скачет всадник и бежит
Пугливо пушкинский Евгений,
От Ладоги и наводнений
Столица под водой лежит.
Христова воскресенья храм
И бомба близкого прицела:
Полуразорванное тело -
Угроза будущим царям.
Там занесён татарский кнут
И, кажется, что очень скоро
По Зимнему Дворцу "Аврора"
Прощальный сделает салют.
Но Золотой Орды не трусь!
Пускай повыжжены колосья
Пусть головою гложет пёсьей
Опричнина Святую Русь.
За годом пусть уходит год,
И Град Петра в оцепененье,
И всё ж Христова Воскресенья
Распятая столица ждёт.
Валентин Горянский
(1887–1949)
Настоящее имя Валентин Иванович Иванов. Незаконнорожденный сын князя Эдмона Сулимана-Грудзинского. Воспитателем и наставником мальчика был дальний родственник матери, беллетрист И.Л. Леонтьев-Щеглов. Под его влиянием Горянский начал писать стихи. Первая публикация состоялась в 1903 году на страницах "Русского паломника". В 1913 поэт был приглашён сотрудничать в "Сатирикон", где наряду с Сашей Чёрным и П.П. Потёмкиным становится одним из поэтических лидеров журнала. Первым стихотворным сборником Горянского стала книга "Крылом по земле", изданная в 1915 году. Февральскую революцию поэт встретил восторженно, после Октябрьской – сначала уехал в Одессу, а затем в Константинополь. В 1926 году переселился в Париж. Восемь лет был слеп, однако врачам удалось восстановить зрение после операции. Горянский писал сказки, стихи, комедии, написал даже роман в стихах "Парфандр и Глафира", но всё равно оставался неизвестным не только для читателя на далёкой родине, но и для русской эмиграции, считавшей его чужаком и автором, не заслуживающим внимания. Большая часть из написанного Горянским до сих пор так и остаётся неизданной.
Молитва улицы
И.В. Лебедеву
Чёрное небо хмурится,
Далеко до зари…
Молится богу кривая улица,
Загасивши свои фонари.Тускло плиты панельные
Дробят случайный свет,
Падают с крыши слёзы
капельные:
У кого-то чего-то нет.Улица слезами моется,
В чёрном небе непроглядная
тьма.
Кто же за улицу Богу помолится,
Как не она сама?"Ты прости меня, улицу с
переулками,
С фонарями, господи, не осуди,
С воротами, дворами гулкими,
С мостовой на моей груди…Ты прости меня, тёмную и
жуткую,
С громадами жёлтых стен,
С пьяной, грязной
проституткою,
Попавшей в каменный плен.Ты прости меня за ребяток
маленьких, -
Жаль их, господи, жалко
мне, -
Нет у меня цветочков аленьких,
Бабочек нет у меня к весне.Ты прости меня с дождём и
холодом,
С башнями фабричных труб,
С матерью, истомлённой
голодом,
Со всеми, кто зол и груб…Улица я, улица проклятая…
Тяжело мне горести рожать,
Чем же, господи, виновата я,
Что до поля мне не добежать?Что бочком-канавкой
придорожною
У калитки садовой не прилечь
Там, где сладкую, тревожную
Сердце девичье
подслушивает речь…"……………………………………..
Улица слезами моется,
В вечернем небе
непроглядная тьма.
Кто же за улицу Богу
помолится,
Как не она сама?..
Лавочка сластей
Ефиму Зозуле