24 июня 1905 гола. Ревель
Вальронд собрал офицеров своего корабля и объяснил задачу. Разложив карты, офицеры стали живо обсуждать предстоящее дело. Конечно, на флоте так было не принято. Обычно командир получал приказ и просто доводил его до подчиненных. Но пограничная служба дело особое, тонкое, тут не грех и посоветоваться, а приказ у пограничников всегда один: защищать рубежи Отечества.
- Ваше мнение, Александр Сергеевич, - расспрашивал Вальронд своего штурмана, - вот вы - капитан грузовой посудины, тяжело груженой оружием. Вам надо незаметно пройти в наши территориальные воды и где-то тихой сапой избавиться от своего опасного груза? Учтите, с одной стороны, место должно быть довольно безлюдным, а с другой стороны, иметь достаточно серьезный пирс для причаливания и дорогу, чтобы вывезти груз.
Офицеры склонились над картой.
- А откуда они пойдут? - спросил в свою очередь штурман Николишин.
- Неизвестно, скорее всего, из Англии, а пункт назначения, скорее всего на территории Финляндии.
- В любом случае я бы попытался перехватить их вот здесь, - сказал штурман, обозначив район на карте. - В крупные порты они соваться не станут. На этом побережье Ботнического залива есть несколько маленьких городишек. Народ в основном промышляет рыболовством, снабжение тоже во многом идет морским путем, так что пирсы есть.
- А глубины фарватеров? Учтите, судно перегружено.
- Проверю.
- А что если они вообще не станут никуда заходить? - задался вопросом мичман Штрембер, совсем юный, но уже вполне опытный офицер пограничного надзора.
- Объяснитесь, Николай Карлович?
- Действительно, с таким грузом в большие порты заходить не станешь, охранка, пограничники, таможенники, - заметно волнуясь, начал говорить мичман, - в маленьких портах, конечно, разгрузиться можно, но там каждое судно на виду, а потом надо долгие версты ехать с этим грузом по суше. Тоже риск попасться достаточно велик. Можно перегружаться в море на маленькие суда и разгружаться небольшими партиями. Если даже какое-то судно попадется, то это будет только часть партии.
- А ведь дельно, дельно, - задумчиво произнес Вальронд.
- Слишком громоздкая операция получается, - с сомнением произнес Николишин.
- Но и груз серьезный, Александр Сергеевич, - парировал Штрембер.
- Да с, груз, действительно, серьезный. Если они будут перегружаться в море, так это нам на руку. Во-первых, они будут ждать спокойного моря, во-вторых, это займет довольно много времени, и потом два судна заметнее одного, когда они к тому же лежат в дрейфе, - размышлял вслух штурман.
На некоторое время в кают-компании воцарилась тишина.
- Что же, - произнес через некоторое время Вальронд, - идею Николая Карловича нельзя сбрасывать со счетов. А посему предлагаю курсировать вот так и так, с заходом вот сюда и сюда, - рука командира решительно чертила по карте. Таким образом, мы постараемся контролировать и акваторию, и возможные места разгрузки на побережье. А там, как бог даст, может и перехватим супостата. Прошу всех занять места к выходу. Снимаемся, господа.
1 июля 1905 года. Балтийское море
"Кондор", оправдывая свое название, как матерый хищник, парил в водах Балтийского моря, то выходя на просторы, то заглядывая в самые скрытые шхеры, но ничего подозрительного не попадалось. Служба выдалась бы на редкость спокойной, если бы не скрытое напряжение всего экипажа.
Несколько биноклей постоянно обшаривали поверхность моря.
Но вот удача, казалось, повернулась лицом к пограничникам. "Кондор" огибал западную оконечность одного из Аланских островов, начало смеркаться, и тут послышался крик впередсмотрящего.
- Судно прямо по курсу, - закричал сигнальный старшина Соколов.
- Курс на судно, - приказал командир, находившийся в это время на мостике.
- Есть курс на судно, - как эхо повторил вахтенный рулевой.
- Идет самым малым ходом, - сказал Вальронд.
- Кажется, они поворачивают, - раздался голос Соколова.
- И ведь, правда, поворачивают, Ростислав Константинович, - глядя в бинокль, сказал Николишин.
На судне тем временем дали самый полный и начали циркуляцию.
- А не наш ли это, часом, мистер Графтон?
- Может быть, встречаться он явно не желает и очень стремится в нейтральные воды.
- Успеем отсечь?
- Увы, Ростислав Константинович, это невозможно, мы слишком далеко, а он слишком близко к границе трехмильной зоны. Вон как раскочегарился, скоро из виду пропадет.
- Тогда уходим. Покажем, что нам это не очень интересно.
- Пожалуй, пусть успокоятся.
- Как вы думаете, что он там делал?
- Ждал кого-то.
- Полагаю что именно так, Александр Сергеевич, а значит, есть шанс. Если мы спугнули его с точки рандеву, то кто-то должен прийти.
- Яхта на норд-ост - снова раздался голос Соколова.
- Будем перехватывать, Ростислав Константинович?
- А зачем? Посмотрим, что они будут делать.
Яхта тем временем подошла к тому месту, где совсем недавно находилось грузовое судно и легла в дрейф.
- Никак, ждут? - проинес Вальронд.
- Пожалуй. А другого-то мы спугнули. Как думаете, вернется?
- Не знаю, Александр Сергеевич. Немного подождем и мы.
Прошло три часа.
На яхте тем временем царила нервозность.
- Где же этот "Джон Графтон"? Мы же договорились. Опоздание не более двух часов. Мы точно в правильном месте, штурман? - бросал короткие фразы капитан Нюландер.
- Мы находимся в точке рандеву, - спокойно ответил штурман - Может быть, техническая поломка?
- Может быть. Нам тут тоже торчать долго нельзя, скоро совсем стемнеет, да и погода может перемениться.
Прошел еще час.
- Интересно, сколько они будут ждать? - задумчиво произнес Вальронд.
- Не знаю, темнеет уже, - ответил Николишин.
- Тогда предлагаю с яхтой познакомиться поближе, посмотреть, что это за господа.
- И то верно, Ростислав Константинович.
- Тогда, полный вперед, курс на яхту.
В сгущающихся сумерках "Кондор" неожиданно появился перед лежащим в дрейфе судном.
- Так, яхта называется "Сессиль", ого, порт приписки Нью-Йорк и флаг американский. Ничего себе путешественники. На палубе никого нет. Вот, нас кажется, заметили, засуетились, - вглядываясь бросил подошедший мичман.
- Самый малый, стоп машина - скомандовал Вальронд, когда "Кондор" совсем приблизился к яхте. - Боевая тревога, шлюпку на воду, досмотровой группе грузиться, старший мичман Штрембер. Николай Карлович, узнайте, что там. Не торопитесь, вряд ли вы там что-то найдете предосудительное, нам главное - понять их реакцию на ваш визит.
- Есть.
Шлюпка подошла к борту яхты, и мичман стал кричать в рупор.
- Российская пограничная стража, спустите трап.
На яхте подчинились.
Пограничники поднялись на борт яхты.
- Вы капитан? - обратился Штрембер к молодцеватому блондину.
- Да, я капитан Нюландер..
- Мичман морской пограничной стражи Штрембер. Что случилось?
- Ничего, все в порядке, мы ждем лоцмана. Должен подойти.
- Откуда и куда следуете?
- Мы путешествуем, уже много где побывали - сейчас идем из Амстердама в Гельсингфорс, потом в Санкт-Петербург. Документы все в порядке.
- Хотелось бы взглянуть.
- Пожалуйста.
Офицер не спеша прошелся по палубе, спустился вниз, осмотрел каюты, трюм, также не спеша просмотрел судовые документы и документы членов экипажа, что-то тщательно записал в свою тетрадь.
- Кто владелец яхты?
- Владелец мистер Маккинрой, он миллионер, живет в Нью-Йорке, хочет наладить коммерческие отношения с Россией.
- Похвально, а где он сам?
- В Петербурге, у него ряд деловых встреч. Мы были вынуждены встать на ремонт в Амстердаме, а мистер Маккинрой направился в Петербург пассажирским пароходом. Мы как раз идем за нашим хозяином.
- Я смотрю, команда набрана совсем недавно.
- Да, яхта куплена в Англии.
- И сразу в ремонт?
- Яхта не новая, при переходе выявились некоторые недостатки, мистер Маккинрой решил устранить их сразу.
- Странно, миллионер покупает подержанную яхту.
- Мистер Маккинрой весьма рачительный хозяин, у него все деньги в деле.
- Мог бы купить яхту в Америке, это было бы дешевле.
- Хозяин считает английское кораблестроение лучшим в мире. К чему этот разговор, офицер? У нас что-то не в порядке? - начал раздражаться капитан яхты.
- Служба. Все у вас в порядке. Счастливого плавания. Обещают шторм, так что не задерживайтесь здесь, - сказал мичман, отдал честь и покинул яхту.
Тем временем на мостике собрались все офицеры корабля, включая судового механика Рогачева.
- Ну что, Николай Карлович, каково ваше впечатление? - допрашивал мичмана Вальронд, когда тот снова оказался на борту крейсера.
- Не знаю, не знаю, внешне ничего подозрительного и документы в порядке. Только вот кое-что меня насторожило. Капитан утверждает, что владелец яхты американский миллионер, а яхта какая-то старая, лоска нет. Не по чину как-то миллионеру. Да, внизу все пусто, такое впечатление, что убирали все лишнее, чтобы иметь побольше свободного пространства. И вот еще что, команда странная, на моряков они не очень похожи. То есть капитан явно моряк, и якорек у него на запястье выколот, но вот многие как-то не подходят: и ручки слишком белые, и лица необветренные. Морем от них не пахнет.