И вокруг него собираются будущие и настоящие едоки, и здесь происходит почти тоже, что только что мы видели у фруктового ряда. И здесь Хафиз просит:
- Уважаемый продавец, дайте кусочек колбаски, лучше которой нет ничего вкуснее на этом свете!
Сценку эту наблюдает двое воинов, среди которых мы узнаем и … Тимура в … обычном, явно с целью маскировки, воинском одеянии… и Саида…
- Смотри–ка! Кусок колбаски! А может быть тебе дать целую колбасу!? - передразнивает Хафиза продавец, а затем рычит:
- Вон отсюда, паршивец!
Но и здесь мальчик Хафиз не теряется, сходу конструирует едкое двустишие:
- Люди, берегитесь, в колбасе упрятана
Лукавым поваром вонючая ослятина!
Продавец - в бешенстве; кто–то из едоков со словами "О, ослятина!" выбрасывает колбасу оземь. Мальчик пытается бежать, на не успевает - его хватает цепко за ворот одежды продавец, норовит дать оплеуху, однако его вовремя удерживает за руку Тимур. Отстранив продавца, Тимур, удерживая мальчика, обращается к нему:
- По–твоему, мы сейчас ели вонючую ослятину!? Отвечай!
- Нет! Нет! Это ум обманул мой пустой, несчастный желудок! Доблестный воин, разве я стал бы есть ослятину?
- А это мы сейчас узнаем. - говорит Тимур, затем обращается к продавцу:
- Колбасу ему за мой счет! - а затем мальчику. - Ешь!
Мальчик с большим аппетитом ест. А это рождает, как и в прошлый раз, веселое оживление.
- Откуда ты знаешь о моих доблестях?
- Здесь знания не нужны.
- ?
- Здесь нужны глаза. А мои глаза видят: вы - доблестный воин!
- Ты поэт?
- Пока нет, но буду им!
Протискивается сквозь массу людей, как в прошлый раз, второй мальчишка:
- Я скажу, кто он - дайте мне кусочек колбасы.
Но не таков Тимур.
- Тебя не спрашивают! Прочь отсюда! - и после небольшой паузы продолжает диалог с первым мальчиком: - Ты будешь им?
- Да… Но только после того, как откушаю когда–нибудь… вонючей ослятины!..
Окружающие в недоумении.
Мальчик собирается уходить.
Продавец пытается снова задержать мальчика, но Тимур неумолим:
- Пусть идет. Пирожки ему от меня. Каждому - свое: кому конина, а кому - ослятина.
37
Примерно такого же рода базарная суета едва ли не на каждой улице Кеша. По одной из улочек с набитым ртом, то и дело оглядываясь вокруг себя, и останавливаясь, медленно шагают знакомые нам мальчишки…
- Почему тебя зовут Хафизом? Ты действительно знаешь коран наизусть? - спрашивает второй мальчик.
- Пока не весь коран. Только три первые суры - отвечает Хафиз.
Останавливаются на перекрестке двух узеньких улочек неподалеку от человека, который расположившись на коврике прямо на земле, выкрикивает:
- Предскажу будущее с помощью цветных камешков! Предскажу.
Перед человеком поверх кожаного коврика рассыпаны камешки–кругляшки, из которых он машинально сооружает на коврике разноцветные кучи. Но вот перед ним останавливается незнакомец - интересуется:
- Сможете предсказать судьбу по расположению звезд?
- Чью судьбу?
- Моего брата.
После этого ответа, гадальщик показывает на человека напротив:
- Идите к тому человеку, он в состоянии предсказать по звездам.
Незнакомец идет к человеку напротив и после весьма короткой беседы скрывается тут же за воротами.
Мальчишки насторожились: к гадальщику подходит еще один незнакомец и между ними происходит диалог, аналогичный предыдущему и, что изумляет одного из мальчиков, и этот по знаку человека напротив исчезает в проеме тех же ворот…
Гадальщик только теперь замечает мальчиков, спрашивает:
- А вам что надо, дети? Погадать о будущем?
- Нет, у меня к вам вопрос, - осмеливается мальчик по имени Хафиз.
- Спрашивай.
- Как определяют расположение звезд днем? Где они, звезды?
- Днем звезды можно установить с помощью книг, - отвечает глубокомысленно гадальщик.
- Каких книг?
- Книги о звездах хранятся в библиотеке эмира - ясно?
Ученые книги! - уже нехотя не без раздражения бросает гадальщик. - А теперь ступайте! Ступайте!
Мальчик Хафиз в знак согласия кивает головой и со своим спутником идет дальше под знакомые выкрики гадальщика.
38
Неподалеку от ворот города, доедая пирожки, стоят знакомые нам мальчики. Но вот доеден очередной пирожок.
- А теперь прощай! - вдруг произносит Хафиз.
- Ты куда теперь? - несколько обескуражен "напарник".
- Разве не говорил я тебе, куда? В Самарканд - вот куда!
- В Самарканд? Прямо сейчас!? - на этот раз действительно озадачен "напарник".
- Слушай! Тебя как зовут? - как бы спохватившись, прямо таки по–взрослому спрашивает Хафиз. - Мы с тобой незнакомы как следует.
- Х-хамид, - шмыгая носом, говорит "напарник"
- Не нравится мне ваш город, Хамид. Меня всегда тянуло… в Самарканд, там замечательное медресе, - говорит мечтательно Хафиз.
- Ты хочешь поступить в медресе?
- А как ты думаешь!
- Тебя примут?
- У меня письмо.
- Кому письмо?
- "Кому–кому" - тебе зачем это знать… Все! Я пошел. - Хафиз направляется к воротам. Исчезает за ними в толпе.
Немного постояв, следом бросается и Хамид.
39
Шагает по колдобистой дороге мальчик Хафиз. Но тут его нагоняет запыхавшийся Хамид. Хафиз останавливается; он не скрывает удивления.
- Я с тобой! - заявляет Хамид. Я тоже хочу в Самарканд!
- Ты? В Самарканд!? Что тебя гонит в Самарканд?
Хамид растерян.
- Ну, ладно, ладно, - приходит на помощь мальчик Хафиз. - Хочешь скажу еще что–то…
- ?
- Еще я… хочу попроситься в… ученики к Джафари.
- Кто он, этот Д–жа–фа-ри?
- Как, ты не знаешь Джафари? - удивляется мальчик Хафиз и окинув не без сожаления с ног до головы Хамида, добавляет. - Ты прав: откуда тебе знать Джафари, - и мечтательно произносит: - Джафари - лучший поэт Самарканда - вот кто он такой! Какие у него газели?
- Поэт? Газели?
- Я вижу, ты впервые слышишь эти слова?
- Впервые, - соглашается Хамид.
- Эх, ты! - вздыхает Хафиз и по–отечески добавляет - ладно, пошли. На месте, в Самарканде, разберемся… Идут. Заворачивают за уступ глиняного оврага. Но за кадром еще слышится, затухая, голос Хафиза: "Слушай, что говорит Джафари" - и далее читает в слух отрывок газели…
40
В небольшом помещении, образовав кружок, на деревянной тахте сидят мужчины. Их сравнительно немного, среди них - и знакомые нам люди, которых мы перед этим видели у гадальщика, а раньше на охоте - товарищи Саллеха. Но главное здесь же и сам Саллех. Судя по лицам, здесь идет непростая дискуссия.
- Я согласен: да, южане топчут нас, северян! - говорит один из заговорщиков.
- А что Эмир Казанган делает с Мавераннахром: Афганистан отдал внуку, а этого… молокососа… - молвит третий
- Барласца Тимура… - подсказывают тому.
- Да, племянника Хаджи Барласа… сделал тысячником, отдал в жены внучку, а завтра - не приведи Аллах! - И темником… Помяните, мое слово.
- А Саллеху… наследнику почтенного… темника Боролдоя, отказывает во всем это противозаконно! - восклицает другой, - Саллех, разве я не прав? Скажи! Если не прав, пусть отсекут мне язык.
Все смолкают в ожидании выступления Саллеха и тот, не заставляет себя ждать - медленно, но, четко подчеркивая едва ли не каждое слово, произносит:
- Никто из нас не станет отрицать: эмир Казанган на этом не остановится - остановить его можем только мы…
- И только смерть! - поддерживает Саллеха его товарищ, - кто думает иначе, пусть выскажется сейчас. Здесь.
И снова воцаряется напряженное молчание.
С места поднимается в конце помещения человек, которого мы в предидущем эпизоде видели у ворот напротив гадальщика - хозяин жилища произносит:
- А сейчас высокочтимые гости, прошу сосредеточить внимание на нашей скромной пище.
В центр дастархана ставятся чаши с традиционным угощением - пловом.
41
Тимур и его друг Сардар продолжают проход по базару, идут вдоль мясного ряда, где выставлены туши животных, их внутренности… останавливаются перед необычной пирамидой из десятков опаленных бараньих голов. Продавец - мясник явно доволен.
- Ну, как нравится?
Тимур смотрит на осклабившегося в улыбке продавца, молча идет дальше, но какая–то сила заставляет его обернутся и взглянуть на необычную пирамиду из опаленных бараньих голов, на самодовольное лицо мясника… - спрашивает у него:
- А тебе?
- Красиво, - откровенно любуется тот, продолжая улыбаться. - сам придумал!..
- Мы почти у цели, Сардар, - говорит Тимур и наконец–то решительно идет вперед.