- Вы так стонали во сне! Я решил, что вам плохо, - невинно сообщил Птенчиков, ловко выливая содержимое рюмки обратно в бутылку. - К сожалению, в этой каморке не оказалось нашатырного спирта, пришлось воспользоваться подручными средствами.
- Я… я и не думал спать, - смущенно засопел старший следователь. - Я как раз размышлял об этом запутанном деле.
- И что же вы надумали? - вежливо поинтересовался Иван.
- Вы разбу… прервали мои логические построения на самом интересном месте, - пробубнил он и зыркнул на бутылку с коньяком. - Как удачно, что вы ее нашли. Я, знаете ли, принес ее… э-э, чтобы руки протирать.
- Это новый метод стимуляции мыслительного процесса?
- Ну, в общем, безусловно, - серьезно покивал полицейский. - К тому же никогда не знаешь, какую заразу можно подцепить в этом Реабилитационном центре.
Следователь неодобрительно покосился на монитор. Иван проследил за его взглядом и понял, что прибыл как раз вовремя - потерпевший беспокойно завозился в своем гидрофутляре и открыл глаза. Лейтенант Забойный мгновенно оживился, радостно замахал руками-крыльями, приветливо крякнул и изрек на старотурецком:
- Наконец-то ты проснулся, дружище, а то я уже начал скучать. Как, говоришь, тебя зовут? Что-то я подзабыл…
Разумеется, в столь нехитрую ловушку «шпион» не попался. Он тяжело вздохнул и произнес:
- Увы, стал я подобен старухе, выжившей из ума - не отличаю и четверга от субботы.
- Э, ты мне голову не морочь, я-то точно знаю, что сегодня понедельник, - напрягся Забойный. - Или ты хочешь сказать, что когда-то наряжался старухой? С какой целью? Новогодний маскарад, служебная конспирация, ведение наружного наблюдения, побег из-под стражи?
Пострадавший недоуменно заморгал.
- Эх… - Лейтенант доверительно придвинулся к нему. - Не так давно мне тоже довелось побыть женщиной. И я, в отличие от некоторых, даже помню, как меня звали. У меня было удивительное имя - Муза…
Глаза пострадавшего в прорези маски подернулись мечтательной дымкой.
- Ты заставляешь звенеть струны моего сердца!..
Забойный вздрогнул и с подозрением уставился на собеседника:
- Ты это на что намекаешь? Ты это дело брось. Была Муза - стал Музон, и нечего тут попусту струнами звенеть! - Вдруг на лице лейтенанта отразилась новая мысль: - Или ты не можешь вспомнить не только своего имени, но исобственной половой принадлежности? Пострадавший испуганно замер.
- Ну, приятель! - расхохотался Забойный. - Тут я могу тебя утешить. Знай же: ты определенно мужик.
- Хвала Аллаху! - возликовал обгоревший, благодарно таращась из-под питательной маски, однако тут же сник и тяжко понурился: - О, светоч мудрости, да будет тебе и горстка риса горой рахат-лукума… Знай: ты избавил меня от ветки, но не избавил от корня!
Лейтенант Забойный разинул рот, тщетно пытаясь переварить этакий дието-древесный коктейль. Старший следователь у экрана видеонаблюдения возмущённо фыркнул:
- По-моему, теперь этот придурок вообразил себя деревом. Так и есть - дубина стоеросовая.
- Нет-нет, что вы, - заволновался Иван. - Просто этот человек выражается иносказательно. «Избавил от ветки» - значит, решил лишь небольшую часть проблемы. Думаю, у него действительно амнезия.
Лейтенант Забойный меж тем мобилизовал всю свою проницательность - и вдруг просиял:
- Ага! Я все понял! Ты дровосек. Ну, вспоминай: лес, топор, много деревьев, лоси бродят, зайцы скачут…
Позабыв о роли подсадной утки, он присел на корточки и стал прыгать по палате, выставив ладони на манер заячьих ушей.