– Конечно. (Передает наряд.) Я могу продолжать? Да потом почитаете, Ирина Петровна. Так вот. Затем мне попадается еще один приговор. Судят молодого парня. Как следует из вводной части судебного решения, у него беременная жена и больная мать. Фабула дела такова. Наши доблестные оперативники откуда-то узнали, что этот парень года два назад впустил переночевать террориста. Ирина Петровна, вы слушаете меня?
– Да. Я слушаю.
– Да ни черта вы не слушаете. Отложите наряд. (Со злостью). В общем, парень все признал. Оговорился, правда, что у него не было выбора. Он якобы испугался за родителей. Но это уже совсем другая история. Идет суд. В зале, кроме парня, только его мать и жена. Тейп паренька – небогатый и незначительный. Поэтому судья, особо обращая внимание, что борьба с терроризмом является одной из первостепенных задач государства, со всей пролетарской ненавистью дает ему полтора года. Жена в слезы. Ничего не понимающая в вопросах права мать кричит сыну через ряды, чтобы тот не забыл после суда зайти к дяде Ибрагиму. Конвой. Наручники. Занавес. (Небольшая пауза) Ирина Петровна, вас когда-нибудь брали под стражу в зале суда?
– Дмитрий Константинович, вы издеваетесь?
– Почему? Вы только представьте. Все предварительное следствие ты на подписке. И уже где-то на подсознательном уровне закрадывается, что ты совершил что-то незначительное, иначе бы сразу закрыли. А тут суд и тюрьма… И журавлика в небо сын идет запускать не с отцом, как договаривались, а с дядей Зауром.
– Дмитрий Константинович, а здесь вы не правы. Это ведь чистое пособничество. Он же впустил террориста в дом.
– Согласен. А вот мне интересно. Тот, кого этот парень впустил в дом… С ним что? Он осужден? Когда? Я не нашел. А был ли мальчик, Ирина Петровна?
– Я не помню.
– Вот тебе раз! Как же так?! Будем надеяться, что был. По крайней мере, мне хочется в это верить. Иначе это подрывает все устои борьбы с терроризмом. Получается не борьба, а спекуляция цифрами. И вы знаете, что меня беспокоит больше всего?
– Что?
– Что вот этот ворвавшийся в чужой дом террорист как-то косо посмотрит на судью или вскользь упомянет его домашний адрес. И кто здесь будет виноват? Судья, прокурор, горы или черемша?.. А вы говорите динамика, Ирина Петровна. Какая тут к черту динамика!
– Дмитрий Константинович, можно я заберу наряд?
– Забирайте. Я все равно сделал копии.
– Зачем? Отразите это в справке?
– Нет. Оставлю на память. (Небольшая пауза) Вот ответьте мне, Ирина Петровна: какого черта я в прошлом году перед вами распинался? Методички раздавал, семинары проводил. А вы взяли и насрали мне в душу. Что вы так смотрите? (Зло) Да, насрали. Идите, Ирина Петровна. И запомните: предмет настоящей проверки – оперативный учет и статистика. Нечего ко мне со всякой дрянью ползти.
– Да-да. Конечно. (Небольшая пауза) Может, чаю, Дмитрий Константинович?
– Чаю? Ирина Петровна, идите. Это уже лишнее.
Июль 2010 года
Рейс Ростов – Махачкала
Бросить, что ли, все к чертовой матери? Опять этот раздолбанный Икарус. Издеваются они, что ли? Другие едут – у них "мерседесы", а у меня все Икарусы да Икарусы. Ох уж эта погода!
Завтра процесс в Махачкале, а дороги до Ставрополя занесло. Доберемся ли? Диспетчера в бешенстве. Где-то только расчистят, глядишь – опять замело. Одно утешение – ростовская бригада. Эти ребята всегда приезжают вовремя. Правда, порой их заносит. Но кого из нас, скажите мне, не заносит?
Русских в этот раз немного. Человек пять или шесть. И те, наверное, ставропольчане. Видно, опять я один до Махачкалы.
Прохожу в салон. Слава Богу, телевизор есть. Не так скучно ехать. В прошлый раз мы все серии "Крота" просмотрели. Неплохой сериал. Жизненный.
Сажусь на место.
Сосед лакец скупо приветствует.
Тронулись. Зазвонил сотовый.
"Привет. Да, поехали. Нет, все нормально. Дороги, говорят, до Ставрополя занесло. Как Вовка? Молодец. Гулять пока не ходите. Деньги на холодильнике. Ладно, давай. Утром наберу. Целую".
Настроение – дрянь. Доедем – не доедем? В управлении разбираться не будут. Уволят – и все дела. Нет, не могли дня за четыре предупредить. Жена часто спрашивает, не боюсь ли я ездить на рейсовых автобусах. Конечно, боюсь.
Сегодня, к примеру, под Хасавюртом (2) опять троих наших обстреляли. А от Хаса до Махачкалы еще добраться нужно.
Справедливости ради замечу, что рейсовые автобусы боевики не шерстят.
Видно, они и предположить не могут, что сотрудники Главка на рейсовых автобусах рассекают. Россия!
Сальск. Опять беру сосиску в тесте. Жена все предупреждает, но… У меня одно из двух: либо сосиска, либо чипсы. Третьего не дано. К бутербродам я как-то не очень.
Помню случай. Купил я сосиску, а потом до самой границы с Дагестаном терпел, чтобы в туалет сбегать. А водитель, сволочь редкостная, нигде после Сальска не останавливался и на просьбы не реагировал. Все ворчал, что опаздываем.
Стемнело. Сосед задремал. Интересно, почему говорят, что лакцы смышленее евреев? С задних мест просят включить телевизор. Снег в стекла.
Сейчас бы "Бег" или "Братьев Карамазовых" посмотреть. Да где там! Сериал какой-то поставили. Что-то про Хацапетовку.
Как там мама? Знала бы она, как меня колбасит. Если ничего не случится, завтра перейдем к исследованию письменных доказательств.
Защита делает ставку на видеозапись казни солдат. Хрен с ними. Это же надо – горло резать. Ну и огорчу же я их завтра. На пожизненное, соколики, летите.
Автобус забуксовал. Вот и развязка.
– Мужики, толкнуть бы надо.
Какой водитель-то у нас кругленький. Только сейчас заметил. Хотя, если всех подсаживать да всякие там сомнительные посылки передавать…
Оно и понятно. Каждый выживает, как может. Русский мужик лет сорока с передней площадки всех агитирует да подбадривает.
Балбес, нашел кого агитировать. Кавказцев! Все как один потянулись к выходу.
Вышли. Кто-то лопатой колеса подкапывает. Кто-то сзади встал, кто-то спереди. Разом навалились. Еще раз, еще, еще… Вытолкали.
Проходим в салон. И что вы думаете? Наш агитатор сидит и бутерброд с яйцом ест. Вот урод.
Тронулись.
Нефтекумск. Все ближе и ближе Дагестан. Если верить – дагестанцы уже весь Нефтекумск оккупировали. Граница. Пост. По дороге в Дагестан паспорта редко проверяют. Водителю пару вопросов зададут и все. А вот обратно! Обратно начинается карусель. Помню, был случай. Ехали мы вперед. Так у мужика прямо на посту милиционеры сотовый телефон отобрали. И можно было бы выручить мужика, но уж слишком поздно он признался: мы уже два-три селения проехали.
…Задремал.
Остановка. Кизляр. Мужики потянулись к выходу. Из русских остался я один. Женщины не выходят. Снега почти нет. Только сильный ветер. Кафе "У Камиля". Неплохое. Беру чай и упаковку "Принглс". Перекус своего рода. К слову, и орехи здесь неплохие. Особенно миндаль. Садимся в автобус.
До Махачкалы часа три по хорошей дороге. Заправок все меньше. Степь. Проснулся второй водитель. Выключил телевизор. На задних местах спят. Молодая женщина успокаивает грудного ребенка.
Все будет хорошо. Пусть все у тебя будет хорошо, малыш. Огни Хасавюрта. Где-то здесь…
И на сердце тревожно. Да хрен с ними со всеми. Семи смертям не бывать.
Светает. Сосед потянулся к выходу. Остановка. Стоим не более минуты. Следующая – конечная. Водитель прибавил скорость.
До Махачкалы час. Горы! Какие же они красивые, эти горы! Въезжаем в город.
Вот если бы автобус еще на Южную автостанцию приходил, а не на Северную. Цены бы ему не было. На часах семь пятнадцать.
Молодцы, ребята!
– Такси. Такси, брат.
– До "Редукторного".
– Двести пятьдесят.
– Сколько?! Неделю назад сто пятьдесят было.
– Ну, двести. Двести, брат.
– Поехали.
Шестерка. Одна из самых распространенных моделей в Дагестане.
Дальше в рейтинге – тонированная "Приора".
Окончательно рассвело. "Редукторный". Говорят, раньше последним районом был. А сейчас… сейчас все изменилось.
А вот и "Приморская".
– Давай, брат.
– Удачи.
Открылись ворота. Прохожу в здание.
Два часа до процесса.
Немного вздремну, позвоню жене и в бой.
24–25 сентября 2010 года