- Сто лье!..
- Да, месье, сто лье, да еще по этой местности.
- Что же, выходит, мы опять будем так же тащиться, как досюда из Кайенны? Это вовсе не весело!
- Подожди-ка немного, авось все уладится. Теперь, вместо того чтобы избегать жилья, как мы поступали раньше, мы будем его искать. А когда найдем, то позаимствуем провиант у добрых людей, что там живут.
- Снова грабить? А если нас накроют?
- Ну и глуп же ты! Я ж тебе говорил, что тут нет ни полиции, ни жандармов, ни судей, ни солдат…
- Отличная страна, черт побери!
- …А жители здесь такие же парни, как и мы с тобой, они смылись либо из Французской Гвианы, либо из Бразилии.
- Но тогда они, значит, работают, чтобы жить?
- Надо думать, раз они тут обосновались.
- Вот еще, быть на свободе и вкалывать!
Пока велся этот поучительный разговор, голодные беглецы собирали устриц и речных креветок, которыми и утолили свой голод. Затем они снова двинулись в путь, уклоняясь на этот раз к югу, чтобы избежать огромных болот, окаймлявших побережье.
Везение не изменило им и на этот раз. Вскоре каторжники вышли на большую вырубку на берегу довольно широкой бухты. Скорее всего, это был залив Уассы, большой реки, что впадает в устье Ойяпока, на правом берегу, немного повыше Уанари.
Их взору предстали маленькие поля, засеянные маисом и маниокой. Группа хижин пряталась в тени манговых, банановых и хлебных деревьев, чья тень защищала молодые кофейные посадки.
Каторжники смело двинулись вперед, тем более что они были голодны, и свободно проникли в одну из хижин. Скромное жилище оказалось пустым, как и все другие, но по всему было видно, что хозяева находятся невдалеке. И наконец, особенно важная деталь для таких людей, жилье было буквально набито едой: лепешки из кассавы, корзины, полные маниоковой муки, спинные корзины с початками маиса, связки сушеной рыбы, копченого мяса, калебасы с кофе и даже кристаллизованный тростниковый сахар… Всего здесь было вдоволь, и все обнаруживало опыт обитателей и их знакомство с дикой жизнью в лесах.
При виде еды пришельцы радостно завопили. Они без церемоний уселись и принялись за припасы с дикой жадностью. Было бы просто невозможно перечислить количество всего съеденного провианта, да и бесполезно. Наконец, наевшись до отвала, беглецы пожелали уже излишеств. По крайней мере, четверо негодяев, с которыми продолжали оставаться до удобного случая Шоколад, араб и мартиникиец.
- Я, - сказал Геркулес, - люблю комфорт и выпил бы чашечку кофе…
- А я бы с удовольствием выкурил трубочку, - сообщил Кривой.
- А я, - заключил Луш, - не отказался бы ни от того, ни от другого.
- Черт возьми! - воскликнул Красный, со своим грубым выговором жителя предместья. - Да вот же трубки и табак.
- Гляди-ка, тут все есть, прямо рай.
- Хорошо быть на свободе и лопать от пуза.
- Если бы всегда так!
- Постойте-ка, - сказал Луш, - у меня явилась идея. В таких диких местах должны жить такие же примитивные жители, какие-нибудь добрые негры-марроны, с которыми можно легко объясниться.
- А как? - поинтересовался Геркулес. Он всегда любил расспрашивать.
- Это так же просто, как курить чужой табак после еды, которая тоже ведь была не наша. Негры созданы, чтобы работать на других, на белых, на таких, как мы! Ну, так и заставим их поработать на нас, а если они будут недовольны, так здесь растет полно всякого дубья, и чернокожих можно образумить. Мы убедим их стать нашими рабами или слугами, это слово как-то получше звучит, настанут для нас, ворюг, светлые дни. Я, например, охотно стал бы хозяином поместья, - заключил свою речь Луш.
- Хорошая мысль, - заорали бандиты. - Ура господину Лушу, хитрецу из хитрецов!
Но Шоколад, который до сих пор не произнес ни слова, мигом остудил общий пыл.
- А если этих неизвестных больше, чем нас, и это им придет мысль сделать нас рабами? И будем мы вкалывать, как каторжные, а кто же мы еще? А они нам за работу будут платить колотушками, что вы тогда скажете?
- Ты, Шоколад, говоришь нечасто, но всякий раз, как раскроешь рот, я будто адвоката слышу, - сказал Луш. - Но ты прав, и нам надо сматываться. Кстати, я заметил на отмели две отличные пироги. Надо не мешкая нагрузить одну из них припасами, взять весла, мачете, которых нам на всех не хватает, и в путь!
- Идет! - воскликнули в один голос Геркулес, Красный и Кривой.
Менее чем за четверть часа туземная лодка была нагружена припасами и готова к отплытию. Шоколад, поневоле разделявший плоды этого грабежа, занял место рядом с арабом и негром, которых вовсе не занимали подобные вопросы. И вся орава быстро скрылась из виду, но не прежде, чем предусмотрительный Луш проткнул дно оставшейся пироги ударом весла.
Целый день они плыли вверх по реке, пока не добрались до леса, выходящего к очень болотистому берегу. Это вызвало залп проклятий у Геркулеса, забывшего прихватить гамак. Но гамак заменили толстые подстилки из листьев, на которых беглецы заснули сном праведников.
Пробуждение их было крайне неприятно. Яростные крики и проклятия на незнакомом языке вылетали из уст восьми человек. У двоих были ружья, у остальных только мачете, и они яростно атаковали лагерь беглецов.
В нападавших можно было узнать португальцев по блестящим черным глазам под густыми бровями, по матово-желтой коже, по гладким черным волосам. Типаж этот был знаком беглецам, часто встречавшим португальцев в Гвиане.
Каторжники сразу поняли, что перед ними люди, ограбленные накануне, и приготовились защищаться. В это время двое португальцев взяли бандитов на прицел, а их предводитель обратился к ним с яростной речью. Он обвинял бандитов в краже продуктов и лодки, в порче другой лодки и приказывал им следовать за собой. Каторжники переглянулись. Восемь против семерых, силы почти равны, но прицел двух ружей нарушал паритет.
- Ну, - тихо сказал Шоколад Лушу, - не был ли я прав, когда говорил, что эти рабы сами захотят стать нашими хозяевами?
- Поглядим.
- Да и так видно, надо попробовать с ними договориться.
- Но как?
- У тебя есть деньги… Возмести ему убытки, не то берегись.
- Вот еще! Это чертовски не вяжется с моими привычками.
Но, однако, страх пересилил жадность, и Луш решил последовать совету.
Он, сделав знак португальцу подождать, достал золотую монету из пояса некогда убитого им араба, повертел ею, лукаво подмигнул и сказал:
- Ну, дружок, не кипятись, мы заплатим. Хорошенькая монетка в двадцать франков за продукты и вашу лодку, хватит с вас?
Португалец резко покачал головой и, посоветовавшись с товарищами, потребовал в уплату за убытки весь пояс с деньгами. Но Геркулес, услышав это, начал сыпать проклятиями и размахивать тяжелым веслом.
- Хватит комедию ломать, берите желтячок и мотайте отсюда, пока целы.
В подтверждение своих слов он одним ударом начисто сломал росшую рядом небольшую пальму.
Португальцы восприняли это как сигнал к атаке.
- Огонь! - приказал их предводитель.
Клац - и оба курка дали осечку, вызвав насмешки каторжников. Геркулес снова принялся махать веслом, остальные стали подражать ему по мере сил. Португальцы, увидев, что у них остались только мачете против таких решительных и сильных людей, стали отступать. Каторжники, со своей стороны, довольные, что так легко отделались, вскочили в пирогу и быстро удалились под бессильно-злобные крики ограбленных.
- Ну вот, - наставительно сказал Луш, - я всегда знал, что все это как-нибудь уладится. Хитрецам всегда везет: и еда при нас, и денежки все целы.
- Болтай, болтай, - проворчал Шоколад. - Кабы ты понимал, что они говорили, небось запел бы по-другому.
- Тьфу! Я слышал, как они орали что-то на своем обезьяньем наречии… Да мне-то что?
- Говори, говори!
- А ты, что ли, португальский знаешь?
- Я два года провел на верфи в Спархуине рядом с португальцами-марронами капитана Бастиена.
- Ну, и о чем же они болтали, скажи-ка на милость?
- О том, что они поехали за подмогой, вернутся и нас разыщут.
- А потом что?
- А потом свяжут нас по рукам и ногам, как телят, и отвезут в Кайенну, чтобы получить награду за нашу поимку.
ГЛАВА 7
Шесть лет спокойствия. - Начало тяжелых дней. - Раненый. - Приготовления. - Экспедиция. - Индейские сарбаканы и стрелы, отравленные ядом кураре .- В путь. - Следующая жертва. - Бони не погиб. - Перевозка в гамаке. - Ужасные раны. - След. - Как индеец по запаху отличает огонь, разведенный белыми. - На поляне. - Оргия. - Планы бандитов. - Страшная опасность грозит колонии. - Пленники. - Как хочет отомстить Луш. - Раскаленное добела мачете. - Недоумение.
В первый раз на протяжении шести лет охотники за каучуком на Арагуари стали жертвой покушения на их жизнь и имущество.
Бывало, правда, особенно в первые годы после основания колонии, несколько случаев грабежа. Но вскоре беглые, живущие в этой местности, и случайные прохожие уразумели, что в их интересах оберегать эту колонию, где они всегда могли обменять каучук на деньги или продукты по своему выбору.