О надежда и вера!
О тоска патриотов, доживающих век на чужбине!
О множество скорбных сердец!
Оглянитесь на былую победу и снова идите в бой.А вы, получавшие плату за то, что чернили Народ, - вы,
негодяи, глядите!
За все пытки, убийства, насилия,
За тысячи подлых уловок, которыми лукавая знать
выжимала трудовые гроши у бедноты простодушной,
За то, что королевские уста лгали им, надругались над ними,
Народ, захвативший власть, не отомстил никому
и дворянских голов не рубил:
Он презирал жестокость королей.Но из его милосердия выросла лютая гибель,
и дрожащие монархи приходят опять,
С ними их обычная свита: сборщик податей, поп, палач,
Тюремщик, вельможа, законник, солдат и шпион.
Но сзади всех, смотри, какой-то призрак крадется,
Неясный, как ночь, весь с головою укутан в бесконечную
пунцовую ткань,
Не видно ни глаз, ни лица;
Только палец изогнутый, словно головка змеи,
Из багряных одежд появился и указует куда-то.А в свежих могилах лежат окровавленные юноши,
И веревка виселицы туго натянута, и носятся пули
князей, и победившие гады смеются,
Но все это приносит плоды, и эти плоды благодатны.Эти трупы юношей,
Эти мученики, повисшие в петле, эти сердца,
пронзенные серым свинцом,
Холодны они и недвижны, но они где-то живут, и их
невозможно убить.
Они живут, о короли, в других, таких же юных,
Они в уцелевших собратьях живут, готовых снова
восстать против вас,
Они были очищены смертью, умудрены, возвеличены ею.В каждой могиле борца есть семя свободы, из этого
семени вырастет новый посев,
Далеко разнесут его ветры, его вскормят дожди и снега.Кого бы ни убили тираны, его душа никуда не исчезает,
Но невидимо парит над землею, шепчет, предупреждает,
советует.Свобода! пусть другие не верят в тебя, но я верю в тебя
до конца!
Что, этот дом заколочен? хозяин куда-то исчез?
Ничего, приготовьтесь для встречи, ждите его неустанно.
Он скоро вернется, вот уже спешат его гонцы.
Я СИЖУ И СМОТРЮ
© Перевод В. Левик
Я сижу и смотрю на горести мира - я вижу позор,
произвол и гнет,
Я вижу незримые слезы, я слышу рыдания юношей,
которых мучает совесть, раскаянье в подлых
поступках,
Я наблюдаю уродства жизни: вот матери, брошенные
детьми, голодные, нищие, близкие к смерти,
Вот жены, чья жизнь исковеркана мужем, а вот
вероломные соблазнители,
Я вижу все, что скрыто от взора, - страдания ревности
и неразделенной любви, все тайные язвы людские,
Я вижу битвы, чуму, тиранию, я вижу замученных,
брошенных в тюрьмы,
Я вижу голод на корабле - матросы бросают жребий,
кого убить, чтоб спаслись остальные,
Я вижу высокомерье богатых, агонию нищих - рабочих,
и негров, и всех, кто делит их жребий.
Да, все - и низость одних, и бесконечные муки
других - я, сидя здесь, наблюдаю,
Я вижу, я слышу, и я молчу.
БЕЙ! БЕЙ! БАРАБАН! - ТРУБИ! ТРУБА! ТРУБИ!
© Перевод К. Чуковский
Бей! бей! барабан! - труби! труба! труби!
В двери, в окна ворвитесь, как лихая ватага бойцов.
В церковь - гоните молящихся!
В школу - долой школяров, нечего им корпеть
над учебниками,
Прочь от жены, новобрачный, не время тебе
тешиться с женой,
И пусть пахарь забудет о мирном труде, не время пахать
и собирать урожай,
Так бешено бьет барабан, так громко кричит труба!Бей! бей! барабан! - труби! труба! труби!
Над грохотом, над громыханьем колес.
Кто там готовит постели для идущих ко сну? Не спать
никому в тех постелях,
Не торговать, торгаши, долой маклеров и барышников,
не пора ли им наконец перестать?
Как? болтуны продолжают свою болтовню и певец
собирается петь?
И встает адвокат на суде, чтобы изложить свое дело?
Греми же, барабанная дробь, кричи, надрывайся, труба!Бей! бей! барабан! - труби! труба! труби!
Не вступать в переговоры, не слушать увещаний,
Пронеситесь мимо трусов, пусть молятся и хнычут,
Пронеситесь мимо старца, что умоляет молодого,
Заглушите крик младенца и заклинанья матерей
И встряхните даже мертвых, что лежат сейчас на койках,
ожидая похорон!
Так гремишь ты, беспощадный грозный барабан! так
трубишь ты, громогласная труба!
ИДИ С ПОЛЯ, ОТЕЦ
© Перевод М. Зенкевич
Иди с поля, отец, - пришло, письмо от нашего Пита,
Из дома выйди, мать, - пришло письмо от любимого сына.Сейчас осень,
Сейчас темная зелень деревьев, желтея, краснея,
Овевает прохладой и негой поселки Огайо, колеблясь
от легкого ветра,
Созрели яблоки там в садах, виноград на шпалерах.
(Донесся ль до вас аромат виноградных гроздий
И запах гречихи, где пчелы недавно жужжали?)
А небо над всем так спокойно, прозрачно после дождя,
с чудесными облаками;
И на земле все так спокойно, полно жизни и красоты -
на ферме сейчас изобилье.В полях тоже везде изобилье.
Иди же с поля, отец, иди, - ведь дочь тебя кличет,
И выйди скорее, мать, - выйди скорей на крыльцо.
Поспешно идет она, недоброе чуя, - дрожат ее ноги,
Спешит, волос не пригладив, чепца не поправив.Открыла быстро конверт,
О, то не он писал, но подписано его имя!
Кто-то чужой писал за нашего сына… о несчастная мать!
В глазах у нее потемнело, прочла лишь отрывки фраз:
"Ранен пулей в грудь… кавалерийская стычка…
отправлен в госпиталь…
Сейчас ему плохо, но скоро будет лучше".Ах, теперь я только и вижу
Во всем изобильном Огайо с его городами и фермами
Одну эту мать со смертельно бледным лицом,
Опершуюся о косяк двери.
"Не горюй, милая мама! (взрослая дочь говорит, рыдая,
А сестры-подростки жмутся молча в испуге),
Ведь ты прочитала, что Питу скоро станет лучше".Увы, бедный мальчик, ему не станет лучше (он уже
не нуждается в этом, прямодушный и смелый),
Он умер в то время, как здесь стоят они перед домом, -
Единственный сын их умер.
Но матери нужно, чтоб стало лучше:
Она, исхудалая, в черном платье,
Днем не касаясь еды, а ночью в слезах просыпаясь,
Во мраке томится без сна с одним лишь страстным
желаньем -
Уйти незаметно и тихо из жизни, исчезнуть и скрыться,
Чтобы вместе быть с любимым убитым сыном.
ДОЛГО, СЛИШКОМ ДОЛГО, АМЕРИКА
© Перевод А. Сергеев
Долго, слишком долго, Америка,
Путешествуя по дорогам гладким и мирным, ты училась
только у радости и процветания,
Но теперь, но теперь настала пора учиться у горестей,
бороться со страшными бедами и не отступать,
И теперь только можно понять и показать миру, каковы
твои дети в массе своей
(Ибо кто, кроме меня, до сих пор понимал, что являют
собой твои дети в массе своей?).
ПРОЩАЛЬНОЕ СЛОВО СОЛДАТУ
© Перевод Б. Слуцкий
Прощай же, солдат,
С тобой мы делили суровость походов,
Быстрые марши, житье на бивуаках,
Жаркие схватки, долгие маневры,
Резню кровавых битв, азарт, жестокие грубые забавы,
Милые смелым и гордым сердцам, вереницу дней,
благодаря тебе и подобным тебе
Исполненных войной и воинским духом.
Прощай, дорогой товарищ,
Твое дело сделано, но я воинственнее тебя,
Вдвоем с моей задорной душой
Мы еще маршируем по неведомым дорогам, через
вражеские засады,
Через множество поражений и схваток, зачастую сбитые
с толку,
Все идем и идем, все воюем - на этих страницах
Ищем слова для битв потяжелее и пожесточе.
КОГДА ВО ДВОРЕ ПЕРЕД ДОМОМ ЦВЕЛА ЭТОЙ ВЕСНОЮ СИРЕНЬ
© Перевод К. Чуковский
I
Когда во дворе перед домом цвела этой весною сирень
И никла большая звезда на западном небе в ночи,
Я плакал и всегда буду плакать - всякий раз,
как вернется весна.Каждой новой весной эти трое будут снова со мной!
Сирень в цвету, и звезда, что на западе никнет,
И мысль о нем, о любимом.
II
О, могучая упала звезда!
О тени ночные! О слезная, горькая ночь!
О, сгинула большая звезда! О, закрыл ее черный туман!
О жестокие руки, что, бессильного, держат меня! -
О немощное сердце мое!
О шершавая туча, что обволокла мое сердце и не хочет
отпустить его на волю.
III
На ферме, во дворе, пред старым домом, у забора,
беленного известью,
Выросла высокая сирень с сердцевидными ярко-зелеными
листьями,
С мириадами нежных цветков, с сильным запахом,
который мне люб,
И каждый листок есть чудо; и от этого куста во дворе,
С цветками такой нежной окраски, с сердцевидными
ярко-зелеными листьями,
Я ветку, всю в цвету, отломил.
IV
Вдали, на пустынном болоте,
Притаилась пугливая птица и поет-распевает песню.
Дрозд одинокий,
Отшельник, в стороне от людских поселений,
Поет песню, один-одинешенек, -
Песню кровоточащего горла,
Песню жизни, куда изливается смерть (ибо хорошо,
милый брат, я знаю,
Что, если бы тебе не дано было петь, ты, наверное,
умер бы).
V