* * *
- Что скажешь? Они в самом деле все свободные и ничем не запятнаны? - спросил Кубышка у знаменосца, просматривая свои записи. - Никто из этих задохликов не вызывает подозрение?
- Все вызывают, - отозвался Мурена, для убедительности выпятив нижнюю губу. - Прежде всего, потому, что вербовал их Сульпиций, а этот завербует кого угодно, скоро баб начнет нам в легион присылать. Или детей. Разве не помнишь, как в прошлом году он записал к нам двух рабов?
Раб, посмевший выдать себя за свободного и посягнуть на право римского гражданина служить в легионе, распинался. Это было известно всем невольникам. Так что тем, чье тело безобразили отметины: проколотые уши, следы от ношения рабских ошейников - и уж тем более, кому "посчастливилось" за какую-нибудь провинность огрести клеймо на лоб, никогда и не пытались "освободиться" столь опасным образом. Но те, чье тело не носило знаков рабского состояния, время от времени пытались пробиться в легионы, несмотря на все строгости.
- Но эти-то не рабы, - заметил Кубышка.
- Это уж точно. Но сдается мне, что Кука - "охотник", подменивший того, кому надобно идти в легион.
- С чего это? - тут же заспорил медик. - Они все из Италии, там уже давно нет набора - только добровольцы. Какой толк "охотнику" подменять собой добровольца? Это же не провинция, где хватают кого ни попадя и силком волокут в лагерь.
- Ну, не знаю, может, у парня позорное прошлое, ланиста там, сутенер. Может, папаша содержит лупанарий. Или парень сдуру записался в гладиаторскую школу…
- Про гладиаторов не сочиняй - у него на коже ни отметин каленым железом, ни следов бича.
- Послушайте, Декстр велел выбрать восемь человек именно таких - сомнительных, но ловких, знающих грамоту, но которым деваться некуда, и определить к Валенсу, - напомнил знаменосец. - Вот мы и определим этих восьмерых, пусть служат. Они не рабы, остальное меня не волнует.
- Парни обречены? - спросил медик.
- Предыдущая восьмерка вся сгинула за Данубием. Интересно, зачем Декстр потребовал, чтобы эти умели рисовать?
Медик пожал плечами:
- Он большой урод.
- Ты хотел сказать - оригинал, - поправил знаменосец.
- Сказал то, что сказал.
Глава II
Ликса Кандид
Начало лета 849 года от основания Рима
Эск. Нижняя Мезия
Хотя Пятый Македонский легион основал в этих местах постоянный лагерь почти сто лет назад, еще в конце правления Цезаря Августа, поселок при лагере так и остался маленькой канабой и не превратился в настоящий город.
Прибыв в Эск накануне вечером, новобранцы толком не успели осмотреть поселение. Тогда они, как только миновали ворота, тут же наткнулись на вывеску таверны "У стены", где поели (весьма скудно) и сразу же завалились спать в холодной и грязной общей комнате. Утром, наскоро перекусив, отправились в лагерь. Так что теперь новобранцы не представляли, где можно в Эске повеселиться. Римляне, обустраивая постоянный лагерь для легиона, позаботились отхватить солидный кусок земли - где и лагерь можно было поставить, и канабу разместить, и еще чтобы осталось солидное поле для выпаса скота - как для того, что держали обитатели канабы, так и для мулов и лошадей легиона. Имелось еще немного земли под огороды и под покос - там в основном возились сожительницы и дети легионеров.
Вход в канабу охраняли четверо солдат из вспомогательной части. Впрочем, охранные обязанности были не слишком обременительны. Один из солдат стоял на галерее башни, трое других, полусонных, расположились внизу, якобы контролировали входящих и выходящих из городка. Стены канабы были деревянные, только башни из камня. Башни выступали вперед, точно так же, как и те, что стерегли ворота военного лагеря, на башнях наверху имелись деревянные галереи, с которых можно было обстреливать противника у самых стен снаружи или уже за воротами - коли прорвутся в городок.
И то: Данубий и граница Дакии рядом, строить даже крошечное поселение без стен было безумием.
- Никак новобранцы, - сказал один из караульных, синеглазый, с сожженной до кирпичного цвета когда-то белой кожей и с белокурыми вихрами, дерзко торчащими из-под шлема.
- Никак галл, - отозвался находчивый Кука.
- Я беленький, ты черный. Из Нумидии?
- Из Неаполя. Легионер, в отличие от тебя. Я беленький, ты - черненький. Что будет, если нас смешать?
- Но-но! - Блондин выставил вперед копье. - Я это не люблю.
- Оставь их в покое! - крикнул солдат с башни. - Пусть ребята повеселятся как следует, прежде чем отведают палки центуриона. Кстати, не вздумайте хвататься руками за палку - мигом останетесь без пальцев. Уж лучше по спине и заднице получить, что положено.
- Отбросы арены, - пробормотал Скирон, не придумав более остроумного ответа.
- Э, ладно! - хмыкнул Приск. - Парни наверняка гордятся отметинами на заднице, как другие - шрамами на груди.
- Да уж, лучше получить палкой по заднице, чем палку в задницу, - поддакнул Кука.
В ответ галл, покрасневший как вареный рак, выкрикнул что-то про затраханные задницы цыплят и добавил еще пару слов на своем языке, однако не слишком громко. Легионер, даже будущий, это - легионер, то есть римский гражданин. А солдат вспомогательных войск - это солдат вспомогательных войск, свободный, но до гражданства ему далеко. Вернее - долго. Двадцать пять лет службы.
* * *
Хохоча и гордые выигранной первой битвой, пусть даже эта битва словесная, "цыплята" миновали ворота и направились по мощенной известняковыми плитками улице канабы. Лагерь легиона и этот крошечный городок при нем - жалкие островки Pax Romana, отражения далекой Италии, мутные, расплывчатые, как в плохо начищенном серебряном зеркале. Даже торговля здесь рассчитывала в основном на щедрость и кошельки легионеров: одни являлись в канабу приобрести новую флягу или кошель, другие - серебряную пластину в виде головы оленя или орла для украшения оружия, третьи - бронзовый кубок. Центурионы заказывали для себя самоварные сосуды и жаровни, кровати для любовниц, люльки - для незаконных детей. А кожаные штаны или волчьи шкуры приобретали все - с наступлением холодов под одним шерстяным одеялом или плащом спать в бараках невозможно.
Все дома поселка были на одно лицо - с глухими стенами и крошечными окошечками под красной черепицей с клеймами Пятого Македонского, будто под длань легиона встали, под защиту грозного имени. И то правда: если лагеря отдельных когорт и слабые крепости вполне могли стать зимой добычей заречных волков, то лагерь Пятого Македонского и его канабу даки могли осадить, но вряд ли - разграбить.
- А мне здесь нравится! - опять выкрикнул Кука, явно не ожидавший увидеть подобие маленького городка подле легионного лагеря.
Время было не позднее - лавки открыты. Лавочники, завидев новые лица, наперебой стали зазывать мальчишек к себе - купить новую тунику, или подушку, или одеяло, матрас и прочие приятности для повседневной жизни, благо лагерь был постоянный и к особой строгости жизни не располагал.
- Доблестные воины! - надрывался торговец одеждой. - Сменная туника нужна непременно, иначе от пота ткань сгорит за три дня. Покупайте, у меня самая прочная шерсть во всей Мезии! Есть лен, за полцены отдам!
Парни лишь презрительно выпячивали губы - на новую тунику ни у кого не было денег.
- Еще зайдем! - пообещал Приск.
- Вы что, сдали деньги на хранение? - спросил торговец, и в его тоне явственно послышалось: "Вот простаки, не сумели зажать пару денариев!"
- Местная архитектура не особенно впечатляет, - громко сообщил Кука, игнорируя торговца. - Не иначе префект лагеря проектировал эти шедевры.
Впрочем, один дом выделялся - украшенный по фасаду четырьмя колоннами, в два этажа, как и другие, но гораздо выше соседних. Наверняка внутри две столовые - для большого сборища и для узкого круга друзей, множество спален, просторный атрий, непременно где-то в глубине - перистиль и своя баня.
- Прям усадьба, - восхитился Кука.
- Это наш ликса Кандид построил, - сообщил подметавший улицу городской раб. - Сразу вижу, вы люди богатые, подарили бы старому Каабу четверть асса на баню.
- В канабе есть баня?
- Целых две. Одна маленькая и ужасно грязная, а другая с большим бассейном и мозаичными полами, но там надо платить целый асс, - сообщил раб.
Приск бросил ему медяк.
- Лучше скажи, есть ли в Эске какая-нибудь харчевня, кроме той, что у входа.
- Да полно. Первая, это та, что "У стены", вы, щедрые господа, мимо нее проходили.
- А другие?