От домика в лес вела наезженная тропа со следами копыт, по ней мы и направились, рассчитывая выйти к замку или деревне. Но не успели дойти даже до леса, как нас окружила толпа крестьян, пара дюжин человек с алебардами, дубинами и большими ножами.
- Попались, колдуны и оборотни! - крикнул один из них.
Я собрался было перекреститься, но у меня в руке сам собой оказался корд, поэтому я влепил крикуну обухом по уху. Альбрехт не успел достать свой меч, но ловко обезоружил другого наглого крестьянина и завладел короткой палкой.
Крестьяне окружили нас и пытались затыкать алебардами, но получалось у них плохо. На нас не появилось ни царапины, а мы отобрали у них две алебарды. Хотя наше положение от этого не сильно улучшилось. Стоило нам открыть рот, чтобы спросить, что происходит, как они поднимали жуткий крик, боясь, по-видимому, колдовских заклинаний.
Спас нас, если можно так выразиться, местный управляющий. Дядька лет сорока, хромавший на левую ногу. На поясе у него был длинный меч, а сам он был не то, чтобы страшный, но внушавший опасение. Крестьяне, видно было, боялись его, как черти ладана.
- Прекратить! - скомандовал он, расталкивая крестьян. - Кто такие? - это уже нам.
- Идем в Инсбрук, сбились с дороги, - ответил я.
- Соври что-нибудь попроще! - усмехнулся он. - Скорее вы с пути истинного сбились на путь греховный, чем с дороги в Инсбрук, до которой отсюда полдня пешком, а то и день. Это лес благородного рыцаря Вольфганга фон Виттенштейна, это его охотничий домик, а вы браконьеры и будете повешены.
- Кому суждено умереть от меча, не будет повешен! - ответил я, наставив на него алебарду.
В мгновение ока он выхватил меч и смахнул мою алебарду. Ррраз! - и я стою как дурак с половиной древка в руках. Но второй удар я этой палкой парировал, а от третьего меня Альбрехт прикрыл. Грамотно прикрыл, железом, не древком.
- Неплохо, - сказал этот дядька. - Ты, толстый, швейцарец и марков брат, а ты, тонкий, тоже не хрен собачий.
- И мы не браконьеры, - добавил Альбрехт.
- Спорно. Я Рудольф Шнайдер, местный управляющий, как вы уже догадались. И у нас есть небольшая проблема.
- Топотун? - спросили мы.
Крестьяне подняли шум.
- Молчать! - крикнул им Шнайдер. - Отойдите вон туда и не путайтесь под ногами!
Крестьяне безропотно отошли. Надо отметить, что крестьяне там какие-то забитые были, не то, что наши пастухи. Потому что у этого Шнайдера не забалуешь.
- Вы его видели? - спросил он нас.
- Слышали.
- А волков?
- Видели.
Шнайдер демонстративно обошел нас и взглянул сбоку на наши задницы.
- Ночью. И живы. И не усрались. Неплохо. Тогда для вас есть работа на четыре гульдена. Согласны?
- Какая работа?
- Выследить топотуна. Дам вам парня из местных, как выследите, отправите его за помощью.
- А если топотун нас заметит и нападет первым?
- Убейте его. За труп те же четыре гульдена, если он будет в годном состоянии под набивание чучела. Если по кускам, то меньше. Сразу говорю, отказаться нельзя - повесим как браконьеров.
Мы переглянулись.
- Хорошо, мы согласны. Но тогда расскажите, кто такой топотун и как его искать.
Шнайдер оглянулся по сторонам и присел на пенек. Мы подошли и сели рядом на траву.
- Вчера на закате к нам приехал один мужик с восточной стороны. Днем выезжал туда с семьей на телеге, а вернулся один, на половине телеги, с взмыленной лошадью и наполовину седой. Ночью в лесу выли волки, а в деревне лаяли все собаки. Едва рассвело, я собрал мужиков, и мы пошли по дороге на восток.
Не успели отойти, как нашли его семью. Задние колеса от телеги в лесу, там где дорога делает петлю. Рядом жена того мужика. Разбита голова, пополам и вдребезги. В двадцати шагах, уже на дороге, девчонка, расплющена, как под прессом. В лесу у дороги мальчишка - порван на куски вроде бы волками, но крестьяне говорят, что таких больших волков не бывает.
Вокруг следы. Вроде бы волчьи и другого зверя. Или не зверя. Тролль это зверь или не зверь? Обуви он не носит, когтей у него нет. Стопа круглая, с тремя пальцами. Шире, чем моя ладонь, и шире, чем две. Ростом он выше человека и силы необычайной - ломает большие деревья, задевая плечом.
- А морда какая? - спросил Альбрехт. - А руки?
- Да пес его знает. В плечах он раза в два тебя шире. А то и в три.
- Оружие у него есть? - спросил я.
- Похоже, что есть. Слушайте дальше.
- Слушаем.
- Тут я с коня слез, - продолжил Шнайдер, - и дальше по следам пошел пешком. Конь такое страховидло увидит, удила закусит и понесет, что не остановишь. Коня с конюхом обратно отправил. Надо было за собой тащить - никого так и не нашли, а ногу подвернул.
По следам нашли мы егеря Вилли. Он постоянно охотничьи угодья объезжал верхом и останавливался в этом самом домике.
- Значит, это его лошадь в конюшне?
- Вы заходили в конюшню?
- Так ведь лошадь не кормлена, не поена. Непорядок.
Шнайдер удивленно поднял бровь.
- Вы сбились с пути на полдня. Могли украсть лошадь, но вместо этого покормили ее и пошли дальше пешком? Определенно, вы не браконьеры.
- Что сказал Вилли? - напомнил Альбрехт.
- Ничего. Вилли был мертв. Живот в клочья и даже в спине дыра. Рядом с ним лежал раздавленный в труху арбалет, а шагов за двадцать мы нашли сломанный болт. Я отправил четверых отнести труп в деревню, а потом мы прошли по тропе до следующего поворота и встретили вас.
- Больше ничего?
- Ничего.
- Но вы же охотник, герр Шнайдер.
- Я не охотник. Если и охотник, то только на двуногую дичь. Кабаны с оленями мне неинтересны. Зверьем занимался покойный Вилли, а я держу в узде крестьян и охочусь только на браконьеров и только вместе с Вилли, светлая ему память. У нас, кстати, нет ни одного браконьера из местных, все пришлые. Еще бы, я тут уже второй десяток управляю.
- Но мы тоже не охотники.
- Кого это волнует? Не надо быть охотником, чтобы выследить тварь, которая оставляет здоровенные следы и ломает деревья.
- Тогда зачем вам мы? У вас тут двадцать человек.
- Не человек, а крестьян. Они при виде тролля наложат в штаны и разбегутся. А у меня нога подвернута и оружия нет, кроме меча, а с мечом на охоту не ходят. Я вернусь, соберу по округе егерей и рыцарей, а вы тем временем выследите тролля и пришлете ко мне вон того парня.
Шнайдер махнул рукой, и к нам подбежал молодой крестьянин.
- Идешь с ними, запоминаешь дорогу. Как найдут тролля - беги в деревню. Понял?
- Понял, Ваша милость, - испуганно кивнул парень. Управляющего он боялся больше, чем всех троллей мира.
- Кстати, - повернулся к нам Шнайдер, - троллей может оказаться двое. По-моему, там было две пары следов.
- По-моему, в мире нет никаких троллей, - сказал священник. - В Библии я про них не встречал ни строчки.
- А грифоны, единороги, слоны? - спросил прихожанин. - Про них в Библии есть? Я, конечно, сам Библию не читал, но, по-моему, она про святых, а не про животных.
- Ладно, продолжай.
Шнайдер вернулся в деревню на лошади покойного Вилли. Крестьяне ушли с ним. Мы выпросили себе побольше оружия, и Шнайдер разрешил нам взять у крестьян все, что понравится. Мы отобрали три копья с длинными гранеными наконечниками и боевой топорик с клювом на обратной стороне. И еще отобрали хлеба и сыра, тут крестьяне возражали больше, но мы их возражения пропустили мимо ушей.
- Как тебя зовут, товарищ по несчастью? - спросил я приданного нам парня.
- Га-га-ганс, - ответил паренек, который боялся нас немножко меньше, чем Шнайдера и троллей.
- Гагаганс? У тебя гусей в роду не было?
- Не-не-не знаю….
- Держи копье, иди за нами. Бегать хорошо умеешь?
- Д-д-д-д-да.
- А я плохо. И на дерево не залезу. Если мы найдем тролля, и он побежит на нас, встаем плечом к плечу и выставляем копья. Если струсишь и убежишь, тебе конец, догоним и зарежем.
- Вы же не умеете бегать.
- Он умеет, - я указал на Альбрехта, - догонит и зарежет.
- Мамочки… - на глазах Гагаганса заблестели слезы.
- Чтоб тебя вспучило! Есть у вас хоть кто-то посмелее?
- Есть, но он не побежит, его позавчера высекли, он еле ходит.
- Не понял. Смелее тебя есть один человек?
- Вроде да. Я же не трус, я пошел в страшный лес с двумя разбойниками охотиться на тролля.
Мы с Альбрехтом переглянулись, и он немножко нас всех ободрил. Как потом оказалось, зря.
- Знаешь, Якоб, если они тут все такие овцы, а Шнайдер не разбирается в следах, то наверняка они все преувеличили, и тролль на самом деле один, маленький и без оружия.
На этой жизнерадостной ноте мы бодро подхватили копья и пошли по следу от того места, где нашли убитого Вилли.
Дождей давно не было, и следы на сухой почве читались с трудом. Заметнее были яркие отметки содранной коры, когда небрежный тролль задевал плечами деревья. Рыцарю следовало бы иногда прореживать лес, но он, похоже, сдвинулся на борьбе с браконьерами, и крестьян не пускал туда даже за хворостом. Поэтому все тропинки, по которым мы блуждали вчера, были звериные и вели куда угодно, но не к жилью и дорогам.
В подтверждение своей версии, Альбрехт обратил наше внимание на высоту отметок на деревьях. Уровень плеча человека или чуть ниже. Никакой не сказочный великан.
Кроме этого, нам постоянно попадались оборванные кусты и один раз здоровенная куча помета. В помете было много непереваренной зелени.
- Судя по зелени, тролль не людоед, а травоядный, - предположил я.