– Ваш лживый император нам кое-что задолжал! – весело выкрикнул главарь отряда. – А потому, если вам дорога жизнь, снимайте ваше золото – оно будет платой за его предательство!
Латинянин жадно протянул руку, но пять телохранителей Борея метнули во врагов по дротику и вытащили мечи, Медведь уложил кистенями двух обнаглевших грабителей, еще трех заколол Александр. Они потеряли только одного солдата – оставшиеся крестоносцы в панике бежали. Константин Борей с мечом в руке все это время закрывал собой Дионисия, не пуская его вперед. Но в конце концов юноша поднял меч одного их убитых франков и тоже спрятал его под плащ.
Стоило, стоило торопиться!
В богатых квартала Константинополя, прилегавших к порту Юлиана, крестоносцы грабили дома. Из окон доносились вопли женщин – кого-то насиловали и убивали в эту зловещую ночь. На улицу выбежала юная девушка, за ней гнался пьяный франк. Она звала на помощь.
– Мы должны спешить! – сказал юноше Константин Борей. – Мы не сможем спасти всех!
Но Дионисий уже дрожал от гнева.
– Зачем мне нужна моя бесценная жизнь, если я проведу ее как последний трус?!
Ни Константин Борей, ни Александр не успели перехватить его – Дионисий метнулся в темноту улицы и оказался нос к носу с пьяным крестоносцем.
– В сторону! – зарычал тот, уже хватая девушку за разметавшиеся волосы. – Прочь!
Франк сам не успел заметить, как меч Дионисия пронзил его насквозь, а рука юноши отбросила его в строну – уже мертвого.
Грабители убили всю семью девушки, и она умолял взять ее с собой. Дионисий сказал, что без нее не двинется с места. Константину Борею ничего не оставалось делать, как выполнить его требование.
Пожар двигался по городу с востока. До Юлиановой гавани оставалось четверть часа быстрой ходьбы…
– Он еще здесь, но пламя помогает ему! – кричала Матильда, бешено глядя по сторонам, где всем правил огонь. – Если он уйдет, то сейчас! – Она потрясала сухими острыми кулачками, ее единственный левый глаз бешено вращался в орбите. – Мой господин, сейчас! Мы должны найти их! Должны, мой господин!
– Да заткнись же ты! – хрипел ей в ответ Вествольф, сдерживая боевого коня. – Откуда уйдут, говори!
– Он уплывет морем, мой господин, морем!
Герцог Вествольф понимал: Матильда права. Крестоносцы более не руководят Константинополем, как и его двумя императорами. Столица Византии разделилась, и теперь здесь один господин – его величество хаос! Но если тот, кого он ищет, попытается улизнуть от него, то из тех гаваней, что недоступны Бонифацию Монферратскому.
Приказа герцога Вествольфа дожидалась сотня всадников – отборных головорезов из тех, кто год назад грабил Зару.
– Забирайся в седло, – приказал он Матильде. – Едем немедленно! – И тотчас обернулся к бойцам. – Мне нужен юнец! Убивайте всех, кто старше сорока, убивайте всех женщин и детей, кто не понравится вам! Мне нужен только он! – Вествольф указал рукой в стальной перчатке в темноту ночных улиц. – Вперед!
Там, впереди, горел ночными огнями порт Юлиана. Сотни кораблей были тут! Одни принадлежали купцам, другие – патрициям, уносившим ноги. Третьи были наняты – и тоже для бегства. Паруса и паруса! Большие и малые! Толпы народу толкались тут – все бредили бегством. А на палубах матросы размахивали факелами, чтобы лучше было видно, где и чье судно.
– На флаге нашего корабля портрет Таис! – сказал Константин Борей. – Смотрите же на море – от этого зависит наше спасение! – Он встретился взглядом с Александром. – Я уверен, они уже ищут нас. Если увидите большой отряд латинян, то знайте – это наши враги, и они пришли за нами!
– Вон же они! – вскинув руку, ткнул пальцем в темноту кипящих улиц Медведь, и наручи его сверкнули золотисто-алым светом.
Отряд всадников выезжал из последних улиц, что уходили вверх от гавани Юлиана. Крестоносцы оружием вырубали себе пространство. Они не жалели никого – секли длинными франкскими мечами, топорами по головам и рукам. Толпа стремительно расступалась – в страхе люди давили друг друга. Латинян точно магнитом тянуло сюда, где восемь человек выглядывали на бескрайнем черном пространстве свой долгожданный корабль.
Александр первым увидел всадника в черном доспехе, с хвостом длинных рыжих волос. А рядом с ним, то и дело проглядывая из-за стены вооруженных всадников, показалась и ведьма – она что-то говорила рыцарю, то и дело тыкая пальцем вперед. Небольшим оказался этот мир, коль так скоро они нашли друг друга!
– Их не менее сотни! – сказал Медведь, уже доставая из складок плаща свои кистени. – Нам не справиться с ними!
Вперед выступил Константин Борей.
– Греки! Греки! – крикнул он что есть силы. – Варварам приказано сжечь наши корабли и забрать имущество! – Он указывал на приближающихся всадников, и многие уже смотрели туда же. – Они перебьют всех, если мы не окажем сопротивления! Беритесь за мечи, греки!
Призыв подействовал – уже половина гавани смотрела на обнаглевших головорезов. Одни греки, телохранители важных господ, по приказу хозяев уже стаскивали с плеч луки, тянули из колчанов стрелы, другие брались за мечи и копья. И когда отряд крестоносцев выехал на открытое пространство, он столкнулся с отрядом, готовым оказать достойное сопротивление. Стрелы греков ударили по нападавшим, и первый ряд латинян оказался выбит из седел.
– Нам нужен только он! – кричал рыжеволосый рыцарь в черном доспехе, яростно указывая пальцем вперед, но его никто не слышал. Гавань ревела тысячью голосов. – Только он!! – но ярость и напор, звериное лицо и вопли на чужом языке лишь усиливали страх и гнев византийцев.
Второй залп из луков положил еще с десяток всадников. Черный Рыцарь поймал одну из стрел левой ладонью – она прошила ее насквозь. Взвыв от боли, он все же удержал меч в другой руке, ткнул им вперед:
– Перебейте их! По золотой драхме за голову! – Забыв о боли, он обломал стрелу, вырвал ее с другой стороны. – Две золотые драхмы за каждого грека!
И лавина всадников, держа ведьму в центре, направила коней в гущу византийцев. Греческие лучники подрезали еще один их ряд, но франки все же успели сделать свое дело – они налетели железной хрипящей стеной и стали теснить греков, что выставили вперед мечи и копья.
– Давите их! – ревел герцог Вествольф, а сам крутил головой, выглядывая долгожданного врага. – Давите!!
Ведьма была уже рядом с ним. Она указала пальцем туда, через стену дерущихся, и тогда он, герцог Вествольф, увидел трех человек – старика благородной наружности, молодого воина рядом с ним и юношу – худощавого, с тонкой светлой бородкой и ослепленными гневом глазами.
Вот он, день, час и миг откровения!
Все трое – как на ладони! Старый колдун, давний его враг; воин, на которого в Венеции год назад указала ему Матильда; и Дионисий! Ну да черт с воином и стариком! Юнец, вот за кем он охотился века, вот он, ключ к власти над миром!
А они в эту минуту увидели его – и лицо его показалось им звериным ликом! Того, кто вышел к ним из глубин ада. Впрочем, так оно и было. Пройдя через огонь времени, он предстал перед ними в черном доспехе, с рыжим хвостом волос, с мечом в руке. Они увидели того, кто обещал идти за ними всю оставшуюся жизнь, пока не убьет их или не погибнет сам!
Забыв о немеющей ладони, Вествольф направил своего коня в гущу бьющихся людей, где взмывали вверх мечи и топоры, где стремительно таяли обе стороны дерущихся и страшно вопили гибнущие люди.
Под ним убили лошадь, но он успел вовремя подняться и броситься на неприятеля.
– За мной, черти! За мной! – рычал герцог Вествольф, выбивая противников одного за другим и приближаясь к трем грекам.
Его ранили в плечо, в грудь, но он не чувствовал боли. Ярость затмевала в нем все. Но герцог не замечал и того, как быстро редеют ряды его сподвижников в этой стихийной битве. И когда, перешагивая через трупы, он добрался до своих врагов, с ним оставалось не более тридцати человек, из которых с десяток оказалось ранено. Греки озверели не меньше латинян, решив прикончить проклятых захватчиков.
Тут герцога и встретил меч Александра Палеолога. Вествольф нанес сокрушительный удар, но молодой воин отбил его. Отбил и второй удар. И тут же ударил сам, рассеча на левой руке Вествольфа тунику и кольчугу. Взгляды их пересеклись – гнева и ярости обоих хватило бы на две армии!
– Кто ты?! – вновь нападая на противника, гневно спросил Вествольф. – Почему мешаешь мне?!
– Я тот, кто всегда будет стоять у тебя на пути! – прорычал в ответ Александр. Он пытался дотянуться мечом до лица противника – ослепить его. Уже то и дело отступал раненый Вествольф. – Всегда! – повторил Александр.
Перелом в сражении произошел. Латинян теснили новые отряды греков – они подоспели только что. Крестоносцам оставалось только одно – отступить, бегством спасать свою жизнь.
– Я все равно отыщу его! – рычал Вествольф, которого все дальше теснили от Александра вооруженные византийцы. – Возьму! А еще – я убью тебя!
– Буду ждать! – крикнул в ответ Александр.
Уже через полчаса, скрипя снастями, корабль, названный в честь племянницы Константина Борея – "Таис", уходил на всех парусах от полыхающего Константинополя в сторону крепости Вара.
Стоя на корме, держась за борта и глядя на огонь, Александр Палеолог еще не знал, что в эти дни выгорит три четверти столицы Византии, погибнут тысячи граждан, что пожар вызовет бунт черни, а императоры, отец и сын, окажутся прокляты своим народом.
Но об этом знал другой человек – Вадим Александрович Арсеньев…