2
…Вадим открыл глаза.
– У него и впрямь страшное лицо – у этого герцога, – прошептал он, приходя в себя уже в Дымове, в номере гостиницы, где остановился Константин Остберг, Катарина и телохранитель Андрэос. – Оно все точно из пламени – из адского пламени…
Через полчаса, поговорив по телефону, Вадим сказал магу, Катарине и Паше:
– Мне надо проведать Дронова. Позвонили из больницы, сказали, что он хочет видеть меня.
Вадим поймал мотор, но по дороге то и дело мысленно возвращался к только что пережитому. Он оказался в гуще великих и страшных событий. Да, он-то знал, что последует дальше! Отца и сына Ангелов посадят в темницу и скоро там удавят, в столице учредится двоевластие – Константинополем станут управлять два новых императора: от знати – Алексей Дука, от толпы – Никола Канава. Первый одолеет второго, и Канаву тоже задушат. Крестоносцы начнут штурм города. Дука сбежит с последним добром. Когда крестоносцы перемахнут через стену, то будут всю ночь жечь костры и готовиться к решающей схватке. Но утром поймут – боя не будет. Потеряв волю к победе, греки сдадут свой город. Никто не выйдет на улицу! Константинополь предоставит франкам Бонифация Монферратского и венецианцам Энрико Дандоло начать самый великий и кровавый грабеж за всю историю Европы. А вскоре и сама Византия прекратит свое существование и станет Латинской империей…
Об этом и размышлял Вадим, входя в больницу. Ему выдали белый халат, заставили переобуться. У палаты по требованию медсестры он отключил сотовый.
Дронов лежал под капельницей – такой огромный и такой беспомощный.
– Аристарх Иванович…
Силач тяжело открыл глаза, присмотрелся, узнав Вадима, улыбнулся:
– Здравствуйте, доктор.
Арсеньев и впрямь походил в этом халате на врача. Улыбнулся и Вадим:
– Добрый день, пациент. Как себя чувствуете?
Одна могучая рука была у Дронова на перевязи, пальцами другой он сжал кулак, выставил вверх большой палец.
– Ну и слава богу, – облегченно вздохнул Вадим.
– Подставь стул и сядь, – тихо сказал Дронов.
Вадим выполнял его указание.
– Кто она? – едва он сел, спросил старый атлет.
Вадим покачал головой:
– Долгий разговор…
– А у меня времени, как ты успел заметить, вагон и маленькая тележка.
Вадим утвердительно кивал.
– А силы слушать у вас есть? – спросил он.
– Ты же мне не гири предлагаешь таскать, верно?
– Верно, – согласился Вадим.
– Тогда говори.
И Вадим, немного сбивчиво, но стал говорить. Вкратце он рассказал обо всем – и о путешествиях в другую жизнь, и о мальчике Иване из далекого Ермаковска, и о замке Волчье логово в северном краю, и о врагах, что идут по следу, в том числе о ведьме Матильде…
Дронов слушал его с мрачным выражением лица. А когда Вадим договорил, поднял на него глаза:
– А еще меня с рассказами о другом мире чудаком считают! Мой Хазарский полуостров твоим путешествиям и в подметки не годится!
Вадим усмехнулся:
– Странная история, верно. – Он посмотрел в глаза силача. – Только пусть та ее часть, ну, постельная, с Долли, останется между нами, хорошо? Не хочу, чтобы Остберг и остальные узнали об этом…
– Ладно, развратник, – нашел в себе силы усмехнуться Дронов. – Идет. Ты мне лучше скажи другое…
– Да?
– Они не остановятся?
Вадим отрицательно покачал головой:
– Уверен в этом.
– Дай мне руку, – сказал Дронов.
Арсеньев взял его правую лапищу. Дронов сжал его руку, и Вадим поморщился.
– Я постараюсь выздоравливать скорее.
Вадим возвращался в гостиницу. Он не жалел, что рассказал Дронову обо всем. У него было предчувствие, что Аристарх Иванович все понял правильно и поверил ему.
В гостинице Вадим обнаружил только Пашу. Она была бледна, растеряна, напугана.
– А где Остберг, Катарина? – спросил Вадим.
– Случилось что-то очень плохое, – сказала Паша. – Это как-то связано с двумя женщинами, которых я видела на экране компьютера Константина Остберга.
– Что за женщины? – нахмурился Вадим.
– Я запомнила их лица. Первая – широкоскулая, волевая, с короткой стрижкой белых волос. Вторая – худенькая, точно больная. Кажется, они какие-то преступницы. – Паша кивнула. – Эту, светловолосую, я уже видела раньше. Очень давно! Видела мельком, неясно, как мираж… Так вот, вначале уехал князь с Владовичем, а за ним и наша смелая девочка с Андрэосом. – Паша покачала головой. – Я бы не смогла остановить Катю. – Она указала ему на стол. – Вот письмо – оно для вас.
Вадим развернул сложенный вдвое листок писчей бумаги.
"Милый Вадим! – так начиналось оно. – Только ты уехал, нам позвонили из Драгова, из нашего замка. Один из охранников, может быть, ты его помнишь, Никас, еще тот повеса, привез в наш дом любовницу. Камеры засняли ее лицо. Портрет переправили нам. Отец узнал ее – это та самая террористка, Анна Ортман. Кошмар Интерпола. И это ее копия на стене в замке Волчье логово. Отец позвонил Горовецу – тот пообещал что-то предпринять. Папа только что уехал в аэропорт. Мы звонили тебе, но ты не взял трубку…"
– Я отключал телефон, когда был в палате у Дронова, – бросил Вадим. – А включить забыл…
"У меня плохое предчувствие, – продолжалось письмо Катарины. – Теперь они знают, кто мы, и затеяли что-то ужасное. Я последовала за отцом, хотя он не знает об этом. Не стала предупреждать его. Но сейчас я должна быть рядом с ним!
Любящая тебя Катарина".
Вадим посмотрел на Пашу. Та была бледна и не произносила ни слова.
– Паша, что все это значит? – с надеждой окликнул ее Вадим. – Может быть, вы знаете?..
Она подняла на него глаза, но только пугающая тревога была в них.
– Не знаю, – тихо проговорила девушка. – Ничего не знаю.
Вадим вышел на балкон. И вновь картина пылающего Константинополя встала у него перед глазами. Испокон веку одни люди убивают других из-за золота. Но куда более страшен убийца, которому нет дела до богатства!
Такого остановит только смерть.
В том константинопольском аду был лишь один рыцарь среди всего европейского воинства, которому не было дела ни до золота и алмазов, ни до земель, за которые, уже очень скоро, создав свою империю, латиняне и венецианцы начнут резню между собой. Этим чудовищем и был слуга врага рода человеческого – герцог Вествольф.
Но что он задумал на этот раз – сегодня, сейчас? В эти дни и часы? Он и его ведьма?
Что?
3
…Дерик очнулся. Сердце бешено колотилось. Ему в грудь все еще упирались копья греков. Он отступал через трупы, а остатки крестоносцев прикрывали его. Лицо молодого воина, с которым они только что бились насмерть, не отпускало. "Я все равно отыщу его! – выкрикнул он, герцог Вествольф. – Возьму! А еще – я убью тебя!" – "Буду ждать!" – ответил ему воин.
– Каролайн, мы еще увидимся с ним? – спросил Дерик. – Каролайн!
– С кем, милый?
Она все еще держала горячие ладони на его висках.
– С молодым греком – знатным воином? Он и старик сопровождают Дионисия.
Каролайн вспомнила недавнее свидание с писателем Арсеньевым, улыбнулась самой себе.
– О, да, вы еще увидитесь!
– Но когда?
– Нескоро, но тебе понравится эта встреча, даю слово!
– Я… убью его?
Каролайн склонилась и поцеловала Дерика в темя. Ее руки легли ему на плечи. Она нежно дунула юному любовнику в ухо:
– Даже не сомневайся в этом.
Мисс Блэк обошла кресло. Всего сутки назад они с Робертом воспользовались паспортами на чужие имена – подложные документы дожидались их в камере хранения, и вылетели из России на самолете в Скандинавию.
Несколько часов, и они в Гульденштерне. Еще час, и Каролайн Блэк была в замке своего хозяина.
– Непростое путешествие, верно? – спросила она.
Дерик кивнул:
– Еще бы. Но кто эта одноглазая ведьма Матильда, что была со мной?
Тень пробежала по лицу Каролайн – ей не хотелось говорить ему правду. Уж больно непохожи они были – Каролайн и Матильда! Две ведьмы. Кто есть кто? Мисс Блэк знала – этот вопрос остро мучает Дерика!
– Это была Клара Чёрны, – уверенно солгала она.
– Твоя мать?! – вставая, глядя ей в глаза, спросил он.
Каролайн улыбнулась, вновь прижалась губами к его уху, прошептала:
– Ты соскучился по мне?
– Да, – опуская глаза, честно признался он. – Очень!