* * *
- Ты не боишься? - Бертольд с волнением взглянул на брата.
- Нет. Хотя, пожалуй, некоторое чувство беспокойства все же испытываю, - ответил полковник. - На всякий случай: если что-то пойдет не так, как мы запланировали, постарайся незаметно исчезнуть из Германии.
- Перестань, - отозвался Бертольд слабой улыбкой. - Во-первых, у нас все получится. А во-вторых, ты же сам знаешь: исчезнуть из нашей страны можно только одним путем… Так что у нас лишь один шанс выжить: убить его.
- Ты прав. - Штауффенберг постучал по стеклу, отделявшему водителя от пассажиров на заднем сиденье: - Притормози.
На тротуаре стоял офицер в форме обер-лейтенанта. В правой руке он держал объемный портфель.
- Вот и Хефтен.
Офицер сел рядом с водителем. Стекло с легким шорохом ушло за спинку сиденья.
- Крюгер, - обратился граф к шоферу, - едем на аэродром Рангсдорф. И увеличь скорость. Похоже, мы опаздываем.
* * *
Мюллер приподнял матовую бутылку из-под коньяка и посмотрел сквозь нее на свет. Пусто. Пришлось достать из "секретного" шкафа штоф водки, предназначенный для непредвиденных случаев вроде нынешнего, и налил себе полный бокал.
"Черт, - подумал он, - кажется, я уподобляюсь Кальтенбруннеру. Не хватало еще и мне стать алкоголиком".
Телефонный звонок не дал ему сделать и глотка.
- Генрих, в машину к Штауффенбергу подсел его адъютант, обер-лейтенант фон Хефтен. При себе имел портфель.
- Куда поехали? В штаб?
- Нет. За город.
Мюллер положил трубку на рычаг, повертел бокал в руке и вылил водку в раковину. Началось. Через полчаса Штауффенберг вылетит в Восточную Пруссию. Сейчас нужно не пить, а действовать.
* * *
Насвистывая незатейливый мотивчик, Скорцени брился перед зеркалом, когда дверь ванной комнаты отворил Шталь:
- Вызывали?
- Да, Эрих. Во второй половине дня мне необходимо вылететь по делам в Вену. - Скорцени промокнул лицо полотенцем и оценил свою работу удовлетворенным взглядом.
В Вене он должен был согласовать некоторые детали операции против Тито. Два месяца назад группа парашютистов Скорцени едва не захватила руководителя югославского сопротивления в Боснии, но тот успел скрыться, бросив на произвол судьбы двух работавших на него британских офицеров связи. Теперь первый диверсант рейха планировал вторую попытку обезглавливания боснийских партизан.
- Что требуется от меня?
- Тебя я вызвал лишь для того, чтобы предупредить: завтра утром ты отправляешься в части Роммеля. Во Францию.
- На фронт?!
- Совершенно верно.
- Но, господин Скорцени, я не понимаю, в чем провинился перед вами.
- Лично передо мной - ничем. Кстати, тебе повезло значительно больше, чем ефрейтору Бохерту. - Скорцени впился взглядом в глаза подчиненного: - Я же предупреждал, что не потерплю в своей команде неповиновения моим приказам! Я приказывал тебе не трогать русского?
Шталь вскинул подбородок:
- Господин штурмбаннфюрер, да, я виноват. Но в тот момент просто не смог себя сдержать…
- Повторяю: я приказывал тебе не трогать русского? Я предупреждал, что он мне нужен?
Шталь повинно склонил голову:
- Да, господин штурмбаннфюрер.
- Вот потому, - снова перешел на спокойный тон Скорцени, - я и отправляю тебя на фронт.
- Разрешите идти?
Скорцени положил руку на плечо проштрафившегося офицера:
- Эрих, мне нужно еще две недели, чтобы подготовить этого парня для той работы, которую он должен выполнить. А ты мне мешаешь. Сразу, как только он отправится на задание, ты вернешься обратно. Я все сказал. Хайль!
* * *
На аэродроме Штауффенберга ждал самолет "Хенкель-111", а на его борту - генерал-майор Штиф, ответственный за строительные и ремонтные работы в ставке фюрера. Он сидел на последней скамье, в хвосте салона, разложив на коленях салфетку с немудреной снедью. Рядом стояла металлическая фляжка с коньяком.
- Карл, - Штиф говорил нечетко, ему явно мешали непрожеванная пища и выпитое спиртное, - вы не против, если я позавтракаю? Дома, представьте себе, не успел. А в ставке нам будет не до того.
- Какие вопросы, генерал! А я, если вы не возражаете, немного вздремну.
Штауффенберг положил портфель себе на колени, откинулся на деревянную спинку сиденья и закрыл глаза.
Хефтен хотел было последовать примеру командира, но, тут же передумав, засунул портфель под соседнее сиденье и приготовился бодрствовать.
Боковой люк захлопнулся, двигатели взревели, и самолет вырулил на взлетную полосу.
* * *
- Бертольд Штауффенберг прибыл в штаб резервной армии.
- И…
- Всё.
- Что - всё?! - Мюллер готов был раздавить зажатую в руке телефонную трубку. - Мейзингер, меня всегда восхищало твое красноречие, но сейчас не тот случай. С кем приехал? С чем приехал? На чем приехал?
- Один. Генрих, он приехал один и пустой. На машине Штауффенберга.
- То есть в руках у него ничего не было?
- Совершенно верно.
- Вот. Это именно то, что я и хотел от тебя услышать.
Мюллер нажал на рычаг, вытер со лба и шеи пот. Чертова жара.
Настоящее пекло. Палец сам по себе уткнулся в диск набора, накру-тил нужный телефонный номер. Когда на другом конце провода ответил знакомый голос, группенфюрер коротко бросил:
- Карл выехал. Он везет осылку.
* * *
Пролетев около 560 километров, самолет приземлился в Растенбурге в 10 часов 15 минут. Время прилета зафиксировал комендант аэропорта.
До совещания оставалось два часа.
- Карл… - Не успев встать на ступеньку откидной лестницы, Штиф выпал из люка, уронив на землю портфель и фуражку. - Я плохо себя чувствую, Карл. Вы не подбросите меня до места? Тем более я не вижу своей машины;
Штауффенберг, поставив ногу на первую ступеньку трапа, брезгливо поморщился:
- Садитесь на переднее сиденье. И постарайтесь не загадить мне машину.
- Благодарю вас, полковник. - Штиф подхватил свои вещи и поплелся к стоявшему неподалеку автомобилю.
- Что с ним? - спросил у уже спрыгнувшего на землю Штауффенберга спустившийся следом Ганс Баур, личный пилот Гитлера, прилетевший вместе с ними в ставку фюрера.
- Перебрал слегка. А вы почему за щеку держитесь?
- Зуб. Вторые сутки болит. - Баур поморщился. - То ничего-ничего, а потом как дернет! Кошмар.
- Сходите к врачу.
- Собирался, да всё времени не было. Все последние дни занимались тут усилением охраны. Провели несколько тренировочных диверсионных актов. Проверяли бдительность персонала. Видно, тогда-то зуб и застудил.
Штауффенберг крепче прижал портфель к круди.
- Может, поедете с нами?
- Благодарю. Но откажусь: дантист есть и в нашей медчасти.
Пилот махнул рукой в знак прощания и направился к серому бетонному сооружению, в котором располагалась служба управления полетами.
Штауффенберг задумчиво проводил его взглядом. Похоже, слухи (или информация?) о покушении дошли и сюда. Ну что ж, обратного пути все равно нет.