- Устранение тех, кто тащит страну в бездну.
Наступило молчание. Антон курил с самым беспечным видом.
- Вряд ли нам нужна Германия, где будут царить хаос, голод и мрак, - добавил Плехнер.
- Кому это "нам"? - в лоб спросил Антон.
- Очевидно, тем, кто придет сюда с Востока, чтобы встретиться с теми, кто рано или поздно придет с Запада.
Плехнер пил кофе, не спуская глаз с Антона.
- Видите ли, насколько я осведомлен… по газетам, разумеется, Восток и Запад вряд ли обуреваемы одной и той же конечной целью. Одни, судя по разговорам, хотят видеть Германию бастионом или защитным валом, который сдержал бы напор идей, идущих с Востока. Другие, напротив, приветствовали бы Германию, принявшую хоть частичку этих идей. Кроме того, как я слышал, наши правительственные круги уверены, что в конечном счете союзники непременно передерутся. Другие хотя и отрицают эту возможность, но рассчитывают на отчаянную идеологическую битву между ними. Так что говорить о каких-то общих идеалах - пустое занятие.
Плехнеру надоели отвлеченные рассуждения Антона, и он резко прервал его:
- Конечная цель! Идеалы! Разве сейчас не в том главное, чтобы любыми путями прекратить бойню?
Последующими словами Антон поставил Плехнера в тупик. Ему показалось, что Клеменс-младший осведомлен о его связи с гестапо.
- О, я верю благородству ваших побуждений, - с иронической улыбкой возразил Антон, - но не слишком доверяю тем, кто… как бы сказать поточнее… ну, скажем, распоряжается вашими действиями и мыслями.
- Я вижу, вы завзятый дипломат, - скрывая злость, буркнул Плехнер.
- И наша фирма зависит от колебания биржи. Биржа тотчас откликается на малейшее колебание международных весов, Мы обязаны дипломатничать порой, дабы не подвести под удар фирму. Только и всего.
Поняв бесполезность дальнейшего разговора, Плехнер поднялся.
- Ну, до свидания. Жаль, очень жаль, Клеменс, что скрытничаете с людьми, очень уважающими вас. Впрочем, ладно. С вашего разрешения, зайду-ка я в пивную и допью свою дневную порцию.
- Не смею отвлекать вас от столь увлекательного занятия, - Антон нажал кнопку. Появился Педро, - Проводите господина Плехнера.
Антон налил чашку кофе и, позабыв о ней, долго смотрел на дверь, за которой скрылись Педро и Плехнер, соображая, к чему этот поздний визит. Контракт с Батей - пустой предлог, Плехнер мог сказать о нем утром. И этот разговор о "глубинных процессах". Провокация, ясно. Но не только ради нее приходил Плехнер… Антону недолго пришлось гадать. Вернулся Педро. Он был очень взволнован.
2
- Прошу вас выслушать меня.
- Да, - рассеянно отозвался Антон.
- В вашем доме шпионы.
- Полно-ка! Что им делать здесь? - небрежно отмахнулся Антон.
- О, для них в любом доме найдется работа.
- Кто они, хотел бы я знать. - Антон пил кофе, все еще поглощенный мыслями о странном визите Плехнера.
- Один из них только что вышел отсюда, другой - перед вами.
Антон поперхнулся. Чашка со звоном опустилась на блюдце.
- Вы с ума сошли!
- Меня завербовало гестапо через неделю после того, как мы приехали из Африки.
- Я не желаю слушать вас! - гневно выкрикнул Антон. - Убирайтесь прочь!
Педро не сдвинулся с места.
- Я охранял вас в Африке и охраняю здесь. Я с радостью дал завербовать себя.
- О, господи! Но почему же именно сегодня вы решили открыться?
- До сих пор я закрывал двери вашего дома перед шпионами, которых посылали сюда. Я не мог закрыть двери перед шпионом, которого вы привели сюда сами. Плехнер - контрразведчик. Пока вы были наверху, он обменялся со мной паролем, известным только мне. Он выпытывал у меня, зачем сюда ходит полковник Лидеман, что он таскает в портфеле, обследовал ли я содержимое его и что там нашел. Я наговори,! ему всякого вздора, но не это самое главное, сеньор…
- Как мне благодарить вас, Педро?
- Вы уже расплатились со мной. Вы сделали больше. Старый сеньор дал мне работу. Это опасная работа. И я стараюсь не из-за денег. Я тоже ненавижу…
- Значит, вы все знаете?
- Да. Иначе я не мог бы быть полезен вам и старому господину.
- Это невозможно! Отец знает, что вы…
- Разумеется. Так вот, я хотел бы сказать о главном. Прошу позволения удалиться. Плехнер приказал мне прийти в пивную, это рядом. Что он хочет от меня, еще не знаю.
- Идите, идите скорее!
- Я хотел бы убрать здесь…
- Да идите же, я уберу сам.
Педро исчез. Антон плюхнулся в кресло. Застонали ступеньки лестницы под тяжелой фигурой Клеменса. Опираясь на палку, он проковылял к столу, неодобрительно взглянул на пустую коньячную бутылку и сел.
- У тебя были гости?
- Плехнер.
- А! Не нравится он мне. Что ты ерзаешь в кресле?
- Ничего, отец, просто так.
- Просто так, просто так!… Какие-то междометия… А я спал… Спал и видел себя во сне с удочкой на реке… - Клеменс помолчал. - Зачем приходил Плехнер?
- Он завел разговор о заговоре против фюрера. Я оборвал его.
- Правильно. Быть может, среди заговорщиков есть честные люди, мечтающие о новой Германии, но их ничтожное меньшинство. Это заговор реакционеров, и он в интересах реакционеров. Но, каким бы там он ни был, заговоры не по нашей части. Нет, мне не нравится этот Плехнер, - закончил старик свою тираду. - Будь осторожен с ним, сын мой, будь осторожен.
- Не слишком ли ты осторожен, отец?
- Не понимаю, - проворчал Клеменс.
Он сидел в кресле, громадный, с львиной головой; белоснежная грива придавала ему вид величественный.
- Сейчас Педро сказал мне, что он…
- …агент гестапо? Ну и что?
- И ты молчал? - с укором сказал Антон.
- Сегодня я разрешил ему сказать тебе об этом.
- Значит, ты все знаешь о Плехнере?
- Да, это серьезно. Мюллер из кожи лезет, чтобы поймать нас.
- Что ты думаешь предпринять? - помолчав, спросил Антон.
- С Плехнером? Подумаем. - Клеменс неторопливо набил трубку. - Как оглянешься назад, бог мой, через что только мы не прошли, сынок…
- Да, отец.
- Отец… сын… племянница… Не отец, не сын и не племянница, а стали более родными, чем родные по крови. У меня не было детей; и вот ты и Клара… Как будто в награду за все посланы вы мне. Теперь нас трое, и фирме "Клеменс и Сын" долго и долго здравствовать. Нет, не зря я прожил свой век, Антон. Я вырастил вас, и вы замените меня, когда придет мой срок.
- Стоит ли думать об этом?
- Это я так, к слову. - И, словно застыдившись, старик резко переменил тему: - Где Педро?
- Сейчас вернется.
- Он уходит именно тогда, когда нужен мне, - сердито сказал старик.
- Его вызвал Плехнер.
- Почему ж ты молчал?
- По той же причине, по какой ты молчал о Педро.
Смех Клеменса сразу оборвался, как только он встретился глазами с Педро.
Тот стоял, прислонившись к дверному косяку, и вытирал струившийся по щекам пот.
- Ну? - сказал Клеменс.
- Он показал фотографию Людвига…
- Откуда у него фотография Людвига?
- Не знаю. Меня вызывают в гестапо. Я должен… - Горло Педро перехватило, - …я должен опознать его.
Все трое долго молчали.
- Так, - заговорил Антон. - Значит, связной, нарушив мой приказ, попытался проникнуть к радисту и тем самым выдал его.
Властным жестом Клеменс прервал его.
- Нет людей, которые бы не ошибались. Связник сегодня же должен покинуть Берлин. Подготовь ему документы, Антон. Мы на фронте, Педро. Вспомни, как ты воевал против Франко в своей стране. Мы тоже на самом переднем крае фронта, аванпост, выдвинутый далеко вперед. Мы - солдаты, а солдаты гибнут на всех фронтах.
Педро стоял, понурив голову.
- Ты пойдешь в гестапо, - тем же ровным тоном продолжал Клеменс, - и ты не опознаешь Людвига Зельде.
- Да, господин, - сдавленным голосом ответил Педро. - Что бы они со мной ни делали, я не опознаю этого мальчика. Разрешите идти?
- Да, Педро, конечно, друг мой. Антон, сядем, спокойно разберемся в создавшейся ситуации, все взвесим и решим, что надо предпринять. Педро, дружок, принеси нам кофе…
3
Мюллеру доложили, что слуга Клеменсов пришел.
- Хорошо. Минут через пять приведите радиста.
Вошел Педро, стал у порога.
- Идите, идите! - приветливо встретил его Мюллер. - Вот вы, значит, какой… Ну, здравствуйте! - Мюллер протянул Педро руку. Педро ничего не оставалось, как пожать ее, хотя внутренне его передернуло. - Садитесь! Рад познакомиться с вами. Я не надолго задержу вас. Как поживают ваши хозяева?
- Они здоровы.
- Отлично. Мои люди сообщили, что вы очень заботливо охраняете их, а? - Мюллер легонько похлопал слугу по плечу. - Вы довольны нами? - продолжал он в том же непринужденном тоне. - Знаю, знаю, те, кто поддерживает отношения с вами, скряги.
- Все в порядке, господин группенфюрер, - так же кратко обронил Педро.
- Ну и хорошо. Вы знаете, зачем я вызвал вас?
- Да.
- Вы увидите его и, если опознаете, кивнете.
- Хорошо.
Мюллер нажал звонок. Двое эсэсовцев ввели Людвига. Он встретился глазами с Педро. Мюллер следил за ними в оба. Педро сидел с непроницаемым видом. Лишь слабо пошевелил пальцами.
Людвиг понял.
- Ты знаешь этого человека? - обратился к нему Мюллер, кивнув в сторону Педро.
Людвиг покачал головой. Он стоял, облокотившись дрожащими руками о стол Мюллера. Эсэсовцы, широко расставив ноги, застыли у стены.
Мюллер перевел взгляд на Педро. Педро молча пожал плечами.
- Та-ак!