Часть вторая
XXIX
ДИЛИЖАНС ИЗ ЖЕНЕВЫ
Почти в тот же час, когда Ролан приехал в Нант, тяжело нагруженный дилижанс остановился возле постоялого двора "Золотой крест" на главной улице городка Шатийон-сюр-Сен.
В те времена дилижансы состояли всего из двух частей - закрытого купе спереди и общего отделения. Ротонда была добавлена позднее как новейшее изобретение.
Лишь только дилижанс остановился, кучер соскочил на землю и распахнул дверцы, открыв пассажирам выход с обеих сторон.
Пассажиров было всего семь человек.
В общем отделении - трое мужчин, две женщины и грудной младенец.
В переднем купе - мать с сыном.
Мужчины были: врач из Труа, часовщик из Женевы и архитектор из Бурка.
Одна из женщин была горничная, направлявшаяся в Париж к своей хозяйке, другая - кормилица с грудным ребенком на руках: она везла малыша к его родителям.
В переднем купе ехала мать, женщина лет сорока, сохранившая следы былой красоты, и ее сын, мальчик лет одиннадцати-двенадцати.
Третье место в купе занимал кондуктор.
Завтрак, как обычно, был приготовлен в большом зале гостиницы; это тот самый дорожный завтрак, который путешественники никогда не успевают доесть, потому что кондуктор - вероятно, по сговору с трактирщиком - немилосердно торопит их.
Горничная с кормилицей зашли в булочную, чтобы купить свежих хлебцев, а кормилица - еще и чесночной колбасы, после чего обе женщины вошли обратно в дилижанс и преспокойно уселись закусывать, из экономии отказавшись от завтрака, который, должно быть, был им не по средствам.
Врач, архитектор, часовщик и мать с сыном отправились на постоялый двор и, обогревшись у большого кухонного очага, уселись за стол в столовой.
Дама взяла только чашку кофе со сливками и немного фруктов.
Мальчик, стараясь показать, что у него аппетит как у взрослого, принялся уплетать завтрак.
Несколько минут все пассажиры молча утоляли голод.
Первым нарушил молчание часовщик из Женевы.
- Честное слово, граждане, - воскликнул он (в общественных местах все еще было принято обращение "гражданин"), - признаюсь откровенно, сегодня утром я был очень рад, когда наконец рассвело!
- Вам плохо спится в дороге, сударь? - осведомился врач.
- Напротив, сударь, - возразил земляк Жан Жака, - обычно я сплю как убитый; но в эту ночь страх был сильнее усталости.
- Вы боялись, что дилижанс опрокинется? - пошутил архитектор.
- Вовсе нет, в этом отношении мне везет: я уверен, что ни один экипаж не опрокинется, если в нем еду я. Опять-таки дело не в этом.
- А в чем же? - спросил врач.
- Да у нас в Женеве ходят слухи, будто дороги во Франции далеко не безопасны.
- Это смотря по обстоятельствам, - заметил архитектор.
- Вот как? - удивился часовщик.
- Ну да, - продолжал архитектор, - если бы, к примеру, мы везли с собой казенные деньги, на нас бы непременно напали, вернее, это давно бы уже произошло.
- Вы полагаете? - ужаснулся женевец.
- Это неизбежно. Уж не знаю, как этим чертям Соратникам Иегу удается обо всем пронюхать, но они не пропускают ни одного случая.
Врач кивнул в знак согласия.
- А вы? Вы тоже разделяете мнение моего соседа? - спросил доктора уроженец Женевы.
- Безусловно.
- А вы решились бы сесть в дилижанс, если бы знали, что там везут казенные деньги?
- Признаюсь, я бы еще подумал, - засмеялся доктор.
- А вы, сударь? - обратился часовщик к архитектору.
- Ну, у меня настолько срочное дело, что я бы все-таки поехал, - ответил тот.
- Ох, меня так и тянет выгрузить свои чемоданы и сундуки и подождать завтрашнего дилижанса! - заявил испуганный швейцарец. - Ведь в сундуках у меня карманных часов на двадцать тысяч франков; до сих пор нам везло, но не следует искушать Господа Бога.
- Разве вы не слышали, сударь, - вмешалась в разговор пожилая дама, - что нам грозило бы нападение лишь в том случае, если бы мы везли казенные деньги; так, по крайней мере, утверждают ваши соседи.
- Вот именно! - воскликнул часовщик, с тревогой оглядываясь по сторонам. - В том-то и дело, что мы везем казенные деньги.
Пассажирка слегка побледнела, бросив взгляд на сына: каждая мать прежде всего беспокоится за своего ребенка, а потом уже думает о себе.
- Что такое? Мы везем деньги? - вскрикнули в один голос, хотя и с разной степенью волнения, врач и архитектор. - Вы уверены в этом?
- Совершенно уверен, господа.
- Тогда вам следовало бы сказать нам раньше или, по крайней мере, говорить об этом шепотом.
- Но, может быть, ваши сведения не совсем точны? - допытывался доктор.
- Или вы просто пошутили? - добавил архитектор.
- Боже меня упаси!
- Ведь женевцы - большие охотники посмеяться, - подхватил врач.
- Сударь, - возразил часовщик, крайне оскорбленный тем, что его принимают за шутника, - сударь, я сам видел, как их грузили.
- Что?
- Деньги.
- И много их было?
- При мне погрузили изрядное количество мешков.
- Но откуда же столько денег?
- Это сокровище бернских медведей. Вам, должно быть, известно, господа, что бернские медведи имеют ренту не менее пятидесяти-шестидесяти тысяч ливров?
Врач расхохотался.
- Право же, наш сосед нарочно нас пугает! - воскликнул он.
- Господа, даю вам честное слово! - возмутился часовщик.
- Скорее, господа, по местам! - крикнул кондуктор, распахивая двери. - Пора ехать, мы и так опаздываем на три четверти часа.
- Минутку, кондуктор, одну минутку! - сказал архитектор, - мы совещаемся.
- Насчет чего?
- Затворите дверь, кондуктор, и подойдите сюда.
- Выпейте с нами стаканчик вина, кондуктор.
- С охотой, господа; от стаканчика вина не откажусь.
Кондуктор поднял стакан, и трое пассажиров чокнулись с ним.
Не успел он поднести стакан ко рту, как доктор удержал его за руку.
- А ну-ка, кондуктор, говорите начистоту, это правда?
- Что такое?
- А то, что сказал этот господин.
И он кивнул на женевца.
- Господин Феро?
- Я не знаю, так ли зовут этого господина.
- Да, сударь, это моя фамилия, я весь к вашим услугам, - подтвердил женевец, поклонившись, - Феро и компания, часовая мастерская, улица Рампар, номер шесть, в Женеве.
- Садитесь, господа, скорее! - снова произнес кондуктор.
- Но вы же не ответили.
- А на что я должен отвечать, черт подери? Вы ни о чем не спрашивали.
- Ну как же, мы спрашивали: правда ли, что вы везете в дилижансе крупную сумму денег, принадлежащих французскому правительству?
- Экий сплетник! - проворчал кондуктор, обернувшись к часовщику. - Это вы все разболтали?
- Ну да, дружище…
- Садитесь, господа, по местам!
- Но ведь прежде чем сесть в дилижанс, мы хотим знать…
- О чем? Везу ли я казенные деньги? Ну да, они со мной. Теперь, стало быть, если на нас нападут, молчите, сидите смирно, и все обойдется как нельзя лучше.
- Вы уверены?
- Я сам улажу дело с этими молодцами.
- Как вы поступите, если нас задержат? - спросил врач у архитектора.
- Черт возьми, я последую совету кондуктора.
- Это лучшее, что вы можете сделать, - поддержал тот.
- Тогда и я буду сидеть смирно, - сказал доктор.
- И я тоже, - поддакнул часовщик.
- Ну, господа пассажиры, садитесь, да поживее!
Мальчик слушал их разговор, нахмурив брови и стиснув зубы.
- Что до меня, - повернулся он к матери, - если на нас нападут, уж я знаю, что мне делать.
- А что ты сделаешь?
- Сама увидишь.
- О чем говорит этот милый ребенок? - спросил часовщик.
- Я говорю, что все вы трусы! - решительно ответил мальчик.
- Полно, Эдуар, что с тобой? - испугалась мать.
- Мне бы даже хотелось, чтобы на дилижанс напали! - со сверкающим взором воскликнул мальчуган.
- Скорее, господа, ради Бога, садитесь поскорее! - в последний раз крикнул кондуктор.
- Надеюсь, кондуктор, у вас нет с собой оружия? - еле вымолвил доктор.
- Как же, есть пистолеты.
- Экая беда!
Кондуктор нагнулся к нему и шепнул на ухо:
- Не беспокойтесь, сударь, - они заряжены только порохом.
- Слава Богу!
Кондуктор захлопнул дверцы дилижанса.
- Эй, кучер, погоняй!
Пока возница хлестал лошадей и тяжелый экипаж раскачивался, трогаясь с места, он затворил дверцы купе.
- Разве вы не сядете с нами, кондуктор? - спросила дама.
- Благодарствуйте, госпожа де Монтревель, я поеду на империале, - ответил кондуктор и прибавил, проходя мимо оконца: - Последите, чтобы господин Эдуар не трогал пистолетов в моей сумке: это опасно.
- Вот еще, будто я не умею обращаться с пистолетами! - возмутился мальчик. - У меня есть пистолеты куда лучше ваших, те, что мой друг сэр Джон выписал из Англии; ведь правда, мама?
- Все равно, прошу тебя, Эдуар, ничего не трогай, - сказала г-жа де Монтревель.
- О, не беспокойся мамочка, - сказал мальчуган и тут же прошептал сквозь зубы: - А все-таки, если Соратники Иегу нападут на нас, я знаю, что мне делать!
Дилижанс наконец сдвинулся и покатил дальше на Париж.