- У меня любовное свидание, государь!
- Ну, так надо идти… Но будь осторожен, друг мой Мовпен! Вспомни, что случилось со мною в Шато-Тьерри!
- О, ведь я не король! Покойной ночи, государь!
- Покойной ночи, милочка!
Мовпен ушел.
Тогда король обратился к д'Эпернону и сказал ему:
- Удивительно, как все они - и королева, и Крильон, и Мовпен - в один голос хотят, чтобы я арестовал герцога Гиза!
- Но, может быть, они не совсем неправы, государь? осторожно заметил тот.
- Нет, они неправы. Когда располагаешь восемью тысячами швейцарцев, не к чему арестовывать герцога Гиза. Его просто надо вытурить из Парижа, только и всего. Кроме того, я раздумал судить герцогиню; я просто попрошу ее выехать в Нанси, только и всего.
- А если она откажется, государь?
- Ну, так у меня имеются мои швейцарцы! Пойдем-ка, посмотрим на них во дворе!
В это время королева-мать увлекла в соседней комнате Крильона в амбразуру окна и сказал ему:
- Герцог! На моего сына опять нашел приступ слабости, когда надо рискнуть навлечь на себя его гнев ради пользы монархии. Надо отважиться на крупную игру…
- Я очень люблю крупную игру, - заметил Крильон.
- Надо сделать то, чего не хочет государь…
- Вашему величеству угодно…
- Мне угодно, чтобы вы последовали за мсье Дюзесом, - она показала рукой на Мовпена, - и арестовали всех заговорщиков!
- Ну что же, это очень просто! - ответил Крильон. - Вы покажете мне дорогу, мсье Мовпен?
- Да я только за этим и пришел, - ответил шут короля и тут же подумал про себя:
"На кой черт быть королем Франции, если тебя не слушают?"
VI
Мовпен довел Крильона с тридцатью гвардейцами до начала улицы Львы Святого Павла и здесь остановился.
- Ну-с, где это? - спросил Крильон. - Которую дверь надо высадить?
- Никакую, - ответил Мовпен. - Прежде всего обратите внимание на то, что я вам скажу. Из дома ведь имеются два выхода, так что стоит нам начать ломиться в один, как все птички упорхнут через другой. Значит, первым делом надо разделить наш отряд на две части и занять оба выхода. Затем нет никакой нужды ломать дверь, раз ее можно открыть. Я опять заберусь туда и без шума впущу вас. Кроме того, в доме сира де Рошибона находится мой приятель, и если мы поднимем шум, то горожане могут обнаружить его присутствие и расправиться с ним по- свойски. А этого человека следовало бы поберечь!
- Да? Кто же это такой?
Мовпен наклонился к уху Крильона и шепнул ему что- то. Крильон вздрогнул, подавил радостное восклицание и сказал:
- Ну, значит, наше дело выиграно! Он один стоит целой армии!
- Теперь подождите меня! - сказал Мовпен и пустился вверх по лестнице дома, где жила Перина.
Гризетка сидела на кровати и лила горькие слезы по поводу неожиданного исчезновения милого дружка. Увидев его, она вскочила с возгласом радости и сказала, обвивая его шею руками:
- Ну, теперь уж ты не уйдешь, нет!
- А вот посмотрим! - ответил Мовпен, проворно высвободился из ее объятий и выскочил на крышу.
Перед тем как спуститься во двор, он прилег на край крыши и заглянул в окна надворного флигеля. Двор по- прежнему был пустынен, в окнах надворного флигеля по-прежнему виднелся свет, и по-прежнему герцогиня Монпансье вела заседание. Только герцога Гиза уже не было видно.
- Черт возьми! - пробормотал шут. - Уж не ушел ли он? А я-то представлял себе, как уютно и спокойно будет герцогу Гизу в Венсенской крепости!
Затем Мовпен скользнул по веревке вниз во двор и подкрался к дереву, на ветке которого остался его "приятель". Однако последнего уже не было здесь. Напрасно Мовпен озирался по всем сторонам - нигде не было видно характерного силуэта незнакомца. Но искать его ему было некогда, так как из дома донесся голос герцогини, произнесший:
- Ну, господа, раз все готово, то разойдемся теперь и будем завтра каждый на своем посту.
Мовпен подбежал к воротам, поднял железный брус, распахнул створки и крикнул:
- Сюда!
Тогда Крильон и гвардейцы вошли во двор. В то же время в комнате, где собрались заговорщики, поднялась страшная суматоха. Сир де Рошибон подбежал к окну и спросил:
- Кто здесь?
- Слуги короля! - ответил Крильон и приказал запереть ворота и обнажить шпаги.
VII
Что же сталось с "приятелем" Мовпена?
Когда горожане, под председательством герцогини Монпансье, обсудили все подробности "дня баррикад", Рошибон торжественно провозгласил герцога Гиза вождем инсургентов. Но герцог ответил:
- Я очень благодарен вам за честь, друзья мои, но, чтобы я мог принять начальство над вами, надо, чтобы вы сначала восстали, воздвигли первые баррикады и принялись настойчиво требовать моего руководства. Тогда меня не смогут обвинить в желании ниспровергнуть своего царственного кузена: я только уступлю желаниям народа!
- Это правда! - согласились горожане.
- Теперь дело только за предлогом, - продолжал Гиз. - Но я уже говорил вам, что предлог можно найти во всем. Заведите ссору с королевским солдатом, а там уже дело пойдет само собою! Ну, а теперь до свиданья! Мне тоже нужно отдать кое-какие распоряжения!
Герцог вышел из зала, однако направился не к воротам, выходившим на улицу Львы…, а в сад, дверка которого выходила в переулок.
Сделав десяток шагов по саду, герцог вдруг остановился, услыхав, что кто-то следует за ним по пятам. Он обернулся и увидел, что какой-то замаскированный незнакомец поспешно догоняет его. Гиз положил руку на эфес шпаги и, остановившись, спросил:
- Кто вы? Что вам надо?
Вместо ответа замаскированный обнажил свою шпагу.
- Сюда! Ко мне! - крикнул герцог.
- Разве вы такой трус, герцог? - насмешливо спросил незнакомец. - Ведь вы же видите, что я один!
- Тогда скажите, кто вы?
- А вы не будете звать на помощь? Ну, так вспомните: десять лет тому назад мы бились с вами так же, как собираемся биться теперь, и вы оставили меня полумертвым на пороге кабачка Маликана!
- Генрих Наваррский! - вскрикнул Гиз.
- Он самый!
- Ну, так в позицию, черт возьми, в позицию! - и герцог Гиз с озверением ринулся на Генриха.
- Дорогой герцог, - иронически сказал последний, - как видите, я сделал большие успехи в фехтовании, потому что теперь легко парировал финт, которым десять лет тому назад вы уложили меня плашмя!
- А вот отпарируйте-ка этот! - с бешенством крикнул герцог, делая новый выпад.
- Как видите: сделано! Зато у меня имеется для вас хорошенький прием, которого вы еще не знаете, но я покажу его вам лишь после того, как мы вдвоем поговорим. Согласитесь, что положение складывается так… Ах, вам не везет сегодня! прервал сам себя король наваррский, парируя новый выпад Гиза. Ну-с, король Карл IX умер, герцог Анжуйский умер, у короля Генриха III нет детей, и парижане хотят низложить его. У наваррского короля - вашего покорного слуги - тоже нет детей, и если бы он умер, то корона была бы обеспечена для вас…
- Это правда!
- Так вот-с, подумайте только, как хорошо было бы для вас, если бы вам удалось сейчас прирезать меня! Тогда вам не надо было бы обращаться за помощью к мятежникам- горожанам.
- Вы совершенно правы, кузен, и я постараюсь устроить свои дела именно таким образом!
Сказав это, герцог Гиз снова пустился на один из страшных финтов, но его шпага снова ткнулась в пустое пространство.
Теперь роли переменились. Генрих Наваррский утвердился в позиции и повел в свою очередь такую стремительную атаку на герцога, что тому пришлось перейти в оборонительную тактику и отступать шаг за шагом. Три раза шпага Генриха Наваррского обагрялась кровью герцога Гиза, и в конце концов герцог оказался прижатым к маленькой дверке, выходившей в переулок.
- Ага! - сказал Генрих Наваррский. - Знаете что, кузен, я пригвожу вас к этой дверке, вот как крестьяне делают с хищными птицами!
Шпага наваррского короля с бурной стремительностью неслась прямо к сердцу Гиза, и у последнего не было ни времени, ни удобного положения, чтобы успеть отразить выпад. Тогда в нем вдруг проснулась страшная жажда жизни. Умереть теперь, когда он почти уже касался рукою короны!
В первый раз в жизни герцог Гиз почувствовал, что такое страх. Он нагнулся немного вперед и затем с адской силой ударился спиною о дверку. Шпага Генриха уже касалась его груди, но от сильного удара собачка дверного замка поддалась, дверь раскрылась, и Гиз полетел кувырком. Однако инстинкт самосохранения удесятерил его ловкость. Он вскочил на ноги и с силой захлопнул дверь, так что замок снова защелкнулся. Затем он бросился бежать и остановился лишь на улице Святого Антония.
Вдруг он услыхал характерный шум, с которым обыкновенно двигается воинский отряд. Кто это был? Горожане, совершающие обход своего квартала? Или солдаты короля?
Герцог кинулся к ближайшему дому и приник в стенном выступе, скрываемый тенью. Отсюда он увидел, что это был Крильон с гвардейцами. Герцог видел далее, как Крильон разделил своих людей на два отряда и занял ими оба выхода из дома Рошибона. Тогда герцог понял все и пустился бежать к заставе Святого Антония, где был пост милиции горожан, людей, всецело преданных лиге, заклятых врагов короля.
Герцог крикнул им.
- Люди короля хотят арестовать Рошибона и вождей горожан! Пойдемте со мною! Скорей! - и Гиз повел их на помощь дому, который Крильон собирался взять приступом.