* * *
В камеру соседку внесли на носилках. Особо не церемонясь, санитары перевалили её на кровать и ушли.
Женщина рыдала, корчилась, уткнувшись лицом в подушку. Алсу встала и подошла к ней.
- Что с тобой? - спросила она, присаживаясь на край кровати.
- Со мной всё хорошо, - ответила соседка едва слышно. - Сегодня они забрали всю мою кровь и перелили дряхлой старухе, а её кровь перелили в меня. Господи, как это противно и мерзко!
Она зарыдала. Алсу стала гладить её по голове, но соседка сбросила её руку.
- Всё горит, все внутренности огнём пылают, - сказала она. - Кровь старухи сжигает меня, Господи!
- Расскажи толком, что случилось? - недоумевала встревоженная Алсу.
Соседка ответила очень странно:
- Скоро и сама всё узнаешь. Потом и сама будешь рыдать, проклиная жизнь свою неудавшуюся…
Это было сказано с глубокой обидой и болью. Недружелюбный, колючий взгляд, брошенный соседкой, поразил Алсу.
"Она что, злится на меня? - думала она, сокрушённо вздыхая. - А может, я её чем-то обидела и не заметила сама?"
- Может быть, тебе воды дать? - спросила Алсу. - Попить хочешь?
- Ничего я не хочу, пей сама, - огрызнулась, всхлипнув, несчастная женщина. - Из меня кровь выкачивают, а тебя не трогают, почему? Для чего они берегут тебя, скажи мне?
Алсу пожала плечами.
- Я вообще не понимаю, о чём ты говоришь мне, - сказала она. - Тебя куда-то уводят, потом приводят, и ты никогда не говоришь, где была. Вот только сейчас от тебя узнала, что из тебя перелили кровь в какую-то старуху.
- Все мы, кто содержится в подвале, не люди, а доноры… - заговорила соседка. - Заведующий этой лабораторией "эскулап" Рахимов, будь он проклят, возомнил себя гением и богом. Он верит, что знает способ, как излечивать людей от любых хворей. Не знаю, кто ему помог, но он притащился в наш город из Сибири и получил для работы лабораторию. Понятия не имею, как у него получается, но те, кого он лечит, странным образом выздоравливают, а мы… Те, у кого он забирает кровь, постепенно погибаем в этом кошмарном подвале.
- О Аллах, - вырвалось у Алсу. - Но ведь это… Так нельзя поступать? Мы же советские люди!
- Ему всё можно, - соседка утёрла слёзы кончиком одеяла. - Ему все доверяют, и никто его не проверяет. А лечатся у него такие влиятельные люди, что… Даже из других городов приезжают!
- Он так зарабатывает деньги? - прошептала Алсу.
- Не знаю, - тяжело вздохнула женщина. - Но-о-о… он очень старается, и лаборатория процветает.
Утешая её, Алсу всё же спросила:
- А отсюда можно выбраться?
- Э-э-эх, даже не мечтай… Здесь как в тюрьме, даже строже. Не будем об этом, мне очень больно и страшно. Всякие мрачные мысли приходят в голову. Давай поговорим о другом и не сердись на меня за резкие высказывания.
Алсу покачала головой.
- Почему ты считаешь, что я сержусь на тебя, Альбина?
- Я нагрубила тебе… Сама не знаю, что нашло на меня… Мне очень-очень плохо, но… Одно радует, что жить мне осталось совсем немного.
- Перестань, не говори так, - пожурила её Алсу. - Мы чего-нибудь придумаем. Мы выберемся отсюда.
- Я да, а ты и не мечтай, - сказала соседка. - Подвал и двор хорошо охраняются. Отсюда даже мужчинам не сбежать, не говоря уж о слабых женщинах.
Тень задумчивости легла на лицо Алсу. Неужели она навечно попала в рабство к злобному выродку? Но почему он уже неделю не трогает её? Бережёт для какого-то особого случая?
- Даже если каким-то чудом тебе удалось бы выбраться отсюда, - вдруг заговорила задумчиво соседка, - тебе недолго пришлось бы наслаждаться свободой. НКВД быстро отловит тебя и вернёт обратно.
"Может быть, наложить на себя руки? - с отчаянием подумала Алсу, выслушав женщину. - Разве смогу я вынести чужую кровь в своём теле? - Она содрогнулась. - Как же быть? Что делать?"
- Здесь кроме нас с тобой и сумасшедших ещё много нормальных людей, - заговорила соседка. - Не знаю сколько, но много… У всех редкая группа крови… Её можно вливать всем. Здесь есть камеры для мужчин и для женщин… Где их собирает Эскулап, не знаю, а вот сумасшедших - в психиатрических больницах. Ничем не брезгует, подлец, и ничего не боится…
- Я знала его раньше, - выслушав соседку, вдруг призналась Алсу. - Он жил в Сибири, в городе Верхнеудинске, служил клерком в суде и звали его Азатом Мавлюдовым. - Она вздрогнула всем телом, будто прикоснувшись к мерзости. - Став большевиком, он похитил меня со своим дружком и изнасиловал. Он ещё тогда был зверем в человеческом обличье, а теперь… - она поёжилась и покачала головой. - Он носит белый халат, под которым чёрное сердце. Люди верят ему, а он… Как он нашёл нас с мужем, я не знаю, и… Жестоко расплачиваюсь, сама не зная за что. - Она обхватила голову руками и тихо всхлипнула.
Теперь, уже удивлённая её признанием, соседка попыталась утешить Алсу, но она только плакала и качала головой.
- Не надо, не утешай меня, - говорила она, всхлипывая. - Азат Мавлюдов - это наказание на всю жизнь. Я не знаю, для чего он запер меня сюда, но… Я уверена, что он готовит мне какую-то ужасную месть.
Альбина взяла её за руку, долго смотрела на неё, словно раздумывая, а затем сказала:
- Раз он поместил тебя сюда, значит, никогда не выпустит. Чего он задумал, нам не понять, но… Зная его, я уверена, что ожидать чего-то хорошего даже не думай… Я скоро умру, и… Захочешь последовать за мной, я помогу тебе в этом.
- Поможешь? Как? - удивилась Алсу.
- У меня остался яд, который я смогла украсть в лаборатории. Часть его я уже приняла, и того, что осталось, тебе с лихвой хватит, если захочешь…
Выслушав соседку, Алсу едва не лишилась сознания. Она перешла на свою кровать и разрыдалась, накрывшись с головой одеялом.
Альбина тоже всхлипывала, уткнувшись в стену. Она то ли жалела Алсу и раскаивалась в своих словах, то ли плакала от безысходности - трудно было сказать.
Первой проснулась задремавшая было Алсу. Альбина стояла возле ее кровати и что-то говорила. И вдруг рухнула на кровать и замерла, вытянув руки. Женщина умерла.
8
- Здравствуйте, господа заговорщики! - поприветствовал Быстрицкого и Бадалова дон Антонио, как только они вошли в его кабинет. - А видок-то у вас, будто со Страшного суда ко мне явились!
Что-то бормоча, гости расселись вокруг стола. Дон Антонио сегодня выглядел намного эффектнее, чем вчера. Светлый костюм сидел на нём как влитой. Белая рубашка с распахнутым воротом…
- Ну что, други мои, с чего начнём? - поинтересовался он, глядя на опухшие лица Быстрицкого и Бадалова. - Предлагаю подлечиться чуток шампанским и приступить к обсуждению наших дел насущных, как считаете?
Гости переглянулись, но возражать не стали. Миловидная секретарша принесла пару бутылок, и гости не заставили себя ждать.
- А теперь к делу, господа, - сказал дон Антонио, закуривая папиросу. - Вчера вы очень интересовались моим бизнесом, теперь я готов внимательно выслушать ваши предложения.
- А что, мы вам вчера разве их не высказывали? - переглянулись гости.
- Вы вчера лыка не вязали, любезные, - хмыкнул дон Антонио. - Вы только обмолвились, что вас интересуют мои деловые отношения с СССР. На большее вас не хватило.
Гости снова переглянулись. Первым заговорил Владимир Александрович Быстрицкий.
- Европа кипит, - сказал он. - В Германии сильный лидер, Адольф Гитлер, который ненавидит большевиков, и… Дело идёт к большой войне!
- Это лично ваше мнение, господа? - вздохнул дон Антонио.
- Почему наше?! - воскликнул повеселевший после шампанского Бадалов. - Это мнение всех мировых политиков!
- Хорошо, в мире запахло войной, не спорю, - согласился дон Антонио. - А мы с вами при чём? У нас здесь, в благословенной Португалии, тишь и гладь да божья благодать.
- А мы приветствуем нарастающие в Европе события и считаем, что появился реальный шанс взять реванш за поражение в Гражданской войне, - ответил Быстрицкий.
- Ого-го, как вы обмельчали, господа хорошие! - воскликнул дон Антонио. - Хотите привести врага в свой дом? Я вас правильно понял?
- Россия была нашим домом, но нас оттуда выставили! - запальчиво возразил Бадалов. - А мы теперь готовы разгромить большевиков с кем угодно и вернуться с триумфом!
- Ну, хорошо, как хотите, от меня-то что вам понадобилось? - развёл руками дон Антонио. - Я с СССР воевать не собираюсь. У меня сейчас с "товарищами" товарищеские отношения. Мы не видим друг друга и видеть не хотим, а торговое партнёрство вполне устраивает обе стороны.
- Мы пришли к вам с просьбой не как к коммерсанту, а как к патриоту, - оживились гости. - Нам важно свергнуть в СССР сталинский режим, который… Который угнетает русский народ и уничтожает его!
- Ладно, хватит, наслушался я этих ваших лозунгов! - поморщился дон Антонио. - Они мало чем отличаются от тех, какими бравировали в годы революции и Гражданской войны большевики. Я вас в последний раз спрашиваю, что вам нужно и что вы от меня хотите.
- Сколько баржей работают в вашей фирме? - спросил Быстрицкий.
- Достаточно для того, чтобы удовлетворить мои потребности, - уклонился от прямого ответа дон Антонио. - А вам в численности моих барж какой интерес?
- Мы хотим, чтобы вы закупили и вывезли из СССР как можно больше зерна, - сказал Быстрицкий. - Вас устраивает наше предложение?
У дона Антонио глаза полезли на лоб.
- Не понял? - спросил он. - Вы предлагаете мне сделать то, чем я, в общем-то, и занимаюсь?
- В общем-то так, - кивнул Бадалов. - Только зерна надо закупить очень много. Так много, сколько могут увести все ваши суда!