- Поедем, - сдавленно прошептала она. - Поедем со мной. Служи нам, как прежде. Лорд-протектор вернет тебе все утраченное - поместье, деньги, - даст больше, чем ты когда-либо получишь здесь. Скитальческая жизнь изгнанника для такого человека, как ты, - это медленная смерть… Поедем со мной!
Лаймонд ласково погладил ее по щеке:
- Уехать - на полпути к победе? Я ведь наследник Мидкалтера, Маргарет. Если я выиграю, мой дом будет куда более впечатляющим, чем все, что может предложить лорд-протектор.
- Более впечатляющим, чем Темпл-Ньюсам?
Их взгляды скрестились, как два клинка.
Красивая рука, покрытая мозолями и шрамами, подстрелившая попугая и причастная к поджогу дома матери, лениво перебирала густые, прекрасные волосы Маргарет.
- Ты хочешь увезти меня к себе домой? - удивленно промолвил Лаймонд. - Но даже Леннокс…
- Не посмеет противоречить лорду-протектору. Если ты делом докажешь свою ценность для Сомерсета… а ты это можешь, Фрэнсис! С твоим-то умом, воображением, талантом полководца…
- И моей грязной репутацией. Бесполезно, Маргарет: если бы моя честь в Шотландии была незапятнана, то я бы сделал Сомерсета дядей императора, но как изгнанник я бесполезен. Если только вы не создадите мне доброе имя. Или не восстановите.
Он не продолжал, и наступила тишина. Женщина сидела, прижавшись щекой к его колену, на ее длинных волнистых волосах играли отблески пламени. Вспыхнуло полено, на мгновение озарив голову Лаймонда янтарным блеском.
Не шевелясь Маргарет повторила:
- Восстановим?
- Разве нельзя состряпать какую-нибудь историю, убедительную для властей? - мягко намекнул Лаймонд. - О подлоге или заранее обдуманном предательстве - что угодно, лишь бы нашлись свидетели, готовые обелить меня.
Не в силах противостоять обаянию его ума, его внешности, Маргарет помимо воли заговорила откровенно:
- Бессмысленно, Фрэнсис. Можно и не пытаться. Нельзя изменить прошлое. Человек, который оставил послание, мертв. Я могу найти многих, готовых свидетельствовать вместо него, но ты думаешь, что они выдержат колодки и дыбу? Арран на этот раз захочет удостовериться, что его не обманывают. Ты не можешь возродить репутацию из ничего.
- Я-то, наверное, нет, но тебе всегда удавалось заполучить то, чего тебе хотелось. Даже меня, к примеру. Я назвал свою цену.
На этот раз пауза была долгой.
- Я не ставлю никаких условий, - вдруг произнесла Маргарет.
- А я - только одно. - Мягким, но стремительным движением Лаймонд поднял ее так, что губы касались губ. - Ты хочешь, Маргарет… иметь меня при себе в Темпл-Ньюсаме?
- Да.
- И заплатишь мне что причитается?
- Я заплачу тебе… заплачу все, что угодно, - пробормотала она. - Только едем со мной сегодня же вечером.
- Сегодня вечером? - Лаймонд провел рукой по ее волосам. - И что же ты заплатишь мне?
Она поцеловала его загрубелую руку.
- Я найду человека… кого-нибудь, кто подтвердил бы, что твое послание было подложным.
- Какого человека?
- Любого. Заключенного. Приговоренного к смерти. Я заставлю его, посулив жизнь. Обещаю тебе. Я сделаю так, что все поверят. Едешь ли ты? О, любовь моя, едешь? Едешь?
Скотт увидел то, чего Маргарет видеть не могла: непреклонность во взгляде Лаймонда. Маргарет Леннокс произнесла: "О, любовь моя, едешь?", а Лаймонд выскользнул из ее объятий, как угорь, оставив женщину коленопреклоненной, с пустыми руками, шепчущей нежные слова пустому сиденью.
- Еду ли я? Боже упаси, нет, дорогая: я предпочитаю честных шлюх.
Послышался сдавленный стон, затем Маргарет повернулась, и Скотт увидел кровь на закушенной губе.
- Ну так как же? - ухмыльнулся Лаймонд.
Маргарет выпрямилась во весь рост, источая злобу и яд: в лице ее отчетливо проступили характерные черты Тюдоров.
- Тщеславный выскочка! Грубый ублюдок, хлипкий выродок, напичканный вонючей философией… Не думаешь ли ты, что я бы позволила тебе дотронуться до себя, если бы имела выбор? Я предлагала тебе свободу и безопасность…
- Ты ввергла меня в чистилище и предложила ад! - вскричал Лаймонд. - Бедный Томас Хоуард! Ему ты тоже предлагала жизнь и свободу?
- У тебя хватает наглости попрекать меня любовниками? А ты-то сам?
- Мои любовницы все целы и невредимы и ложатся со мной в постель, ожидая наслаждения, а не золотых львов в гербе или золотого шитья на подштанниках!
- Как бы я хотела, чтобы тебя сожгли живьем на моих глазах!
- Ты бы пожалела об этом. Кто еще способен возбудить в тебе страсть? Не эта тряпка Мэтью во всяком случае.
- Он не страдает от… от избытка плотских вожделений, если ты это имеешь в виду.
- Ничем не могу помочь, - грубо отрезал Лаймонд, - Убери свои коготки от добычи, крошка. Мне нужен твой ребенок, а не ты.
Они замолчали. Рев двух разъяренных тигров уступил место настороженному наблюдению.
- Ты никогда не получишь моего сына, - заявила Маргарет.
- Получу, сама знаешь. - Лаймонд был воплощенное спокойствие. - Или же ты предоставишь мне доказательства, которых я требую. Наивность восхищает меня, но не до такой же степени. Мой плен был не случаен. И то, что король Генрих Английский решил сделать из меня козла отпущения, - тоже не случайность.
- Хорошо, - вспылила Маргарет. - Да, был злобной умысел, благодаря которому твой жалкий обман стал всеобщим достоянием. Что я могу с этим поделать? Кого убедят сфабрикованные доказательства и фальшивые признания, если известно, что исторгнуты они под угрозой пытки? Нет, мой милый Фрэнсис. Ты сам захлопнул эту дверь. Твоя жизнь как порядочного человека закончилась пять лет тому назад, а твоя жизнь подзаборной шавки продлится, пока ты сумеешь угождать своим многочисленным хозяевам.
- Или хозяйкам.
В ее глазах стояли слезы ярости.
- Неужели мне никогда не забыть?
- Нет. Зачем тебе забывать? Я часто думаю об этом с подобающей меланхолией. Charge d'ans et pleurant son antique prouesse … Так мне послать за мальчиком?
Маргарет Леннокс отошла от камина, подобрала свой плащ и изящным движением накинула его на плечи.
- Твое былое немногим лучше настоящего. Избавь меня от наивности.
Взгляд его был холоден, но в голосе чувствовалось ликование.
- Это жизнь в ее простоте. Возврат к примитивному обмену. Обычай покупать людей и вещи за блестящие раковины, как это делают французы.
Она улыбнулась:
- У меня нет ни малейшего намерения отдать тебе то, что ты просишь. Мой сын в полной безопасности.
Лаймонд взглянул на нее с теплотой:
- Итак, ты хочешь остаться и штопать мне сорочки. Но, повторяю, все места уже заняты.
- Наоборот: ты сам отошлешь меня, - пояснила леди Леннокс. - Мы захватили жену твоего брата.
Они долго молчали. Стояла такая напряженная тишина, что Скотта начала бить дрожь. Лаймонд первым отвел глаза. Ворот его рубашки раскрылся, и одной рукой, не поднимая глаз, он медленно стянул его.
- Как ты узнала?
- Из письма. - Усмехнувшись, она порылась в складках плаща, достала длинное письмо и протянула его Лаймонду.
Он прочел письмо не отрываясь, все еще придерживая ворот рукой.
